Да они четверо были силой. Были грозным оружием и это знали все. И знали не только дети что делили с ними крышу и еду. Их неофициальная слава и действия разносились по другим пещерам. Но кто бы как не считал, главными они не были. И не позволяли присвоить этот ярлык себе. Но в нужное время были готовы взять на себя это бремя.

Конечно, их стали замечать и псы, и старшие продажные твари. Чаще появляться в их пещере. Ведь они сильно стали выделяться среди своих сверстников. Поначалу, их пытались склонить к себе, ловя по одному сладкими речами и обещаниями. Но после того как друзья стали перемещаться минимум вдвоем стали давить на больные места. Родину, родных, свободу. В ответ получали лишь тишину. Но ни кто не мог знать. Чем сильнее на них давили, тем сильнее был их гнев, тем чаще была удачнее охота. Упорнее был труд и слаще моменты счастья и веселее шутки Роствуда. Сами мракцы быстро бросили попытки завербовать, оставив это дело своим «шестеркам». И уж те не собирались бросать свои попытки. Иногда даже доходило до драк, что очень забавляло черных псов. Смотреть, как рабы бьют друг друга. Тела друзей носили следы удары палок и кулаков, но ни разу еще обидчикам не удавалось уйти без ответа. С помощью друг друга и окружающих еще сохранившие человеческую сущность они выживали.

В какой-то момент стало «свободно дышать». После нескольких случаев, когда на глазах у мужиков дети давали отпор продажным, и их тела бесследно исчезали. На краткое время друзей оставили в покое. В последствие они узнали истинную причину. В один из дней после выдаче еды. Друзья договорились о подмене, и ушли на охоту, оставив свои рационы не тронутыми. По возвращению узнали, что их еда была съедена и воры сами себя наказали. Еда была отравлена. Кража еды и раньше случалась, но сейчас действительно кара сама нашла воров. Слишком тонко для детей рабов. Чем чаще появлялся в их пещере главный раб, тем больше они убеждались, что своим существованием они связывают ему руки. Возможно, это из-за слухов о том, что чаще стали вспышки восстания. И таких как он, казнили в первую очередь.

В таких схватках за жизнь текло время. Скор и Арног мужали, закалялись. Тела наливались силой, которая искала выхода. Роствуд и Гирн тоже не казались уже слабаками.

После учащенных происшествий в других пещерах. Когда люди бросались не щадя себя на стражников. Всех снова заковали в цепи. И друзья приняли это как новый вызов. Цепи сковывали движение, и с этим становилось тяжелее работать. Собирать воду, грибы и гораздо опаснее добывать мясо червя. Не раз друзья упускали добычу, унося ноги. Но чем больше они делали попыток, тем слаженнее становились их действия. Ни кто не осуждал их когда они возвращались с пустыми руками. Многие даже предлагали помощь, но они лишь соглашались на подмену с работой. Раз за разом уходили в темные уголки пещер. И чем упорнее был их труд тем чаще желудки были набиты.

Время шло, и поток рабов совсем иссяк. Пришла осень, зима и с первыми теплыми днями друзья поняли, что больше ждать нельзя. Им объявили войну. Псам было все равно как рабы управляются друг другом. Но главному рабу нет. И после того как его свита поредела, он начал действовать. Лишившись пятерых своих подчинённых, которые ночью вбежали в спальную пещеру детей и устроили там бойню рассчитывая убить четверку. Сами друзья в это время возвращались с удачной охоты. Услышав крики и шум, тут же бросились вперед, бросая свою ношу. В пещеру они вбежали не одни. Вместе с взрослыми, что были рядом. И то, что увидели, заставило всех замереть. Пятеро здоровых детин, избивали детей. Били ногами, руками, палками, камнями. Били до тех пор, пока тела не переставали дёргаться.

