– Вниз!

– Что так сразу?

– Вниз я сказал!

Мне ничего не остается, как встать на колени и приняться за свои профессиональные обязанности.

Как-то раз мне приходилось работать с одним друвером, денег у которого водилось немерено. У него были милые и добрые родители, которые хотели видеть его с одной постоянной женщиной. А сам друвер был сущим ловеласом и гулякой. Спасало то, что родители его были не особо сведущи в том, что моя профессия вообще существует, поэтому очень радовались, когда видели наши фотографии с каких-то мероприятий на страницах газет и журналов. Кроме того, я не могу описать их радость, когда они увидели меня вживую. Раз в месяц мы приезжали на выходные к ним в усадьбу, там достаточно громко занимались любовью, чтобы они поверили в то, что наши чувства настоящие, а отношения долгие и перспективные. Меня всегда выводил из себя этот обычай друверов – не сдерживать свои животные крики страсти. Особенно это действовало на нервы тогда, когда я как-то раз жила в квартире с такими соседями за стеной. Я выдержала только неделю, потом пришлось почти убегать оттуда. А рассталась я с тем друвером после того, как какая-то девушка, которую он затащил в постель на одной из дешевых вечеринок, куда он только и приходил с этой целью, забеременела. Поэтому он решил хоть на время остепениться и порадовать родителей внуками. А почему я, собственно, вспомнила, этого друвера, стоя коленями на холодном и мокром кафельном полу ресторана? Потому что в те разы, когда мы приезжали к его родителям, он обходился со мной как с богиней. Я имею в виду, что свои профессиональные обязанности я выполняла только там, а на светских мероприятиях я выполняла лишь функцию прикрытия для родителей. После таких вечеринок мы всегда расходились с разными партнерами. Он приносил меня в мягкую кровать на руках, осыпал тело поцелуями, был нежным и всегда думал в первую очередь о моем удовольствии. Я не знаю, с какой стати ему вздумалось не быть эгоистом и обхаживать девушку, которой он и так платил за сопровождение, но я до сих пор не могу его забыть. Конечно, был мужчина, с которым мне было лучше, но это же совсем другая история!

– Так все, хватит! – прерывает мои размышления его голос. – Вставай, разворачивайся!

Я покорно встаю и поворачиваюсь к нему спиной. Он задирает мое платье, под которым и так ничего нет. Хотя это громко сказано. Приподнять сильно облегающее платье у него не выходит. Он ругается и говорит:

– Снимай сама, живо! На пол бросай! Чего ты возишься!

– Помоги с молнией, пожалуйста!

– Черт! Неужели сложно что-то нормальное надеть?!

Спустя несколько минут молния все-таки поддается и платье летит на пол. Как и всегда, он сильно торопится. Я чувствую себя ужасно, но приходится изображать бурный восторг. Хоть какие-то копейки, но он мне за это платит. Я же профессионал! Так, нужно браться за второе дело на сегодня.

– Знаешь, у меня было видение. Ты подписывал какой-то выгодный контракт. Какое-то исследование, которое потом принесло тебе уйму денег.

– Что за исследование?

Как я и предполагала, он сразу повелся.

– Я толком не рассмотрела, но я видела на контракте слово «Ковинг». Работаете с такими?

– Да, сейчас как раз решаем, давать им деньги или не давать. Замолчи на минуту.

Я слышу, как он достает мыслепортер из кармана и звонит кому-то.

– Добрый день. Короче, ко мне пришла инфа, что нужно подписывать контракт с «Ковингом». Что значит «откуда пришла»? Не задавай глупых вопросов! Как обычно! Да-да, от шлюхи моей!

Мое терпение начало лопаться. Разговор он вел, не отрываясь от нашего нехитрого дела.

– Да, звони им и говори, что мы все проспонсируем. Все, скоро буду, я просто занят сейчас немного. Перезвоню, - выключает мыслепортер, - я уже все почти что, поворачивайся и на колени.

– Я не буду этого делать! Немедленно прекрати и отпусти меня!

– Что ты сказала, я не расслышал? – он прижимает меня к стенке кабинки и не дает пошевелиться.

– Опусти! Отпусти сейчас же! Я закричу!

