Шестеро разбойников, перебегая от дерева к дереву, приближались к пещере. Видимо, бандиты тоже хотели укрыться под землёй от надвигавшейся Полосы Дождя, и решили, во что бы то ни стало, перебить всех людей или заставить их сдаться.

Георгий увидел, как Нира выпустила стрелу в одного из разбойников, но промахнулась. Георгий лёг и прицелился в бандита, который оказался к нему ближе других. Дождавшись того момента, когда разбойник, в очередной раз выскочил из-за дерева, Георгий нажал на курок. Короткая смертоносная стрела поразила разбойника в грудь. Видя искажённое от боли лицо противника, Георгий ужаснулся: "Боже мой, я впервые убил человека!". Но так уж была устроена жизнь в Мазергале. Либо убиваешь ты, либо тебя...

Тем временем, два пса Лукана, освобождённые Георгием от постромок, припадая к земле, выпрыгнули из-за саней и помчались в лес. На первый взгляд могло показаться, что они решили спастись бегством, оставив людей на произвол судьбы, но это было не так.

В этот момент и Нира выпустила своих собак. Дико и Мерг, держась чуть поодаль друг от друга, стали обходить разбойников справа, стремясь зайти сзади и после этого напасть на них, а две собаки Лукана проделывали точно такой же манёвр слева. Внимание врагов рассеялось, и это обстоятельство дало обороняющимся возможность действовать решительнее.

Вложив стрелу в арбалет, Георгий выглянул из своего укрытия и увидел, как одна из собак Лукана, близко подобравшись к одному из разбойников, бросилась на него, но промахнулась. Тот, отпрянув, оказался на открытом месте и, молниеносно натянув тетиву своего большого лука, выпустил стрелу. Собака свалилась замертво, заливая снег ярко-красной кровью. Георгий выстрелил в убийцу, но его стрела вонзилась уже в труп. Нира с Луканом оказались проворнее.

Оставшиеся четыре разбойника, отстреливались от окружавших их собак. Из пещеры выбежали те два пса, которых Лукан завёл вместе с санями ещё до нападения разбойников. Горцы догадались освободить этих собак от ремней. Псы немедленно бросились на помощь своим собратьям.

Георгий увидел, как Нира выбежала из-за камня и короткими перебежками от дерева к дереву стала приближаться к разбойникам. То же самое делал и Лукан. Георгий, следуя их примеру, выскочил из-за саней и побежал к ближайшему дереву. Оценив расстояние до следующего, он, в три прыжка, достиг и его.

Разбойники, оказавшись в полукольце окружения, уже не прятались. Они убегали, петляя между деревьями. Ещё одного из них, низенького и бородатого, настигла собака. Бедняга не успел даже вскрикнуть. Пёс мощными челюстями раздавил ему горло.

Враг бежал, и радость победы заставила оборонявшихся людей забыть о другой, не менее грозной опасности — Полосе Дождя. Собаки уже скрылись из вида, продолжая погоню, когда внезапно, вновь раздался сильнейший удар грома, а, приутихший было ветер, подул с новой силой. Нира и Лукан остановились. Георгий подбежал к ним.

— Скорее, в пещеру! О, Рум, мы все погибнем! — закричал Лукан.

От набежавших туч стало совсем темно. Люди бросились бежать вниз, к пещере, по склону лесистой горы. Георгий споткнулся, но Нира быстро подхватила его за руку.

— Вставай! Вставай! Не время падать, Жора!

Георгий "разбил" колено, но, стиснув зубы и превозмогая боль, встал и побежал, не отставая от своих друзей.

Они подбежали к входу в пещеру. Горцы не теряли времени даром. Для того, чтобы надежно закрыть пещеру, им оставалось сдвинуть камень всего на полшага. Человек двадцать остервенело толкали огромный валун плечами, палками, руками... Когда Лукан присоединился к ним, старший из Горцев крикнул:

— Нет, нет! Идите внутрь, мы сами справимся! Успеем!

Но Лукан не слушал его. Подхватив валявшийся рядом крепкий сук, он использовал его в качестве рычага. Сквозь рёв урагана до слуха Георгия донёсся его крик:

— Жора, Нира, что стоите?! Спасайтесь! Скройтесь в пещере!

Свободного места вокруг камня уже не было, люди облепили его со всех сторон, потому Нира, а вслед за нею и Георгий, скрылись в мрачном брюхе подземелья.

