Я оттащил Саньку в самый укромный закуток ямы, аккуратно закидал костями, засыпал снегом, оставив маленькую щелочку для поступления воздуха. Быстро окинув взглядом образовавшийся холмик, на всякий случай еще огородил его острыми камнями. Затем удовлетворенно кивнул сам себе головой: «Итак, господа, начинаем дискотеку!»

– Морглод! Иди же сюда! Сколько звать-то можно, в самом деле?!

Я окончательно охрип, в горло будто насыпали битого стекла. Зато зверь, наконец, меня услышал. Зарычал. Я почувствовал, как трясется земля от его тяжелых шагов.

Страх попытался завладеть моим разумом, но я погнал его прочь.

Ждать пришлось недолго. Над ямой нависла тень, полностью закрывая свет. Монстр – безобразная помесь гориллы и экскаватора – занес над головой ковши рук и заревел. Я невольно вжался в стену.

Чудовище выпустило из ноздрей сизый пар, щелкнуло акульими клыками и уставилось на меня.

Глаза монстра были черными и пустыми, ничего в них не было – ни ненависти, ни страха, – сплошной мрак, густой, притягивающий к себе все живое и уже не отпускающий. Глаза эти пронзали меня насквозь, причиняя какую-то странную холодящую боль, перерастающую в слабость. Я, сам не понимая, что происходит, сделал два шага по направлению к зверю, и только истошный крик Вали вывел меня из внезапного транса.

«Псионик, чтоб ему пусто было!» – осенило меня.

Внезапно мне в голову пришла простая и страшная мысль, от которой пот по спине заструился холодный пот: «Мне не одолеть эту зверюгу. По крайней мере, со своим ТТ. У этого монстра шкура, как добротный бронежилет, – такую и гранатомет навряд ли пробьет, чего уж говорить о моем пистолете».

И вновь глаза морглода блеснули маслянистой чернотой. Я ощутил, как незримая инородная волна опять начинает стягивать мой мозг ледяным обручем. Глядя в пустые глаза монстра, я вдруг понял, что и само чудовище мертво. Мертво, как камень, как снег под ногами, как вакуум, порождаемый хвостом летящей пули. Труп. Не жилец.

Да только не все в этом странном мире, что умерло, обретает покой.

Монстр, судя по истлевшей у шеи коже и копошащимся в мышцах трупным червям, преставился уже давным-давно, но какой-то неведомой жуткой силой был воскрешен, чтобы превратиться в машину для убийства.

Мутант заревел и прыгнул вниз, в яму… Прямо на меня.

Разум мой оцепенел и теперь лишь наблюдал за разворачивающимся смертельным танцем, позволив действовать инстинктам.

Сначала мне пришлось молниеносно увернуться от летящей лапы. Та сила, с какой махнула тварь своей конечностью, подняла неслабый поток воздуха, едва не сбивший меня с ног. «Вот это мощь! И вправду движок от экскаватора у него там под кожей запрятан!»

Чудовище попыталось нанести второй удар, но я снова отскочил в сторону, при этом поскользнувшись на черепе и едва не угодив зверю в лапы. Удар пришелся в стену. Яма, словно колокол, наполнилась глухим вздохом, пробирающим до самых костей. Сверху на голову посыпалась земля.

Я ушел под лапу монстра, перехватил пистолет и прицельно выстрелил в морду твари. Пуля звякнула, отлетая от дубленой кожи, не причинив никакого вреда морглоду. Лишь только разозлила его до безумия. Он скорчил гримасу, обнажив желтые клыки. Не рот – мясорубка. Я невольно поежился. Монстр дернул заостренными ушами, словно отгоняя назойливых мух, и атаковал.

Яма была достаточно большой, но не для огромной туши морглода, который занял собой почти все пространство. Я теснился к стенам, использовал для лавирования пустоты между сгнивших корней деревьев, рискованно бросался в узкие щели. Ноги вязли в грудах костей, затрудняя движения, пару раз я едва не упал, поскользнувшись на отполированных до блеска временем черепах.

– Ну что, обезьяна, потанцуем?

Тварь фыркнула, раскинула лапы, словно и в самом деле намереваясь станцевать, и двинулась в атаку.

Взмах!

И когти просвистели почти у самого моего носа. Я вовремя сделал шаг в сторону, спасаясь от неминуемой гибели.

