Русич выпалил все это на одном дыхание и только сейчас отошел чуть в сторону. Все вокруг замерли.

— Лилиана тебе выговор. Ты старше по званию и позволяешь с собой так разговаривать. — Игнорировала, он лепит Нирна. Сверкая глазами в сторону молодой девушки.

— Я понял вас — опустила она голову. — Надо было сломать ему нос.

— Когда выполнишь угрозу, принеси все-таки воды в кузню. А ты! — Рык снова обрушился к замолчавшему Нирну. Понявшему, что его не слушают. — Собирай свои манатки и проваливай с заставы. Отцу скажешь, что тебя выгнали с позором. Что бы к утру духу твоего тут не было. Я не позволю стоять в строю тому, кто не доверяет людям окружавшим его.

Уже развернувшись, бросил предупреждение сыну богатея. — Учти. Эзара давно уже научила девчонок стоять за себя. А с Роствудом они занимаются не только пением. Зная, что подобные, тебе могут объявиться. А всем остальным я объявляю выговор! Дополнительные часы занятий и ночные дежурства! За то, что просто как трусы пытаетесь избежать чужих проблем!

Следующие звуки были удары и крики боли.

— Так бы раньше — пробурчал Арног себе поднос. К нему подбежал Скор.

— Что?

— В твоей сотни мразь записалась — бросил Арног шестирукому.

— Нирн — вздохнул тот и посмотрел за спину друга. — Не думал, что проявиться такую храбрость.

Лилиана снова набрала воды, а Нирн пытался подняться и остановить кровь из носа. Все вокруг засмеялись, забыв на время о ночном дежурстве.

— Я приказал ему убраться от сюда обратно с позором домой. Черт забыл — русич обернулся. — Лилиана собери десятников и приведи к кузне. Для примерки.

— Сделаю — последовал незамедлительный ответ.

— Иди обратно — Скор положил руку на плечо разгневавшегося брата. — Разберемся.

— Разберемся — бросил тот в ответ.

Все наладилось, но взбешенный сотник стоял у многих перед глазами. Страх.

Приказ Арнога был исполнен, и десятники посетили кузню. Как только освободились. К ночи случилось неожиданное. Стук молотков прекратились и кузницы отправились на отдых.

В доме офицеров собрались все десятники и сотники. И в центре этой толпы стоял провинившийся Нирн. И сейчас он не чувствовал себя таким важным и властным. Все взгляды были устремлены на него.

— Неподобающие обращение к старшему по званию. Угрозы. Срыв прямого приказа командира. Неповиновение. Уклон исполнение приказов. Задирание. Дестабилизированное товарищей. Подрыв боевого духа. Пропаганда против старших офицеров — перечислял Гирн. — Я могу и дальше продолжать.

— Ты думаешь, мы слепые и тупые Нирн? — В упор спросила Эзара.

— Нет мем — сразу ответил обвиняемый.

— Кто-то еще так думает? — Обратился Скор ко всем находившимся в комнате.

— Нет — последовал дружный ответ.

— Прошло не так уж много времени как мы стали вашими командирами — снова взял слово Гирн. — Мы прекрасно знаем, что вас волнует вопрос возраста. Наша история и многое другое. Все то, что вам кажется не справедливым. Можете не переглядываться. Мимолетно бросил Гирн десятникам, когда те этим и занялись. — Мы все это видим и слышим. И нам не обязательно нужны люди, доносившие прямо в ухо. Клевета за спинами и фальшивые улыбки. Что же браво! Это все на что вы способны. Этому вы научились в совершенстве. Не все. Но все же есть такие.

— Да они готовы снова сделать козлом отпущения — хлопнул в ярости по столу Роствуд.

Все младшие чины опустили виновато голову.

— Ладно, не будем отвлекаться — продолжил Гирн. — Сегодня рассматриваем проступок Нирна. И мне кажется наказание Арнога справедливое. Покинуть наши ряды. Что думаете сотники?

— Мое мнение неизменчиво — прорычал Арног. — Такой и в спину пырнуть может.

— Я нет…нет — воскликнул Нирн но осекся под взглядом сотников.

— Я согласен с Арногом — выразился Скор. — По мере нашего руководства многие меняли свои мнение. Отказывались от своих первых слов. Но ты Нирн возмущался все больше и больше.