– Кричи. Мне это нравится, – он смеется. Через несколько секунд он отстраняется, кряхтит, но все еще крепко держит меня прижатой к стене. – Не хватало еще шлюхе детей сделать. Потом проблем не оберешься.

Я чувствую, что по низу моей спины течет что-то теплое настолько, что аж противно. Мое новое платье, валяющееся дешевой тряпкой на полу, уже грязное и залитое. А оно стоит половину от той суммы, которую мне обещали в месяц! К черту все! К черту его и эту работу! Я должна немедленно уехать из этого города! Череду моих мыслей опять прерывает он, нагибается и поднимает платье.

– Что ты делаешь? Отдай сюда платье!

– Надо же мне чем-то вытереться! Все равно я заплатил за эту тряпку.

– Твоих денег не хватит и на половину от его стоимости!

Я пытаюсь вывернуться, но он даже одной рукой держит меня очень сильно.

– Отпусти меня, отпусти меня немедленно!

– Зря стараешься! Таким как ты в этом мире никто не помогает, – говорит он, и я прямо чувствую, как он улыбается.

– Ты уверен?

Дверь кабинки медленно открывается. Я не вижу, кто там, но голос явно мужской.

– Занято! И вообще, было закрыто на замок! – возмущается мой бывший компаньон.

– Для меня не существует замков. На твоем месте я бы все-таки отпустил девушку.

– Или что?

Ответом послужило молчание. Больше никто меня не держит. Я поворачиваю голову: опершись о противоположную стену, стоит и закуривает тот самый юноша в странной кепке с пронзительно-голубыми глазами, который вчера днем обругал меня из капсулы, едва не сбив на дороге. Должно быть, весьма занимательная картина ему открывается. Но он и виду не подает, что что-то не так. Как будто он каждый день вламывается в кабинки мужских туалетов, чтобы кого-то спасти от изнасилования, а не от закончившейся бумаги.

– Одевайся и проваливай, – говорит юноша, выпуская дым изо рта. Он держит сигарету рукой, одетой в черную кожаную перчатку, а второй рукой без перчатки небрежно поправляет свою кепку.

– Тут нельзя курить, – отвечает ему мой бывший компаньон.

– Мне можно. Проваливай.

– И кто же ты такой?

– Главное не кто я, а с кем я.

– И с кем же ты?

– Мне кажется, что я уже сказал проваливать отсюда. Пока что по-хорошему. Потому что если я не вернусь через пару минут, госпожа Валея будет не слишком довольна.

– Валея? О нет! И да, я не буду больше платить тебе, дешевка! И за последнее видение тоже!

Бывший компаньон, даже не застегивая свои штаны, спешит просто взять их в руки и бегом направляется к выходу. На лице юноши появляется победная улыбка. Когда дверь закрылась, юноша снова смотрит на меня. А я так и стою, прислонившись к стене, потому что отодвинуться значит показать еще больше тела, чем уже было доступно его взгляду. Прикрываться мне нечем, потому что к полностью испачканному платью, валяющемуся на полу, я больше прикасаться не хочу.

– Что прикажешь с тобой делать, Алия?

– Ты знаешь, кто я такая?

– Все знают. Но никто не понимает, что ты забыла в этом городе.

– Честно, сейчас бы я с превеликим удовольствием надела бы что-нибудь на себя и отправилась на поиски новой работы.

– Видения есть?

– Меньше, чем хотелось бы.

– Ладно, это вопрос решаемый.

Юноша затянулся, достал из кармана носовой платок и протянул мне.

– Держи. Подожди немного, я сейчас вернусь. Поищу для тебя какую-нибудь одежду.

– Спасибо, –говорю я, провожаю юношу взглядом и закрываю дверцу.

Интересно, что скажет Лений, когда узнает, что мне помогал человек, работающий на Валею? Ладно, разберусь с этим потом. В крайнем случае, можно привести аргумент о том, что двойные агенты тоже полезны.

Возвращается юноша буквально через пару минут. За это время я уже успеваю прикинуть, что без его помощи мне не выбраться из этой злосчастной кабинки.

– Вышли отсюда все, – командует юноша, после чего все, кто уже успели зайти в туалет, поспешно оттуда ретируются. – Открывай.