Георгий чувствовал себя предателем. "Мне надо было остаться с Луканом. Нельзя же, в самом деле, бросить его! По-свински, как-то, получается", — подумал он и, резко развернувшись, решительно пошёл обратно.

— Стой! — раздался рядом хриплый грубый голос и, вслед за этим, чья-то сильная рука схватила Георгия за плечо. — Там и так много народа. Ты будешь только мешать!

Георгий остановился. В кромешной тьме он не мог рассмотреть лица говорившего человека. Рука отпустила его, затем послышалось непонятное скрежетание и, перед лицом Георгия, чуть не опалив ему брови, вспыхнул факел.

— Вот так-то лучше. Пойдёмте со мной, — промолвил обладатель грубого голоса, оказавшийся пожилым седым Горцем. — Нам здесь больше делать нечего.

При свете факела лицо Горца показалось Георгию зловещим.

— А как же они?! — Георгий указал пальцем в сторону входа. — Мы дадим им погибнуть?

— Нет. Кх — кх... — закашлялся Горец. — Здесь, рядом, есть ещё один вход. Там у нас каменная дверь. Она закрывается изнутри. Мы откроем её, а они задвинут этот камень, обойдут гору и войдут в пещеры через эту вторую дверь. А вот отсюда лучше убраться.

Он повернулся к гостям спиною и зашагал прочь, в глубину катакомб. Георгию и Нире ничего не оставалось делать, как последовать за ним.

Позади раздалось гулкое "бух!" и Горец-поводырь не останавливаясь, буркнул:

— Ну, вот, и слава Руму, камень на месте.

— Страшный ураган, Жора, — сказала Нира. — Такого я никогда не видела. Слышишь треск? — она подняла вверх указательный палец. — Наверное, наверху ломаются деревья!

Георгий прислушался. Звуки, проникавшие сквозь толщу земли, были похожи на скрежетание когтей какого-то невиданного огромного зверя.

— Сколько живу, а такой быстрой Полосы Дождя ещё не было на моей памяти, — пробасил Горец, — Как там наши? — прибавил он с тревогой в голосе и вдруг остановился, вслушиваясь. — Наверху, похоже, ветер камни выворачивает!

Георгий и Нира слышали лишь монотонный гул и ничего более.

— Да! Это камни! — сказал Горец и сокрушённо покачал головой. — Плохо дело! Совсем плохо!

Горец вновь зашагал вперёд. Пещера между тем стала просторнее, стены раздвинулись, и свет факела уже не достигал потолка.

Вскоре все трое вышли на небольшую площадку. Здесь сходились несколько тоннелей. Горец свернул в крайний правый. Это был довольно узкий проход, где люди могли двигаться лишь гуськом, друг за другом.

Тоннель превратился в ведущую наверх лестницу. Крутым ступеням, вырубленным в скале, казалось, не будет конца.

Нира повернулась к Георгию, который шёл последним, и сказала:

— Не отставай, Жора! Что-то ты совсем расклеился. Нога болит?

— Колено! Чёрт, я, похоже, сильно разбил его!

— Давай руку! — Нира взяла Георгия за руку и крикнула провожатому:

— Эй, помедленнее, мой друг ранен!

Горец обернулся, и Георгию показалось, что этот человек усмехнулся.

— Чему тут ухмыляться?! — крикнул Георгий, разозлившись. — Вас бы на моё место!

Горец в ответ промолчал, однако, вняв просьбе Ниры, всё же сбавил шаг.

Лестница, наконец, закончилась, и все трое оказались в большом зале. О его размерах ничего нельзя было сказать, так ни стен, ни потолка не было видно.

Горец свернул направо и, сделав несколько десятков шагов, оказался у стены. Нира с Георгием старались не отстать от него. Тупая боль в колене не давала Георгию покоя, но, остановиться и как следует осмотреть рану, ему мешала гордость. Георгию не хотелось выглядеть "слабаком" перед Нирой, а тем более перед этим нелюдимым Горцем.

Тем временем Горец вновь остановился.

— Подержи, — он протянул Нире факел, а сам стал ощупывать ладонями шершавую стену. Его пальцы остановились на маленьком округлом выступе. Горец с усилием надавил на него, и выступ плавно погрузился в стену, а вместо него образовалось небольшое отверстие. Вслед за этим раздался звук скрытого работающего механизма, и часть стены откатилась в сторону, открыв ещё одну, зияющую чернотой, пещеру.