Аня никогда не забывала об этом и потому не давала поклонникам никакой надежды. Хватит с нее любви! Любовь делает из нее доверчивую дуру. Если и выходить замуж, то за такого, как Петя. Чтобы был умный и порядочный. С ним и говорить интересно, и дружить приятно. Но и он может с омерзением отвернуться, если узнает о Грише. Лучше так: она получит распределение и уедет туда, где ее никто не знает. Приедет на новое место сразу с сыном. А на вопрос о бывшем муже найдет что ответить. Да. Это самое лучшее.

Приближалась защита диплома, а после него начнется распределение. Аня готовилась дома. Грише уже исполнилось пять лет. Он был очень похож на нее, как маленькая капелька на большую. Тот же лоб, та же линия бровей, те же глаза. И нос был ее, и ямочка на подбородке. Природа позаботилась о том, чтобы ничего в ее сыне не напоминало Ане о ее первой несчастной любви. Гришка был таким же шустрым и смешливым, как она сама в детстве. Забавно было наблюдать за ним: словно смотришь на себя маленькую со стороны. Она любила сына больше всего на свете и готова была полюбить того, кто сможет стать ему отцом.

Аня на отлично защитила диплом. Вечером в общежитие пришел Петя в новом костюме и с букетом цветов. Он пригласил ее отметить защиту в ресторане.

— Ой, чует мое сердце, сегодня он сделает тебе предложение, — заявила Катя.

И не ошиблась. Аня давно ждала этого. Она произнесла заготовленную фразу о том, что все это неожиданно и она еще не думала о замужестве… В общем, то, что всегда говорят, когда не дают согласия, но и не хотят полностью порвать. Аня ничего не имела против Пети. Но, если принять его предложение всерьез, нужно рассказать о сыне. Хорошо, если его это не остановит. А если, что вполне вероятно, он тогда передумает? И она смолчала. Только вздохнула.

Но Петю такой ответ не удивил и не обидел. Он предложил ей познакомиться с его родителями, посмотреть, как он живет, и подумать о его предложении.

— Я бы не торопил тебя с ответом. Но скоро распределение. Если ты согласишься, то останешься здесь, со мной. А так тебя могут заслать бог знает куда, и потом трудно будет сделать открепление. Знаешь, как с этим сейчас строго.

— А почему ты уверен, что тебя оставят в городе? Тебя тоже могут отправить куда-нибудь, хоть на Урал!

— Нет. Я точно останусь в городе, — неловко признался он. — Я даже знаю, на каком предприятии.

— Откуда?

— Мой отец — влиятельный человек в городе.

«Ничего себе! Кто же его родители? — подумала тогда Аня. — А с виду простой скромный парень. Да, его родителям точно не нужна невестка с таким приданым».

Но Петя так уговаривал ее прийти к ним домой, что она согласилась. Какая разница, хоть посмотрит, как люди живут.

Они встретились в воскресенье утром.

— Мама нас ждет, — радостно сообщил Петя.

Он вообще сегодня был на редкость возбужден и говорлив. Для него это был самый важный день в жизни, и он безумно хотел, чтобы Аня понравилась его маме. Если понравится ей, то понравится и отцу. Петя исподтишка, но внимательно оглядел Аню и остался доволен. Она очень красивая, и ей так идет это платье.

Аня ни на что не рассчитывала, наряжаясь. Она могла бы одеться и скромнее, как на занятия, но девчонки возмутились и приодели ее с такой тщательностью, словно от этого визита зависело и их счастье. Она не стала противиться, ведь идет в приличный дом, да и Пете хотелось сделать приятное. То, что от этого ничего не изменится, она знала точно. Аня все уже решила. Она уедет по распределению. Далеко уедет. С Гришей. А там как сложится судьба. Но Петя был так взволнован и рад, что его состояние передалось и ей, и они то и дело беспричинно смеялись, пока добирались до его дома.

Петя жил в самом центре, в старинном доме со скульптурами на фасаде и лепниной, украшающей арки и оконные проемы. Аня на минуту остановилась, засмотревшись на великолепную архитектуру здания. Приятно, наверное, жить в центре столицы, да еще в таком красивом доме. Это она сказала вслух, а Петя со всей серьезностью ответил:

— Одно твое слово, и так и будет.

Она посмотрела на него с легким сожалением, но пожалела не себя, а его. Она тихо вздохнула — бедный Петя! Что с ним станет, если придется все рассказать ему?

