Углубляясь всё дальше в лес, старик вдруг заметил весьма забавную картину, две белки дрались из-за прошлогодней, кедровой шишки. Стоя на задних лапах, друг напротив друга почти вплотную, махали передними лапками так быстро, дабы устрашить противника, что создавало впечатление какой-то незамысловатой игры, правила которой были известны только им и больше никому. Несколько секунд понаблюдав за ними старик, взял левой рукой шишку, правой с небольшим усилием крутанул её на полных два оборота. Шишка распалась на две части, и старик положил их около дерущихся белок. В этот момент зверьки прекратили драку, посмотрели на старика, потом на две половинки шишки, друг на друга и разбежались в разные стороны.

– Глупые создания, – подумал старик. – Хотя, как знать, может это я чего не понял? – До Яги оставалось, около полверсты и старик потихоньку стал прибавлять шаг. Уже на подходе, он увидел знакомые цветы, самых разнообразных видов и расцветок. Один был похож на кисть руки пурпурного, глянцевого цвета с синим отливом ближе к основанию. Другой, внешне напоминал ромашку, но имел более округлые лепестки ярко красного цвета и чёрную сердцевину. Третий вид почти не имел стебля, а росс как будто сразу с земли, и своими большими, как лопухи лепестками накрывал землю. Создавалось впечатление, что если положить руку в середину цветка, он с неистовой силой захлопнется. Другой имел стебель как виноградную лозу, полностью обвивший, комель молодой берёзы и источал сильный запах перебродившего хлебного кваса. И ещё многие, одно причудливей другого. Они были посажены в лесу не просто так. Всё эти дивные растения, были посажены Ягой, много лет назад, для разного рода зелий, отваров, мазей и тому подобного. Где она взяла все эти семена, было большой тайной. Да старик сильно и не расспрашивал. Его больше интересовало, не пострадают ли звери, если вдруг захотят полакомиться этой экзотикой. На такие вопросы старуха обычно фыркала и говорила: «Ничего ты не понимаешь». На этом был весь её ответ. Пройдя ещё немного перед ним, предстала старая изба Яги. В общем, то изба как изба, только имела пять стен и небольшую площадь, как раз для проживания одного человека. Сразу бросалось в глаза, что дом очень старый, можно сказать древний. брёвна были уже почти полностью сгнившими, но всё также крепко державшими необычно высокую тесовую крышу, на коньке которой удобно расположилась стая ворон переговаривавшихся между собой, на своём вороньем языке. Забор что стоял вокруг избы, уже изрядно покосился и не мог качественно выполнять той задачи, для которой был построен. Но всё же хорошо смотрелся, дополняя общую картину. Он состоял из переплетённых между собой ивовых веток, которые со временем заметно почернели. На вертикальных палках, торчащих из забора, висели крынки, толи сушились, толи хранить их было негде. Ещё были прибиты несколько кормушек для птиц, с причудливыми узорами на стенках в виде восьмиконечных звёзд. Небольшой дворик украшала клетка с голубями, красовавшаяся на вершине вкопанного столба трёх аршин в высоту. В основном там находились белые почтовые голуби, но были и обычные сизые, которых Яга держала просто для своего удовольствия. Она любила говорить, что голубиный помет очень полезное удобрение для её необычных цветов, а их перья для письма подходят лучше, нежели гусиные. Также во дворе стояла будка, со старым дворовым псом на привязи, по кличке «Колчан». Такое прозвище он приобрел, из-за темных полос на спине в виде стрел. Открыв калитку, старик вошел во двор, и пёс приветливо завилял хвостом.

– Я тоже рад тебя видеть лохматый товарищ. – Промолвил колдун. – Ну как у тебя дела, старуха не обижает? – после этих слов пёс слегка заскулил. – Ой, ладно тебе знаю я, ты тот ещё проходимец. Ты мне лучше подскажи, хозяйка дома или нет? А то я такой путь проделал, не хотелось бы возвращаться с пустыми руками. – Пес повернул голову к избе и два раза гавкнул. – Понял, – сказал старик, с некоторым облегчением. – Спасибо. – И направился прямиком в хату Яги. Постучав три раза в дверь старик, не дождавшись ответа, распахнул её.

