–Запросто!

–И что ей за это будет?

–Ты про заключение официальное или про муки совести? Ничего. Совести у нее в принципе нет, а заключение не смогут сделать, поскольку она ведь потом меня всё же починит.

–Нет, она все-таки очень страшный человек. Я ее недавно видела.

–И что она в твоем времени?

–Бордели открывает. Ничего интересного и секретного.

–Ах, если бы оно так и было…

Лений опять начал шататься из стороны в сторону.

–Знаешь, я уйду от нее во что бы то ни стало! А сейчас нам, пожалуй, пора идти.

–Это верное решение! – ответила я ему и отпустила.

Видишь? Ты видишь, что я тоже смогла помочь ему принять хорошее решение. Кто же знал, что это его «во что бы то ни стало» в такое выльется? Он всегда был скор на необдуманные поступки и слишком много паниковал по поводу и без.

Почему ты так странно на меня смотришь? Мне больше не нужен дневник. Потому что последнюю запись я не успела внести. Лений приходил вчера.

Ты же помнишь, какой отвратительный это был день? На нас столько всего сразу навалилось. Вот и надо было нашему старшему вчера решить сбежать из дома?! Ты бегал, как сумасшедший, по городу, а я сидела дома, ожидая его. Я места себе не находила. И тут явился Лений. Он всегда так, не вовремя.

Лений даже не поздоровался. Он просто переместился мне за спину и схватил за руку.

Я моментально оказалась у него в голове. Слишком сильный стресс не позволил мне хорошо управлять способностью.

–Лений? – спросила я, озираясь. Какое страшное место! Вокруг меня были какие-то камеры, отгороженные от мира массивными решетками. – Где ты?

–Я здесь, – отозвался Лений. Он появился откуда-то из недр коридора. Его ботинки громко трещали, соприкасаясь с деревянным полом, покрытым зеленой краской.

Я решила, что выслушаю, что он хочет сказать. Но недолго. А если сейчас сын вернется? Я же ничего не услышу!

–Я принял решение, – заговорил Лений, медленно идя ко мне. Я стояла у выхода из коридора, у самой двери наружу. – Оно тяжело мне далось. Впредь я буду всем врать насчет того, что я делал. На это потребуется много сил и мастерства, но я выдержу. Когда-то давно я оставил человека. Я пообещал ему все устроить и тотчас вернуться. Беда в том, что я «все устроил», уже очень давно, но вернуться боюсь. Я не знаю точно, что будет, но догадываюсь. Меня это пугает, – Лений запнулся. Его голос дрожал. – Я все сделал так, как было нужно. Как я сам того хотел. И я должен продолжить. Но я не хочу…

И тут я не выдержала. Мой ребенок, высказав мне много ласковых, ушел, хлопнув дверью. И уже сутки о нем никто ничего не слышал. А этот юнец, немногим старше, явился и капал мне на мозги по каким-то туманным поводам. Хватит с меня! Пора возвращаться в реальный мир!

–Лений! Давай не сейчас? Пожалуйста! Мне правда некогда! Мне надо возвращаться.

Лений уже успел дойти до меня и глядел прямо в глаза, очень пристально. Никогда не могла вынести этого взгляда.

–Хватит! Приходи завтра! Мы все обсудим!

Лений грустно ухмыльнулся, кивнул и вышел в дверь, ведущую из коридора. Меня залил яркий свет, и я вернулась.

Кто же знал, что все так получится? Отдай сюда мыслепортер. Я снова хочу прочитать новость.

«Опасный преступник задержан Валеей и подвергнут казни сегодня на центральной площади города».

Ты только подумай! Преступник! Ишь ты! Сопливый мальчишка он, а не преступник.

«Народ ликует, ибо данный криминальный элемент сполна получил по заслугам. О подробностях мы пока сообщить не можем».

Криминальный элемент! Ну какой же из этого парнишки элемент! Высшая Сила, Гео! Что же мы натворили!

Почему ты не простил его? Почему он так боялся к тебе обратиться?

Почему я его не выслушала? Почему я оказалась бессильна помочь ему?

Почему?!

========== Третья ==========

Открыв глаза, я вижу перед собой потолок, который был побелен когда-то давно, а сейчас пестрил грязно-рыжими разводами. В глаза бьет яркий свет, и ничего больше я рассмотреть не могу. Пытаюсь повернуть голову, но ее что-то удерживает. Пробую вырваться – результата ноль. Руки, ноги и туловище тоже находятся в плену каких-то веревок.

