Осколок раскалился, словно решил обжечь нежную кожу.

– Хоть бы подальше или хотя бы повыше, – отчаянно взмолилась Аэлло, ни к кому конкретно не обращаясь. Для верности повертела головой, убеждаясь, что ветра здесь нет и в помине, а больше гарпии никого и ни о чем не просят.

Осколок в ладони дернулся и похолодел.

Неведомая сила подбросила Аэлло вверх. Не давая себе упасть, гарпия расправила крылья, кувыркнувшись в воздухе, и принялась подниматься.

Чужое пространство дохнуло в лицо незнакомыми запахами, враждебно загомонило снизу множеством голосов.

Аэлло посмотрела вниз: на берегу чужого озера раненых воинов окружила толпа.

Уль закинул Брестиду на плечо, что-то коротко сказал, взмахнув рукой, и скрылся в толпе. Люди услужливо расступились перед ним. Один из воинов, тот, что больше всего ругался, пошел следом.

Мужчины, Аэлло мельком отметила, что среди них нет ни одной женщины, принялись помогать раненым. Извлекали стальные перья из тел, прямо здесь, на месте, перевязывали: накладывали на раны зеленые листья, сверху заматывали чем-то. Окровавленные перья передавали друг другу, качали головами. По лицам Аэлло понимала, что цокают языками. Один даже щелкнул по перу, отчего то выгнулось и затрепетало, отражая солнечные лучи.

Тот самый, что щелкал, поднял лицо вверх, уставившись прямо на Аэлло, и гарпия усиленно заработала крыльями, взлетая выше

– Видели птицу, мать моя баба? – спросил воин, ткнув соседа локтем. – Прямо огромная… белая. У нас таких нет, кажется.

– Где? Где?

– Да вон же! Как из воздуха появилась!

– Это все пришлый колдун, чтоб его! Проклятая магия!

– Точно! Все его штучки!

Гарпия взмыла к самым небесам, пронзив сероватую кашу облаков. Поднималась, пока солнце не опалило кожу.

Отметив, что солнце здесь другое, уже потянутое багрянцем, стоит ниже, а ветер тот же, родной, любимый и вообще единственный, Аэлло провалилась в облако. Затаила дыхание, чтобы не наглотаться рваной неприятной влаги, и зависла над полноводным озером.

Воды озера сверху напоминают огромную букву «С». Вода огибает круглой формы равнинный полуостров, надежно укрытый от пролегающих рядом степей непроходимым лесом. В полноводной букве «С», что льется вокруг квадратов полей и селений, затерялся кусочек неба, голубой, с белыми облаками.

Аэлло сделала круг над широким руслом, отметив, что от озера тянется в лес несколько рек.

Оседлав поток ветра, гарпия съехала по воздушной горке вниз, остановилась на безопасном расстоянии от поселения людей, похитивших амазонку.

Толпа человек в полтораста, что на берегу, и не подумала рассасываться. Аэлло развернулась, навела крыло, примериваясь и балансируя на другом, но метать перья не стала – всех не перестреляешь. К тому же, пока будешь метать перья, до самой дотянутся стрелы.

– А стреляют они хорошо, – вспомнила Аэлло, хмурясь.

Аэлло принялась кружиться над бревенчатыми домами. Жилища простые, в один этаж, с теми, что в Цитадели не сравнить, а значит, здешние явно не магией возводились. Все дома похожи один на другой, словно капли воды.

Сделала вираж над зеленым пастбищем, кони мирно щиплют траву и трясут хвостами, отгоняя слепней. Когда один из пастухов поднял вверх лицо и заслонился ладонью от солнца, всматриваясь в крылатую фигурку, Аэлло стремительно ушла вверх.

С высоты поселение чужеземцев похоже на кляксу с неровными краями. Земли расчерчены дорогами, по ним передвигаются пешком или на лошадях. Коней ведут шагом, чтобы не поднимать пыли.

На разных улицах и люди разные, не похожие друг на друга внешностью и одеждой.

По запахам сырой кожи и меха, по развешенным на длинных заборах седлам, распяленным шкурам поняла, что летит над ремесленниками. Скорняки и седельники ходят в подпоясанных рубахах и серых портках.

Грохот десятков молотов, бьющих по наковальням, словно хотят расплющить, заставил поморщиться и взять выше, делая дугу над улицей кузнецов.

На окраине, рядом с выпасом коров и овец, мрачным длинным домом пролегла бойня. В воздухе разливается жалобный рев баранов, которых тащат на убой.

Люди в длинных серых хламидах катят на тележках зерно, навоз, свежие туши.

