Не стали больше терять времени Бим и Бом и отправились в путь. Рассказ Тим-Тили-Бима о мече и сапожках дали братьям уверенность в том, что освобождение из плена Бимбочки из лап Чудища Пучеглазого более чем осуществимо.

Долго стоял около своего замка Тим-Тили-Бим, провожая новоиспеченных храбрецов усталым взглядом. Он очень хотел пойти с ними и помочь, но ещё больше боялся, что Чудище Пучеглазое увидев его, разом проглотит Бимбочку. Тим-Тили-Бим вдруг вздрогнул от легкого прикосновения, обернулся и увидел собачку Бимбочки, Миму, тыкающую носиком в его ногу. «Пойдем, покормлю тебя что ли…» – промямлил Тим-Тили-Бим.

Темнота наполнила поля, через которые проходили Бим и Бом, но не была помехой, так как братья хорошо видели в тёмное время суток.

Они решительно шли вперед на север к четырем скалам и с легкостью тянули длиннющую и тяжёлейшую телегу, которую взяли с собой, чтобы в случае, если Чудище их встретит, то, как представители от Тим-Тили-Бима, они смогли бы преподнести яблоки в качестве дара и при удобном моменте напасть на Пучеглазого.

Предварительно из телеги выложили яблоки «припевочки», чтобы избежать сопровождающего пения и максимально соблюдать тишину. Долго братья вышагивали, как вдруг в нос ударил противный запах гниющих яблок. Бим и Бом души не чаяли в яблоках, но даже они сморщились от гадкого смрада и прибавили шаг по направлению в его гущу, чтобы скорее решить вопрос с захваченной в плен Бимбочкой. Под ногами от брошенных гниющих яблок хлюпало и противно жижилось. Пучеглазый зажрался – выбирал из того, что поставлял ему Тим-Тили-Бим особенно вкусные плоды, не имея понятия о чистоплотности, какую прививают людям с детства родители и общество, раскидывал прочие плоды в близи проживания.

Наконец братья подошли к высокому каменному массиву. К тому времени глаза слезились из-за противного запаха гниения, выедающего их. Кожа на теле невыносимо зачесалась как от укосов клопов. Преодолевая вонь и почесываясь, братья оставили телегу, бесшумно обшарили местность вокруг скал, нашли ту самую с дымящейся головой и обнаружили приземленный вход в неё через пещеру, откуда тянуло теплым паром.

Первый вход в недра скалы, как им показалось, должен был находиться у края неба, где скала упиралась острым носом в облака, и откуда из её носа поднималась паровая завеса, создавая кучевые облака. Скорее всего, там, в верхушке скалы находился разъем, позволяющий Пучеглазому перемещаться по воздуху. Братья предположили, что не смогут бесшумно добраться до верхушки скалы – она с резкими очертаниями, с крутыми отвесными склонами. Из-за голой каменной серы поверхность негостеприимно темнела, и они вернулись к варианту с приземистым входом.

Тот вход в пещеру был узок: по ширине рассчитанный на пятилетних детей, никто из тех героев не смог бы протиснуться внутрь неё по созданному кем-то маломерному туннелю. Об этом, говорила тонкая струя пара, волочащаяся под давлением сквозняка из пещеры в скале. Она, радуя братьев свежестью, добавлялась в эту вонь и разбавляла невыносимый коктейль.

Братья легли на землю рядом с входом и стали тянуть в разные стороны руки и ноги, стараясь выпрямить их в длину так, чтобы принять размер более тонкий и от того длинный. Этому приему их научил Ни-Там-Ни-Тут. Прошло несколько часов упражнений, пока братья не осознали, что готовы почти без препятствий преодолеть узкий туннель.

Когда Бим и Бом поползли по нему, карябая и сдирая не только одежду, но и кожу на теле, особенно на животе, то от такого передвижения была одна радость – чесаться стало не нужно. В туннеле слегка сквозило, что помогало дышать немного легче, чем снаружи.

На смену запаха пришло тепло. Чем дольше братья ползли по туннелю, тем теплее становилось. Наконец настал момент, когда стало жарко, а затем невыносимо жарко. Стены туннеля буквально обжигали исцарапанные тела братьев. Пот ручьями тек по лбам братьев, заливая глаза и попадая в рот… и туннель закончился.