–Она очнулась! Скорее! – слышу я голоса.

Бамц! Это разбивается заклинание – и я снова проваливаюсь в небытие.

Прихожу в себя снова. На этот раз меня уже ничто не держит. Свет все еще слишком яркий. Поднимаюсь – я в какой-то камере, отгороженной не прутьями, а стеклом. А за ним – Валея собственной персоной. Ну, стекло – легкая преграда. Собираюсь с силами. И вот через секунду прямо в Валею несется огненный поток невиданной силы. Это я, по крайней мере, ожидала. На деле у меня вышла лишь небольшая искра и кучка пепла.

–Что это такое?

–Новое тело, – отвечает Валея и зевает, прикрывая рот рукой. – Я уже устала ждать, пока ты очнешься. Привыкай пока что. Наружу выйти не получится. Спалить что-то внутри – тоже. Филлерская защита. Еду будут передавать через эту шуфляду. Или как она называется… Неважно. В общем – развлекайся. Привыкай. Тебе еще долго тут жить.

Валея смотрит прямо в глаза. Я молчу. Она снова зевает, разворачивается и уходит.

–Стой!

–Что?

–Свет.

–Что с ним не так?

–Он слишком яркий.

–Ты просто еще не привыкла.

Валея уходит куда-то, но я все еще слышу ее голос.

–Не выключайте свет у нее в камере на ночь.

–Да, Валея.

Вот сволочь! Я падаю на кровать и зарываюсь лицом в подушку. Ей до меня не добраться, как бы она ни старалась!

–Сколько мне еще тут сидеть?

Новичок в серой робе, принесший мне еду, вздрагивает от вопроса.

–Это не мне решать.

–Разумеется. Валее?

–Конечно, только ей.

–Могу я кого-нибудь увидеть?

–Не знаю, разрешены ли посещения. Я просто приношу еду.

–Где Рене и Алиса?

–Рядом. Но они еще не очнулись.

–Тут есть еще камеры? Слева? Справа?

Новичок понимает, что сболтнул что-то не то, замолкает и, прихватив поднос, ретируется. Трус.

–Эй! Сколько мне здесь сидеть еще?

–Сколько понадобится. Как ты себя чувствуешь?

На лице Валеи будто непроницаемая маска. Зря старается. У меня ведь это постоянное состояние.

–Неплохо.

–Как твоя способность?

–Не проверяла.

–Попробуй.

–Не сейчас.

–Как угодно.

–И все-таки, сколько я буду сидеть здесь?

Валея скрещивает руки и наклоняет голову влево. В неравной схватке я побеждаю желание повторить эти движения за ней.

–Пока я не решу тебя отпустить. Тебе нужно привыкнуть к новому телу. А я должна это проконтролировать.

–Можно мне увидеть кого-то кроме тебя?

–Еду принесут позже.

–А кроме этого забитого новичка?

–Кого ты хочешь увидеть?

–Алису. Рене.

–Пока что это невозможно. Твое сознание я перенесла первым. Рене – позже. Алиса вообще еще не выходила с тех пор, как я приказала Леласу заточить ее внутри.

Игнорирую нарочитые напоминания о том, что я тоже была в той ментальной темнице по ее приказу. Равнодушие выходит непроизвольно.

–То есть пока что только я в сознании?

–Именно.

–Замечательно, – говорю. На самом деле совсем нет.

–Кстати. Которую неделю смотрю на тебя, но все еще не спросила, как тебя зовут.

–А как ты сама меня называешь? Когда общаешься с кем-то?

–Третья.

–Пусть так и остается. Третья. Буду отзываться, как послушная собачонка.

–Держи свой яд при себе. Скоро твои сестрицы очнутся.

–Они мне не сестрицы.

–А кто?

Я молчу. Зачем что-то говорить, если не знаешь ответа.

–Ладно, не говори ничего, если не хочешь. Сиди и жди каких-то изменений.

Валея разворачивается и уходит. Я не могу совладать с собой и изо всех сил ударяю ногой по стулу. Тот отлетает к столу, ударяется, падает. Со стола на пол летит тарелка с остатками еды.