— Я воздержусь — сказал Гирн.

— Я за — голос Эзары. — Не потерплю больше такого. И не буду сдержана, так же как и Арног.

— И я за — кивнул Роствуд. — Период привыкания прошел. Пора уже браться за мозги.

Осознавая свое будущие, Нирн задрожал. Быть выгнанным со службы, значит навлечь на себя позор.

— Ясно. Кто ни будь, желает что-то сказать!? — Обратился Гирн к десятникам, повышая голос. — Возможно ваши слова могут повлиять на жизнь несчастного.

Наказание стало давить на осужденного и тот всхлипнул.

Первым и последним выступила Лилиана.

— Позвольте мне сказать — с одобрением девушка продолжила. — Нирн не особо показательный солдат. Но предполагаю что слова сотника Арнога, закрепленные моими действия и нынешним собранием достаточны, что бы вернуть ему трезвость и все хорошо обдумать снова.

— Ты только предполагаешь? — Удивился Гирн.

Лилиана замялась, искоса поглядывая на Нирна и вздохнула.

— Я ручаюсь за его исправление. И понесу наказание в случае провала вместе с ним.

Друзья переглянулись, как и все остальные. Арног высказал.

— Хорошо. Если что покатиться две головы — сухо произнес он. — Жевать ваши сопли, тоже больше ни кто не будет. Так что все резко усложняется. И поздравляю тебя Нирн. Сегодня ты усложнил свою жизнь до невозможности. Все свободны. Штрафная сотня на дежурство.

Десятники покинули здание. Нирн благодарил под общее молчание Лилиану и даже обещал завалить ее цветами.

— Ну, вроде все — выдохнул Гирн.

— Я на боковую. Не плохо сыграли — усмехнулся Русич.

— Да хорошие мы артисты. Впишу нас в праздник — рассмеялся Роствуд. И друзья отправились встречать новое утро.

Обычное утро буднего дня. Тренировки, состязание. Арног присоединился к друзьям, оставив всю работу на Пьера и Анкора. И стал особым усердием гонять свою сотню.

Постепенно кузня входила в обычный свой режим. Пришло первое жалование, и друзья посчитали, что смогут рассчитаться с Анкором. На третьи сутки приехал отец Нирна со своей свитой. Не смотря на все его заявление перед стражей врат. Они не распахнулись перед ним. А вот Арног с удовольствием вышел на встречу. Желаю увидеть лично того кто породил парня. Рассматривая пеструю толпу в окружение наемников.

— Рад приветствовать вас. Меня зовут Грегор. — Отец Нирна спешился, поправляя свой плащ и жестом, приказал всем остальным оставаться в седлах. Подойдя к Арногу, протянул ему руку. Не знаю пока кто перед ним, и не делая резких выводов он пожал протянутую руку. — Арног. — Коротко представился.

— Еще рад знакомству Арног. Вы знаете наверно, по какому вопросу я уже появился тут.

— Ваш сын — любопытство немного играла, и русич ждал последующих слов богатея. Сам сотник отличался в обычной одежде от каждого кто приехал с Грегором и от него самого как небо отличается от земли.

— Да. До меня слухи, что его проступки и характер создают проблемы. И хочу сказать откровенно. За исправлением я его и отправил на службу. Пусть хоть там, он наберется ума. — Грегора видимо не смущало, что его не приглашают войти, и проявляют обычной внимательности к его персоне. Довольствовался тем, что разговаривает с сотником своего сына. Арног молчал и он продолжил. — Он мой единственный наследник. И должен будет наследовать все мое имущество и состояние. Но глядя на то в кого он вырастает, я устрашился этого.

— Пройдемся? — Неожиданно предложил русич и богач согласился. Вдвоем они удалились от посторонних ушей. И Грегор мог спокойно продолжить.

— Я слишком мягок с ним был, и мое положение его развратило. Но не думал, что на столько. Даже здесь, он проявляет свои приобретенные язвы. А ведь когда то мечтал служить на благо короне и народу.

— Вы же понимаете — начал Арног открытостью на открытость Грегора. Если это была она, а не дергание за темные нити. — Если враг придет в движение столкновения не избежать. И возможно вас сын будет в первых ярдах. Как и другие сыновья дочери остальных людей.