За что?
За то, что того мальчишку убил. Уж лучше бы его отец меня тогда прикончил, чем так мучиться.
Дэнвер уткнулся брату в плечо, и Аарон обнял его. Как когда-то папу. Дэнвер всхлипнул и прижался к брату, обхватив его обеими руками.
Так ты...
Я смотрел на него и Полли... и мне было обидно. Почему Полли гуляет и играет со своим сыном, а с нами гулял Бэзил? А потом перестал гулять... У той мелюзги были оба родителя... Я следил за ними и завидовал. Полли не просто гулял с ним... он его обнимал, согревал... улыбался ему, гладил по голове, на руках носил... Ведь мы почти не знали, кто наш папа... иногда только его видели... а отец и дед только и делали, что что-то требовали. Они даже не позволяли нам себя обнять! А Глеб тоже носил мальчишку на руках, когда тот уставал... Я пытался не думать об этом... забивал на учёбу... дурил... Мне было плохо, Аарон! А когда папу выгнали на наших глазах... и ты бросился его защищать... Сперва мне было противно... но, когда тебя в той комнате заперли, я увидел мальчишку и Полли... и мне опять стало плохо. Я тогда в сад убежал, забился под куст и разревелся. Потом тебя увезли, а я видел мальчишку с Полли каждый день. Как Полли его с рук почти не спускает и твердит, что никому не позволит разлучить их. И мне совсем крышу сорвало. Я стащил у деда бутылку, выпил всё, что там было и, когда увидел этого мальчишку, бросил в него. Я нарочно это сделал! - Дэнвер вцепился в брата, и Аарон начал поглаживать его плечи, успокаивая. - И Глеб это видел!.. Я кричал, ругался... Когда Глеб понял, что мелкий мёртв, он налетел на меня, начал бить, а я даже руки поднять не мог, чтобы заслониться. Я понял, что убил ребёнка... Это и сейчас мне снится по ночам вместе с папой... очень часто...
Так вот почему ты вразнос пошёл...
Да. Мне до сих пор больно, когда вспоминаю тот день, когда папа просился остаться с нами. И из-за того, что ты не брал меня с собой...
Дэнвер плакал, а Аарон проклинал себя за тупость и чёрствость. Как он мог не заметить, что Дэнверу плохо? Все эти годы он рос с такими же воспоминаниями, что и он сам! Его отняли у папы в трёхлетнем возрасте! В его памяти тоже что-то осталось... и он был так же одинок, как и сам Аарон. Только не умел хранить секреты - Бэзил это сказал сразу. Но почему он сам ничего не увидел? Не почувствовал? Просто спихнул его на старших братьев и деда... а потом была школа... Ведь если бы он тогда пригляделся... Да, папе было не помочь, и они страдали бы с Дэнвером вместе, но могли друг друга поддержать... И даже депрессия, которую схватил он сам, не облегчала мук совести. Вот результат - ещё одна жертва традиций семьи Бейли и прогнившей насквозь системы рыдает сейчас в его объятиях. Брата было жалко.
Когда Дэнвер выплакался, Аарон, приглаживая его растрёпанные патлы и заправляя их за уши, спросил:
Что теперь делать думаешь?
Как только меня отсюда выпустят, я уйду. Просто уйду из семьи. Я уже не хочу быть Бейли. Я буду просто Дэнвер. Устроюсь где-нибудь... Ты не ищи меня, брат. Это будет справедливо. Я хочу наказать себя сам. Я буду жить с этим грузом, пока не сдохну. Может, боги будут милостивы...
Нет, я заберу тебя с собой. Будешь жить со мной и Френсисом, только учти - трогать его тебе нельзя.
Кто это - Френсис?
Мой денщик-омега и помощник. Он спит только со мной.
Ты нашёл себе омегу? - слабо улыбнулся Дэнвер.
Мы просто друзья, но спим друг с другом. Я защищаю его от других. Жениться я не буду. Только не на нём. Иначе Людовик и ему жизнь сломает, как нашему папе.
И что я у вас делать буду? - Дэнвер утёрся, размазывая грязь под носом.
Пока просто поживёшь, а там в моём отряде место освободится. Мы теперь будем вместе, брат, и я помогу тебе с этой бедой справиться. Мы не можем изменить то, что уже случилось, но мы можем решать, как жить дальше. Я надел маску и прячусь за ней, снимая её только перед теми, кого люблю. Это непросто - жить чужим среди своих, но сейчас иначе нельзя. Сожрут.