Войдя внутрь, он сражу же, почувствовал запах плесени, источаемый от разнообразных флаконов, со странными жидкостями внутри, подписанными замысловатыми символами. Которые обильно покрывали многочисленные полки, прибитые к стене на разной высоте. На печи расположенной в дальнем конце избы находился лежак, где мирно дремала Яга, изредка похрапывая. В избе было тепло, это означало, что печь недавно топилась. На столе посреди комнаты, защищённом подставкой из ободранных сплетённых между собой веток, стоял котёл с недавно приготовленным в нем варевом, назначения которого старик пока не знал. Тихонько чтоб не разбудить Ягу, старик взял с подоконника увесистый чугунный чайник, осмотрев его и убедившись, что он чист, зачерпнув ковшом из стоящего рядом ведра ключевой воды, наполнил посудину. Подойдя к печи, он открыл заслонку и увидел, что огонь ещё горит. Ловким движением, поставив чайник на ухват, старик засунул его в печь, и закрыл заслонку.

– Ну что же, придётся подождать. – Подумал он. Затем сев на стоявший около печи табурет, старик, сомкнув пальцы, стал медленно перебирать ими в ожидании. Так продолжалось минут пятнадцать. Вдруг он услышал тихие железные удары, которые издавала крышка чайника, чем давала понять, что вода кипит. С той же легкостью, которой старик поставил чайник в печь, он его вынул, не проронив ни капли воды. Видимо Яга, тоже услышала шум и начала медленно просыпаться. Колдун достал из-за пазухи плоды боярышника, отчистив их от веток и листьев, бросил в чайник.

– Кто здесь? – ещё не совсем проснувшись, задала вопрос ведьма.

– Я здесь. Кто же ещё. – С легким сарказмом в голосе произнёс старик. – Просыпайся, давай, или прикажешь мне до самого вечера тебя тут караулить. – Взяв деревянную ложку, старик помешал свежеприготовленный чай.

– «Вершки-корешки». А это ты, понятно, откуда этот запах боярышника. А чего без предупреждения? Хоть бы голубя отправил, мол, так и так скоро буду. –

– Нет, к тебе я больше птиц отправлять не буду, они после не возвращаются. – Ухмыльнувшись, ответил старик.

– Конечно, ведь они умные и знают, где им будет лучше. – Неожиданно вступила ведьма. – А ты я смотрю уже, и похозяйничать успел? А я видишь, как печь истопила, решила вздремнуть, да на теплом лежаке старые кости погреть. –

– Много спишь. – Ответил колдун. – Неужели в лесу забот не осталось, одно ведь дело делаем, да вот я кручусь, с самого утра, а ты бока пролёживаешь. Сходила бы умылась, да в чувства себя привела. А я пока чай по кружкам разолью, кстати, где у тебя мёд? Боярышник с ним особенно хорош. – Яга, успевшая за это время перейти из лежачего положения в сидячее, правой рукой указала на полку, висящую слева от старика.

– Глаза разуй, старый. Совсем ты плохо видеть стал в последнее время. – Старик улыбнулся.

– Мои глаза в порядке. Вот только память подводит, я уже стал забывать какая, ты всё-таки вредная. – Они оба переглянулись, послав друг другу многозначительные улыбки.

– Будешь тут с вами вредной, всем от меня чего-то надо, а благодарности с гулькин нос. Вот помру, к кому за зельями ходить будешь? – старик взглянул на неё с удивлением.

– Помрешь? Ты? Я так думаю, ты и внуков бы моих пережила, если бы они у меня были. Тебе сколько лет сто, двести? А выглядишь как огурчик, правда, малосольный. А насчёт благодарности, ты же меня знаешь… –

– Знаю, потому и говорю. – Мгновенно ответила Яга.

Старик, как будто не услышав этого продолжил: «Я думал кроме меня к тебе никто с просьбами и не заходит. Люди разное в деревне поговаривают про тебя. Уж не знаю чему верить».

– «Вершки-корешки». – Выпучила глаза ведьма. – Да это всё бабьи сплетни, нашел чему верить, ты то уже старый, учёный опытом, да и меня давно знаешь. – Старик взглянул в её глаза с притворным недоверием.

– Да с памятью, у меня видимо хуже, чем я думал, не помню чтоб, я рассказывал, что именно про тебя говорят. – Тут Яга посмотрела на него слегка надменно и произнесла.