– Давай! И это все, на что ты способен?! – подначивал я чудовище, сам еще не понимая, как одолеть то, что уже мертво.

Вновь шаг назад – и мгновенное возвращение вперед. Я не давал загонять себя к стене, где меня ждала бы верная смерть.

Серия коротких ударов лапами, после которых на стене ямы появилось приличное углубление. Еще один выпад зверя. А следом – прыжок. Я выгнулся в сторону, уходя от монстра. Приземление морглода, как и мое, было болезненным. Он заревел, тут же встал – свирепый, как бык.

Я тоже поднялся, начиная чувствовать, что боль в ноге вернулась. Тягучая, пульсирующая. «Действие анальгетика проходит, – сообразил я. – Это плохо. Очень плохо. Недолго мне осталось тут скакать. Надо что-то предпринимать существенное. И как можно быстрее. Иначе…»

Подкравшись к монстру, я выстрелил ему в голову. «Не железная же у него башка, в самом деле! – рассуждал я. – Если не в лоб, где кость толстая, как бетонная стена, то хотя бы в висок попытаться попасть стоит. Или в глаза. – Догадка осенила меня внезапно. – Конечно же, глаза! В них стрелять надо».

Прыжок у меня, несмотря на боль в ноге, получился отличнейшим.

На самом пике своего полета, видя черные щелочки глаз монстра, чувствуя зловоние его разлагающегося тела и почти искрящуюся, мертвую, чуждую человеческому сознанию, хтоническую силу, я нажал спусковой крючок.

«Чик», – сухо выдал пистолет.

«Что? Что значит – «чик»?!»

Сотая доля секунды искреннего непонимания. А потом – дикая злость. Кончились патроны. Вот так просто. Кончились, мать их, внезапно, как и моя жизнь. В самый неподходящий момент.

И тут же я получил сокрушающий удар в бок. Я отлетел в стену и, видимо, потерял на какое-то время сознание, потому что когда попытался подняться, морглод уже стоял надо мной с закинутой лапой, готовый переломать мне все кости.

Мне чудом удалось кувыркнуться в сторону от удара. Все тело налилось кромсающей болью, мозг едва не дымился, перебирая варианты спасения. Их не оставалось. Но я вдруг вспомнил о лазе, где уютно расположилась «энерго».

Аномалия находилась почти у самого выхода, преодолеть ее никак не получилось бы, но вот укрыться от морглода было вполне возможно.

Так я и поступил.

Морщась от боли, я протиснулся внутрь тесного туннеля. Сырой запах мертвечины тут же ударил в нос. Крысы. Их обгорелые трупики щедро устилали земляной пол.

В полуметре от меня искрилась «энерго», переливаясь холодным свечением. Аномалия раскинулась от пола до потолка, словно паутина, перекрывая выход. «Убрать бы ее, разрядить… да как? Сделать из костей что-то наподобие отвода? Дык, кости ток не проводят. Можно попытаться их снегом намочить, чтобы увеличить проводимость, но все это очень рискованно». Я пнул крысиный трупик, тот шлепнулся об стенку и развалился на три уголька.

«Что есть у меня с собой? – Я быстро провел ревизию своих карманов. – Скудная добыча: почти пустая аптечка, карта местности, купленная у одного проходимца (мог бы и обозначить эту яму, растуды её!) да химический карандаш – вот и все. Можно сказать, ничего. Неужели остается только два варианта: умереть от лап монстра или поджариться на «энерго»? Скверный выбор».

Морглод недовольно хрюкнул, попробовал залезть в мое убежище, но не смог, поэтому сунул лапу, пытаясь достать меня. Я прижался к стенке. С одной стороны, в полуметре от меня, была смертельно опасная аномалия, с другой – не менее опасный зверь, едва не задевающий меня своими когтями. От страха меня прошиб мелкий озноб. Перед глазами появилась жуткая картинка: монстр раздирает мне внутренности и с аппетитом их пожирает. Я с ужасом наблюдал, как морглод шарит лапой по шероховатому полу, выискивая свой ужин. Его толстые крючковатые пальцы, увенчанные штыками когтей, скребли по земле, оставляя на ней кривые борозды.

Монстр искал меня с похвальной терпеливостью, тщательно проверяя каждый сантиметр пространства.

Наконец, устав шарить впустую, морглод вынул лапу, тем самым давая мне передышку.