Наконец, Аэлло увидела местных женщин. У них здесь всего одна улица, но широкая, в несколько рядов домов. Ходят здесь в платках и бесформенных холщовых сарафанах поверх рубах. Все женщины, как одна, за работой – снуют между домами с ведрами, ступами, кто-то окружен выводками детей. Женская улица переходит в обширную территорию, с полями и садами.

Аэлло крутанулась в воздухе, осматривая свое платье. Длинное и просторное, вряд ли бросится кому-то в глаза. Молниеносно спикировав вниз, Аэлло схватила цветастый платок с веревки, на которой сушится белье.

Взмыла вверх, и убедившись, что никто ее не заметил, полетела дальше.

– Где же Брестида? – бормотала гарпия. – Куда он ее понес?

Описав круг над поселением, Аэлло оказалась на том же месте на берегу озера, где ее выбросил портал.

С высоты разглядела, что в центре толпы появился высокий худой человек с белыми волосами, в голубом струящемся плаще. Люди сторонятся его, держатся на отдалении, словно боятся подходить ближе. Но взгляды всех прикованы к беловолосому. Человек жестикулирует, машет руками, словно произносит гневную речь, но из-за свиста ветра в ушах не разобрать ни слова.

– Может, там я узнаю что-нибудь о Брестиде? – спросила Аэлло, и принялась осторожно снижаться.

Заметив, что у свесившей ветви в реку ивы стирают несколько женщин, Аэлло пролетела чуть дальше, приземлилась, и, замотавшись в платок, приблизилась к ним сзади. Внимание женщин занято беловолосым, но одна обернулась на Аэлло, ахнула, и пихнула в бок другую.

Через несколько секунд все женщины уставились на Аэлло. Смотрят настороженно, брови нахмурены.

Наконец, одна заговорила:

– Тебя, что ли, Грико из похода привез?

– Меня, – на всякий случай ответила Аэлло.

Она угадала – настороженность на лицах женщин сменилась любопытством.

– Должно быть, усластила, коли без работы расхаживаешь, – сказала, наконец, другая, и женщины захохотали, уперев руки в бока.

Аэлло, которая не поняла ни слова, пожала плечами.

Она не успела спросить, знают ли они что-то о пленной амазонке, когда одна из женщин воскликнула:

– Вон он! Смотрите! К воде идет!

Тут же отвернулись от Аэлло, пожирая глазами того, что с белыми волосами и в плаще.

Гарпия тоже с интересом выглянула из-за плеч женщин.

– Кто это? – спросила она, робко тронув одну за плечо.

Та покосилась назад, скривив губы, что значит недовольна, что отвлекают, но ответила:

– Так маг! Что ты думаешь, народ здесь собрался? Старый колдун обещался мощь явить!

***

Человек в струящемся плаще вблизи оказался стариком. Высокий, с прямой спиной, с развевающимися на ветру волосами. Оказавшись у воды, он бросил взгляд в сторону женщин. Из-под кустистых бровей яростно сверкнули голубые льдины, и внутри Аэлло все похолодело, словно покрыла изморозь. Женщины принялись суеверно плевать на плечи, за стирку взялись с утроенным рвением. Глаз на мага больше не поднимали, но и уходить не торопились, видимо, любопытство оказалось сильнее страха. А может, к страху здесь привыкли, а развлечения редкость.

Аэлло успела разглядеть, что у мага вытянутое лицо с тяжелой челюстью, брезгливо поджатый рот, вокруг глаз глубокие провалы.

Старика сопровождает толпа, по лицам видно, интересно, что скажет, но стараются не показывать любопытства. Аэлло обвела глазами толпу, что видела только сверху.

Мощные, черноволосые гиганты с короткими, словно нарисованными бородками и чубами, что спускаются на выпуклые дуги бровей. Одеты также, как и те, что напали в лесу на Брестиду. Все почти по пояс голые, литые мускулы небрежно перекатываются под опаленной солнцем кожей, кто-то в легких кожаных жилетах, все в шароварах. Которые помоложе, сверкают голыми макушками, виски тоже выбриты, а от затылка спускаются на плечи плотные косы. Третьи, с длинными черными волосами и носами, как у коршунов, бреют не макушки, а виски, еще усы и бороды. На поясах почти у всех кнуты и кривые сабли. На почтительном отдалении перетаптываются с ноги на ногу еще двое – один в бесформенной хламиде, с бритым лицом и головой, таких Аэлло видела в поселении, они смотрели за скотом. Другой с короткими, до плеч волосами, на лбу обруч, щетка усов, борода лопатой, одет в рубаху навыпуск, портки и плетеную обувь.