Первым опомнился Скор. Привыкшее к темноте зрение позволило ударить каменным наконечником прямо в горло и вторым ударом в грудь свалить захлебывающегося врага на землю. Следом мимо пронесся Арног, крича, опустил свое оружие с верху на череп. Даже сквозь шум и крики он услышал треск, и тело мешком упало на землю. Роствуд и Гирн забили до смерти еще одного. Двое оставшихся, были разорваны толпой голыми руками. Когда в пещеру вбежала стражу, на полу осталось лежать около пятнадцати тел. Друзья успели спрятать свое оружия в тряпки, прежде чем их заметили. Мракцы вбежавшие в пещеру были готовы убивать, но пленные лишь отстранились от них. Так стражники и стояли, ощетинившись копьями ожидая подкрепление, которое незамедлительно появилось. И только когда старший надсмотрщик убедился, что это лишь рабы убивают друг друга. Наорал на своих, и заставил убрать трупы прочь. Тела ворвавшихся ни кто не отдал и мертвые так, и остались лежать возле входа в пещеру пока пославший их не увидел все своими глазами. Повысив ставки, он проиграл. И теперь с детьми постоянно ночевали кто-то из взрослых.

Дальше их стали морить голодом не зная, что пока что не хватке в пище они не испытывали. И друзья понимали, что настало время действовать.

Насыпи глыб росли и теперь отходы выбрасывали ближе к поселению стражников, и это давала возможность друзьям лучше разглядеть строения. Количество охраны. Иногда даже удавалось увидеть, когда они меняются и по солнцу запоминать время.

Морение голодом продолжались и друзей отгоняли от пищи. Время шло, а странная компания ни как не хотела подыхать и это заставляла главного раба все чаще появляться у них в пещере.

Тепло уже наполняло дни и ночи. Друзья в деталях запоминали расположение домов в поселение. Пытались считать количество охранников в самой пещере и за ее пределами. Как часто меняются. Все это они старались запомнить как можно детальнее. Но все понимали, что надо начинать с предателя и убить его как можно тише иначе придётся иметь дело со всей сворой черных псов.

Четверка сидела кругом. Все было готов. Предупредили только проверенных временем людей. Только в последний момент они должны были довести план до всех остальных. Кто-то еще мог увидеть в этом, возможность выслужится.

— И так. Значит завтра, когда привезут эту дрянь. Как они называют ее пищей. — Проверял еще раз все Арног, говоря шёпотом переводя взгляд с одного на другого. — Этот хмырь…

— Хмырь…ха-ха. Хорошее слово — хохотнул Роствуд. — Все, все. Молчу, молчу.

Русич продолжил.

— Этот хмырь. — Он посмотрел на Роствуда, который прятал улыбку. — Он обязательно придет. Какой день уже является. Тогда и начнем. Те, кто будет вывозить телеги, перекроет им путь к отступлению. Роствуд Гирн.

Оба молча кивнули.

— Ваше дело загнать их в пещеру.

За Арногом продолжил Скор.

— Главное все сделать быстро. Дальше ожидаем ночи. Двое стражей охраняют коридор. С ними хлопот не должно быть. Двое не проблема. И уже с оружием должны разделаться с тремя у входа. Труднее будет у входа и при смене. Надеюсь, нам повезет.

— Ничего. Их доспехи. Скроют наши лица. — Заверил Гирн всех, выговаривая с трудом слова.

— Тогда спать. Завтра насыщенный день — скомандовал Арног и перед сном хищно заулыбался.

Утро начиналось как обычно. Работа. Большинство рабов, уже было с разбитыми цепями, лишь сохраняя походку скованных. Уж о свободном передвижение позаботились пораньше там где звук не достигал лишних ушей. Перед моментом, за которым или жизнь или смерть многие не выдерживали напряжение. Но хватало ума уходить в глубины и там срывать свое напряжение. Даже друзья, готовившиеся к этому моменту с самого первого дня под этими сводами, были в огромном напряжение. Руки порой тряслись, глаза лихорадочно блестели. Ну а что бы держать мысли ясными не могло быть и речи. Проходя мимо стражников, ловили их взгляды, нервно сглатывая слюну. Казалось, что они провожают их глазами, ухмыляясь.

Все готово. Отступать не куда. — Шептал себе Арног пытаясь собраться с мыслями. Его взгляд был прикован к Роствуду и Гирну что стояли у входа в их пещеру. Англичанин нервно кусал ногти. Германец же прислонившись к скале спиной стоял, опустив голову. И лишь подрагивающие мышцы на руках и ногах выдавали у него тревогу. Русич, какой раз уже пересекался с ними взглядом. Он знал, что все готово. Телеги вывезены за коридор. Друзья выглядывают в проход, высматривая жертву. И завидев их, займут свое место. Оружие в тележках под камнями. Они не подведут. Он это знал так же ясно как то, что сегодня прольется много крови.