Человек осторожно закивал, но тотчас же прекратил свое занятие. Ему кое-что мешало.

– А если они ему какую-нибудь характеристику повышают? – возразил приятелю Серый. Этот воин, в отличие от своего товарища, доспехов не признавал и что-нибудь тяжелее кольчуги надевать наотрез отказывался. – Каждое плюс пять ко взлому, и вот уже вам готовый медвежатник получился.

Вот этот момент Келеэля заинтересовал. Артефакт, который учит какому-нибудь умению при активации? Как такое возможно? Навыки либо есть, либо их нет. Тот же гипнург может научить кого угодно тому, что имеется в кладовых его памяти, но тогда тот, на кого он воздействовал своей псионикой, больше не будет нуждаться ни в какой помощи. Ну кроме времени на освоение новых знаний. Промежуточного состояния здесь быть не может. Или может, но в мире Фредлонд до этого еще никто не додумался?

Человек возмущенно забулькал. Кажется, он был не согласен с тем, что его объявили вором.

– Не… магические артефакты на себе в таком количестве не носят, – возразил Серому Азриэль, сохраняя на лице полную невозмутимость, – помнишь, как Мих испытания проводил, узнавал, что с чем сочетается, а что нет?

– Помню, – согласился эльф, еще раз окидывая «гостя» взглядом и убеждаясь в том, что без посторонней помощи он покинуть общество перворожденных не способен. – Но, по крайней мере, те свиньи, прежде чем сдохнуть, примеривали на себя неплохие украшения. Наверное, ни одного из их племени так не наряжали. Как им девочки поначалу завидовали… до первого летального исхода.

Этот эпизод Келеэль отметил, но большого внимания ему не придал. Методика была не нова и часто использовалась при определении свойств артефактов, о которых нельзя было узнать другим путем, кроме практического их применения. Вот только обычно брались не свиньи, а рабы. Идея использовать животных была не плоха. Во всяком случае, своей дешевизной она подкупала. Интересно, почему до этого никто до сих пор не додумался? Наверное, потому, что просто никому не приходило в голову. Хотя те же яды в пище животные выявляли, спасая жизни своих хозяев. А неизвестная магия чем хуже? Дикость, конечно, но если нет под рукой мага-артфактора достаточно высокого уровня, то других путей нет.

– Угу. Самая везучая дня три ходила, прежде чем спеклась. Жаль, что шашлык из них наш шаманыш запретил делать.

– Точно. Перестраховщик он. Ну вот скажи мне, если свинью заморозило, то зачем бояться, что мясо отравлено?

– И не говори, – покачал головой гигант, который, судя по всему, нашел бы животным иное, более полезное применение. – Все скорпионам скормил. Вот только почему они столько жрут, а не толстеют?

– Биология у них такая. Размеры насекомых заложены от природы, и никуда от них не деться. Ни располнеть, ни похудеть.

– Неплохо.

В голосе эльфа слышалась зависть, ему явно хотелось иметь такое же устройство организма, как у скорпионов. А с возникающими при этом сложностями он знаком не был. А они существовали, и немало. К примеру, если прочный хитин оказывался пробит, то насекомое, каким бы оно ни было большим и сильным, частенько умирало от кровопотери. Даже если рана была совсем крошечной, для скорпиона она становилась не менее опасной, чем для человека или эльфа, скажем, потеря конечности.

Человек зашипел, как целый клубок змей. Он явно не привык к тому, что его игнорируют. А может быть, ему просто не нравилось то, что эльфы говорят на своем, непонятном ему языке.

– Согласен, – усмехнулся Серый. – Тебе не кажется, что этот тип хочет нам что-то сказать?

– Кажется, – согласился Азриэль, сделав шаг к человеку и наклонившись к его лицу.

– Тогда, может, позовем Вику?

– Зачем? – удивился эльф-здоровяк и попытался обернуться к собеседнику, но претерпел неудачу. Прежде чем крутить шеей в его доспехах, было бы неплохо для начала выпрямиться.

– Ну так это же ее варан, – пояснил Серый, наблюдая за борьбой друга с его латами. – Пусть сама с его добычей и разбирается.

– Отличная идея, – одобрил наконец принявший вертикальное положение Азриэль, – пошли!