Первым свет увидел Бим. На всякий случай он потряс вытянутым перед собой мечом. Но ничего не произошло, только позади него забурчал Бом о том, что надо поскорее вылезать из этой дыры и не мешало бы промочить горло любым вкусным холодным напитком, намекая на сидр. Отдельно надо сказать, что братья крайне редко общались, так как интуитивно понимали друг друга, у людей это называется телепатия. Голосом же братья общались исключительно редко, чтобы не разучиться говорить и, чтобы рот не зарос.

Бим аккуратно стал осматриваться. Понемногу, после глубинной темноты в туннеле, глаза привыкли к свету, и перед ним предстала следующая картина.

Глубоко в скале была вырублена огромная яйцеобразная пещера – в неё мог вместиться дворец Тим-Тили-Бима, и оставалось место на его сад с многочисленными фруктовыми деревьями.

Пещера делилась на три элемента. Первый – речка, окружающая каменную площадку, она и была вторым элементом, высеченным в центре пещеры, и слегка поднималась над рекой; и, третий элемент, лава, в центре площадки.

По краям пещеры из горячей речки поднимался пар, он являлся источником густого тумана, нависшего над ней. И дальше он выходил из негерметичных мест в скале, таких же туннелей, которые помогли войти сюда братьям. Выше пар, не нашедший себе пристанище, образовывал облака через отсутствующую вершину, после чего массово поднимался и покидал теплую оболочку скалы – крохотную фабрику по производству облаков.

На каменной площадке, в середине – диаметром не более трех шагов – пылала обжигающей жаром лава. У края лежало на боку Пучеглазое Чудище и отсюда, из туннеля, казалось небольшим.

Посередине пещеры, рядом с пылающей лавой, находилась клетка, походящая размерами для того, чтобы содержать там огромного медведя гризли, но никак не для маленькой девочки. А в ней сидела именно маленькая девочка и внимательно смотрела на громко храпящее Пучеглазое Чудовище. От резкого визга, иногда издаваемого Пучеглазым Чудищем при выдохе воздуха из пасти, девочка вздрагивала.

Пребывание в пещере несколько минут сравнимы для Бима и Бома с принятием бани в воскресный день – жар и пар пьянили, тело покрывалось потом, голова дурела. Легкий ветерок, наблюдавшийся в узком туннели, здесь, в яйцеобразной пещере, не наблюдался. Братья заставили себя крепиться.

Девочка, казалось, не замечала неудобной обстановки – перед ней стояла алюминиевая тарелка, наполненная нетронутыми яблоками, иной человеческой еды не наблюдалось. Ни кровати, ни стола, ни любого минимального комфорта не было.

Бим и Бом потихоньку, стараясь не привлекать внимания, взялись выбираться из туннеля, цепляясь за неровные шероховатости стен и, поддерживая друг друга, медленно и аккуратно спускались вниз, на площадку пещеры, к которой вели беспорядочно разбросанные мосты, образовавшиеся из твердых каменных пород и не поддавшиеся настойчивости водам реки. Спустившись на твердую поверхность, братья начали пробираться к клетке.

Старались шагать тихо, когда Чудище Пучеглазое выдыхало из своих легких воздух. Останавливались и замирали каждый раз, и Чудище Пучеглазое затихало на секунду перед тем как вдохнуть в себя очередную порцию воздуха. Во время очередного вдоха они ловко и стремительно приближались к клетке с девушкой, казалось, их силуэты мелькали сквозь поднимающийся пар, неожиданно становясь все ближе.

Не сговариваясь, Бим поравнялся с клеткой и сидящей в ней Бимбочкой и последовал в сторону спящего Чудища Пучеглазого, а Бом остановился и встретился с взглядом Бимбочки: приложил к губам палец, показывая, что нужно соблюдать тишину.

Время остановилось для Бимбочки. Ей хотелось кричать от радости, что за те несколько дней, что она находится в плену у Чудища Пучеглазого, появился хоть один человек! И не просто человек, а храбрый человек! Это было видно по его лицу, сосредоточенному и внимательному, знающему про опасность не понаслышке.

Бом продолжал стоять и ничего не делать. В его крепких руках она увидела крупный топор, похожий на тот, каким слуги отца кололи дрова для отапливания некоторых комнат в замке в холодное время. Второй человек, пришедший в эту неприятную пещеру, продолжал шагать прямо к спящему Чудищу Пучеглазому. Второй человек! Он такой же храбрый, как и первый, раз так решительно шагает к чудищу. Бимбочка затаилась в ожидании спасения, в глазах стало смеркаться и темнеть и, вот, Бимбочка уже не видела, что перед ней происходит. От страха она хотела кричать, но что-то привычно сдавило ей горло, и она смогла только захрипеть.