— Пойдем.

Квартира встретила их чистотой и запахом свежей выпечки. Дверь открыла Петина мама — маленькая полная женщина со смешным вздернутым носиком и конопатая, как девчонка. Она подала Ане теплую мягкую руку, вытерев ее о фартук.

— Валентина Сергеевна, — представилась она. Голос у нее был как у Пети. Хотя внешне он мало был похож на мать, только манерой разговаривать. — А вы — Аня. Я наслышана о вас от Пети и рада познакомиться. Проходите. Располагайтесь. Петя, что же вы так долго? У меня уже давно пироги готовы. Боюсь, не остыли бы. Аня, вы любите пироги с печенкой и грибами?

— Люблю.

Аня ходила по квартире, как по музею. Сколько здесь красивых и интересных вещей! А сколько комнат! Точно не меньше четырех.

— Сынок, я использовала все молоко, а сходить в магазин не успела. Хотела вас дождаться. Ты сбегай, а мы пока здесь с Анечкой познакомимся поближе. Не возражаете, Аня? Без холодного молочка пироги не те будут.

— Да, пожалуйста.

— Папа когда придет? — спросил Петя.

— Должен быть после обеда. Давай, беги.

Петя ушел в магазин, а они с Валентиной Сергеевной присели в гостиной на диване.

— Вы знаете, Аня, я давно хочу с вами познакомиться. И рада, что это наконец случилось. Петя очень любит вас. Он так боялся, что вы ему откажете!

— Но я пока…

— Знаю-знаю, вы хотите подумать. Хотя не понимаю, что вас смущает? Петя очень хороший! Вы обязательно будете с ним счастливы. Я чувствую. У нас, у литераторов, обостренная интуиция. Пока я не видела вас, тоже сомневалась. Но сейчас уверена — все будет хорошо.

— А вы… писательница?

— Да. Скорее — поэтесса.

— Поэтесса?

— Что, не похожа? — засмеялась Валентина Сергеевна, увидев ее удивление.

— Да нет, что вы… — смутилась Аня.

В ее представлении поэтесса должна была быть женщиной без возраста, нервной, худой и обязательно брюнеткой с воспаленным взором огромных черных глаз. Ане виделась поэтесса в кимоно, в тонких длинных пальцах — сигарета в мундштуке. Маленькая рыжая Петина мама меньше всего соответствовала этому романтическому образу.

Валентина Сергеевна хитро улыбнулась, прочитав по Аниному лицу, что она разочарована.

— Не огорчайтесь. Не все поэтессы похожи на Марину Цветаеву. И потом, я в основном пишу для детей. Сказки в стихах, рассказы и маленькие смешные восьмистишия. Детям нравятся мои книжки. Вот взгляните. — И она подала Ане детскую книгу в яркой обложке.

— Ой, такая книжка есть у моего Гришки, — вырвалось у нее. Теперь отступать было поздно, и она, подумав, добавила: — Она ему очень нравится…

— А Гриша — это кто? — заинтересовалась Валентина Сергеевна.

Аня взглянула в ее желтые, как у кошки, глаза и подумала, что так даже лучше. Ей легче все сказать его матери, а та уж найдет способ все объяснить сыну, не слишком раня его.

— Гриша — это мой сын, — быстро проговорила Аня. Как с моста в воду бросилась. Пусть сразу все встанет на свои места.

— Так у вас есть сын? — Поэтесса не казалась возмущенной, только удивленно-заинтересованной. — Я надеюсь, не Петин…

— Нет-нет, что вы, — улыбнулась подобному предположению Аня. — Петя здесь ни при чем.

— Простите, а сколько мальчику?

— Пять лет.

— Пять лет, — протянула Валентина Сергеевна. — А Петя мне ничего не говорил. Простите еще раз, но вам, по-моему, только двадцать три.

— Да, я родила его сразу после школы.

— А ваш муж?

— Я не была замужем. Он отказался от меня еще до рождения Гриши. — Говорить об этом было непривычно, но, в общем, не так страшно, как ей казалось. Глядя в кошачьи глаза этой маленькой поэтессы, Аня почему-то чувствовала к ней необъяснимое доверие. — Вы знаете, я сама поражена, что рассказываю вам все. Ведь никто не знает об этом. Ни мои подруги. Ни даже Петя…