Научи и меня жить. - Дэнвер просительно вцепился в ладонь брата.
Научу, но ты сможешь научиться только тогда, когда по-настоящему захочешь изменить свою жизнь.
Я... попытаюсь.
За общим столом на кухне Дэнвер был тих, как мышка. Отмытый, гладко выбритый, причёсанный, переодетый. Он виновато смотрел на омег, но молчал. Симон уговаривал его поесть, Роберт уверял, что они не сердятся, Томас налил чаю с успокаивающей травкой, Андрюс ласково гладил по голове... и по лицу парня снова начали катиться слёзы. Все омеги старались как-то помочь молодому хозяину - когда Аарон коротко пересказал их разговор, на их лицах отразились боль и искреннее сочувствие. Дэнвер всё никак не мог поверить, что его действительно простили, постоянно порывался что-то говорить, но так и не смог выговорить ни одной внятной фразы.
Френсис выслушал решение Аарона молча. Спросил только одно:
Где Дэнвер будет спать?
Пока в гостиной на диване, а там придумаем. Твоя кровать будет ему коротка. Надо ему помочь вернуться к жизни. Он ведь ещё так молод...
Да, надо, - кивнул денщик. - Нельзя жить с таким грузом на душе да ещё одному.
О своём решении забрать брата с собой Аарон уведомил Людовика, позвонив ему уже с КПП базы.
Ты уверен? - Судя по голосу, старик был ошарашен услышанным.
Да, я уверен. - Аарон расписался за гостя, пока сам Дэнвер молча топтался рядом и косясь на дежурного. - Держать под замком - плохая идея, Дэнвер так просто зачахнет. Надо привлечь его к делу, чтобы выбить всю дурь из головы. И я уже знаю, как.
Ужинали они втроём. Дэнвер начал потихоньку улыбаться и общаться с Френсисом, обращаясь к нему на "ты" и по имени - в дороге он так и не решался на это, хотя сам Френсис всячески старался завязать беседу, что-то рассказывал... Аарону без труда удалось выбить разрешение принять у себя брата - сказал, что у парня депрессия, и сейчас ему необходимо сменить обстановку. Да и Людовик, похоже, успел отзвониться его начальству. Генерал Хауэр взглянул на тихого младшего Бейли и дал добро, посоветовав напоследок его постричь. Но стричься Дэнвер отказался.
Дэнвер прожил с братом и его омегой до осени. Помогал по хозяйству, вместе с ними сидел по вечерам перед телевизором, участвовал в тренировках... Когда у Френсиса началась течка, вместе с братом вечером ушёл на улицу, где они сидели и тихо разговаривали обо всём, что в голову взбредёт. Дэнвер оживал так же медленно, как когда-то сам Аарон. Братья очень сблизились за эти недели, узнавая друг друга заново. Аарон рассказывал о папе, показывал фотографию Оливера, рассказывая, как старик-уборщик сумел излечить его лаской и добрым словом. Дэнвер зачарованно ловил каждое слово, и впервые за много лет Аарон почувствовал, что у него есть брат. Родной человек.
Всё закончилось внезапно. Придя домой после особенно изматывающей тренировки, Аарон и Френсис обнаружили, что Дэнвера нет. С утра молодой альфа вроде неважно себя чувствовал и остался в квартире... На столе в кухне нашлась записка.
"Брат, прости," писал Дэнвер. "Я не могу больше стеснять вас. Я благодарен вам обоим за помощь, но пришла пора искать свой путь. Я всё обдумал и решил осесть где-нибудь в маленьком городке, где нашу семью не знают. Устроюсь на работу, попробую найти себе кого-нибудь, обзавестись семьёй. Ты на многое мне глаза приоткрыл, и я вижу, что всё, что нам внушали отец и дед - чушь собачья. Френсис - потрясающий парень, и я тебе завидую, ведь он так тебя любит. Я и не надеюсь, что какой-нибудь омега сможет когда-нибудь меня так же полюбить. Если смогу - дам знать, как я и где. Ты не беспокойся, подыхать я не собираюсь. Не после того, что вы для меня сделали. Я просто должен жить и поступать так, как велит мне новообретённая совесть, а наши предки и их фамильная честь пусть катятся ко всем демонам Деймоса. Если деду так нужны наследники, то пусть мурыжит Глена, но не тебя или меня. Если боги будут ко мне благосклонны и пошлют мне мужа и детей, то я их этим гадам не отдам. Пусть даже не мечтают. Береги себя, брат, и будь счастлив. Твой брат Дэнвер."