И они пошли. Следом за ними шел варан, крепко обвивший свой хвост вокруг шеи незадачливого посетителя, пойманного им на входе в пещеру. «Этому человеку еще повезло, – решил Келеэль, – если бы его поймала не рептилия, а скорпион, пришлось бы куда хуже. Чувствовать на своем горле чешуйчатую удавку, конечно, неприятно… но не так неприятно, как громадную клешню».

– Ну и чего тут у вас, – буркнула девушка, появляясь из глубины пещеры в ответ на долгие и пронзительные вопли, подходящие скорее гоблинам, чем перворожденным, – чего разорались?

Ей был продемонстрирован пленник.

– Угу, – кивнула она, – где взяли?

– Сам пришел, – пояснил Азриэль, с умилением рассматривая воительницу, чьи габариты по сравнению с его были воистину миниатюрными. – Ну и попался твоему Дерматину, он же у входа во внутренние помещения лежит.

– Понятно, – кивнула девушка и развернулась к пленнику: – Ну что, рассказывай, зачем пожаловал.

– Вик, он не может, твой ящер ему шею пережал, – просветил эльфийку Серый. Хотя зачем он это делал? На зрение Викаэль вроде бы не жаловалась, а значит, причину, мешающую человеку говорить, не заметить не могла.

– Ну так отжали бы обратно, – удивилась девушка, – чего тут сложного?

– А вдруг укусит? – воскликнул Азриэль, судя по всему забывший, что облачен в гномью сталь с ног до головы. – А к тебе этот ящер все-таки привык. Да и потом, мы команд не знаем.

– Он? Да не смешите меня! Более миролюбивого животного в жизни не встречала. Сейчас я его между глаз поглажу, и он хвостик чуток ослабит, – сказала эльфийка, переходя на всеобщий, – а если этот дядя попробует нам нагло врать, то он его слегка покусает. Правда, Дерматинчик?

Ящер ослабил хватку. Вряд ли ему нравилось поглаживание и сюсюкающие интонации, но приказы, заложенные в него при помощи гипнурга, он оспаривать не мог.

Келеэль усмехнулся. Миролюбивый песчаный варан? Чтобы увидеть такую картину, надо немаленькую дозу дурмана принять. Девушка просто еще не видела, как эта тварь охотится. Один парализующий укус и погоня за следующей жертвой. А потом идет пожирание добычи. Медленное. Иногда спасенные из лап подобного чудовища сходили с ума, когда видели, как их еще живого товарища заглатывает чешуйчатый монстр. А вот абориген пустыни не знать этого не мог. И, видимо, принял слова за насмешку. Или за угрозу.

– Прием, – обескураженно пробормотал шаман, – какой прием?

– С балом, – мрачно буркнул Азриэль. – Надо было того посыльного придушить по-тихому и прикопать в уголочке. Идти на него…

– Обязательно, – почти хором прочеканили Лика и Шура.

– Настоящий бал, – вздохнула подруга шамана, – это же… это же… мечта!

– Точно, – подтвердила другая девушка. – Знаете, ваши унылые рожи нам уже успели надоесть хуже горькой редьки. Нам хочется свежих впечатлений… и потом, разве не для того мы задабривали местных воротил, чтобы нас приняли в высшее общество?

– Мы не задабривали, – вздохнул Михаэль, – просто держать дома символы неизвестного мне божества, да еще и наполненные энергией, я не собираюсь… И кое-какие фолианты в появившейся в одночасье библиотеке тоже лишние.

– Почему? – спросила Лика.

– А зачем они нам в двух экземплярах? – пожал плечами шаман. – А контакты с магами налаживать стоило, книги же как подарок отлично подходили… Шур, а может, не надо на него ходить?

Просительные интонации подействовали на девушек как на воина-берсеркера обвинение в трусости.

– Мы идем на него, – отчеканила Лика, испепеляя шамана презрительным взглядом. – Тем более что платья и украшения имеются в количестве, ну просто не поддающемся исчислению, их только надо немного подготовить. Все, я побежала за Настей.

– А я за Викой, помочь ей с выбором, а то она и на званый ужин прийти в кольчуге может, – тут же ответила вторая эльфийка, и обе испарились, оставив мужчин в одиночестве.