- Надь, ты что, обиделась или что? - удивленно высунулся из берлоги Дамир.
Ничего себе совесть... мне бы уроки брать.
- Сбрендил, что ли? Иду в разведку... скорее всего, не вернусь, так что спокойной ночи.
Он вскочил с дивана, в любимой помятой толстовке и с патлатыми волосами, изумленный и, мне кажется, недалекий. Что-то подсказывает, что мои намерения так и не были поняты правильно. Пакет со сладостями был тяжеленьким, как будто утром после прихода Дедушки Мороза, поэтому я тащила его, сгребя в охапку на груди. Почти у выхода из комнаты меня совсем категорично затормозили, схватив за ворот.
- Эй! Ты что творишь? - возмущенно засопела я, но как-то стушевалась под идиотски серьезным взглядом, почти осуждающим. Ничего хорошего он говорить точно не будет...
- Ты к нему собралась? - нахмурив брови, с неодобрением выдал Дамир.
Я застыла.
- К кому?
- Ты знаешь. Парень... пятикурсник. Якобы из Кранка.
У меня желудок сделал опасное сальто и рухнул вниз. Да что ж им так неймется меня от Алисса оградить, раз мне с ним так приятно общаться?
- Да вы сговорились все! - взвыв, я чуть не выронила сладости из-за желания зарыть лицо в ладони.
- Если Фарданир того же мнения, что и я - тем более держись от него подальше. Он не тот человек, в которого стоит влюбляться. Проблем не оберешься.
- Держись подальше, держись подальше... - пробормотала в ответ. - Хоть бы один объяснил, почему!
Господи, только бы у него не было ко мне чувств, только бы не...
- Я не могу. И Фарданир не сможет. Просто поверь, ладно?
Дамир смотрел на меня глазами, полными мольбы. Вру. Читать по глазам не умею, детей по рукам не нагадаю, и никакая я не потомственная ведунья, но... тут и дураку понятно, что это очень важно. Как они мне все дороги... и именно поэтому так неприятно осознавать, что от Алесса я теперь все равно не откажусь. Как бы не просили. Пришлось состряпать легкое подобие улыбки, лишь бы побыстрее отвязаться от неприятного разговора.
- Эм... ну... ладно. Но я и так не к нему. Я к Цэр.
- Мои уши меня не обманывают? Ты как змею назвала? - усмехнувшись, передразнил меня Дамир, намереваясь стырить еще конфет. Я возмущенно уклонилась, пихая свое добро, подаренное, между прочим, именно Алессом, под кофту. Оборона была ловко пройдена, и в процессе место хранения еще и нагло осквернено.
- Слышь, Карлсон, тебе пропеллер сломать?! Куда полез?!
- Ничего себе вас щедро капустой кормили! - с восторгом выдал пятикурсник, почти равняясь с моими криками возмущения.
Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь... нет. Резко распахнулась, заставляя мое сердце рухнуть в пятки. «АТАААААС! - вопило сознание, чувствуя, что пахнет жареным. - ПОЖАР, ГОРИМ!» Мне оставалось только вяло шипеть Дамиру «отцепись» и, как не доходило, «отцепись же ты», одновременно собирая конфеты с пола. И эту... а еще «Сникерс»... «Милку» тоже обязательно не забыть... а эти жалейки я даже не пробовала...
- Тяжелая, - хрипит над ухом Дамир, тщась удержать меня от незапланированного полета. Все так же под пижамой. За грудь. - Надя, оставь конфеты, тебе вредно...
- Вредно девушку тяжелой называть! - шиплю в ответ, боясь поднять взгляд. Давайте он меня тут оставит? Я прикинусь дохленькой, а когда куратор уйдет - тихонечко поползу в свою комнату...
Конфетки, как по волшебству, явно благодаря чудесным способностям Ранзеса, поднялись в воздух и собрались в кучку, быстро формирую вопросительный знак. Я по ботинкам вижу, кто это. Вижу, и не хочу поднимать голову. Что ты мне свой вопрос суешь? Это как котенка в его лужу... только Надю и в конфеты.
Не знаю, сколько мы бы еще так простояли, если бы не одно «но». Моя кофта задралась и еще чуть-чуть, и станет видно метку. Молниеносно собравшись, я толкнула друга ногой, коряво вырываясь, путаясь в своих же курьих ножках, и в итоге оказалась в объятиях куратора. Мир крутанулся, хлопнула дверь, и вот мы уже в пустынном коридоре, а мне чудовищно не хочется разрывать эту связь.
В нос сразу ударил любимый шоколадно-ореховый запах, теплый и сладкий, когда я вцепилась в него мертвой хваткой, уткнувшись в шею. Теплый, теплый, теплый... а в коридоре традиционно холодно. Как печка. Особенно от соприкосновения с грудью тепло, что и подвеска начинает греться. Не хочу отпускать... не хочу... мне так хорошо. Я бы сказала что-то, но он сам молчит и сам обнимает, что и не шевелится даже. Мурашки по коже.
- Мне снова твой поток давить? - почти дыша мне в ухо, спросил Ранзес.
На всякий случай я оглянулась. Никаких лишних предметов в коридоре нет, вот и не заметила. Вашу Машу... опять режим липучки? Опять меня хрен отцепят без сонного опьянения и космической усталости? Почему это постоянно происходит? Если думать логически... ну или хотя бы просто думать... потому что мне хорошо и не хочется, чтобы отпускали. Совсем не хочется. Слишком уж теплый, живой и так приятно пахнет, что хочется вдыхать и вдыхать, если скушать не получается.
- Прости, - пикнула я в ответ. - Эй... эм... можно как-нибудь без этого? А то у меня еще есть кое-какие планы... не хочу свалиться спать прямо здесь...
- Какие планы? - крепко обнимая меня за талию, снова спрашивает куратор.
Я чувствую, как он зарывается в мои волосы и глубоко дышит. Хорошо, что в коридоре никого нет. Хорошо, что мы одни.
- Буду искать в Цэрлине хорошее. Мир устанавливать... - и тут до меня доходит, что великая миссия под угрозой срыва, потому что наша делегация даже не в курсе, куда ей идти. - Кстати, не знаешь, в какой она комнате?
- Вторая дверь слева, - глубоко вздохнув, с улыбкой подсказывает в ответ.
Если бы я была котом, ничего не смыслящим и от жизни не ожидающим подлянки, то замурчала бы. Но я девушка. Иногда с замашками параноика, иногда слишком стеснительная и временами сверхчувствительная. Ранзес поглаживал меня по спине, трясь щекой об копну только-только высушенных после душа волос. Каюсь, было неловко, что разучилась дышать. Еще чуть-чуть, и сердце сквозь землю провалится, из груди выпрыгнет, не знаю, что, но добром для меня это явно не кончится! Проклятая женская душа, хватит реагировать! Нажмите кто-нибудь на тормоз! Мне нужен стоп-кран!
- Что ты делаешь? - ахнула я, вяло царапая теплую спину куратора. Неловко... как же, неловко ей! Спать в обнимку ловко, голой щеголять ловко, а как молча обниматься - сразу неловко?!
- Просто расслабься, успокойся и представь, что засыпаешь, - спокойным шепотом осведомил меня Ранзес.
По телу пробежался табун мурашек, намекая, что это задача не из легких. Взглотнув, я закрыла глаза, стараясь дышать. Просто дышать! Но это было архисложно с учетом напасти зевать! Нервишки шалят... медленный вдох... не дыши. Выдох. Раз. Еще один медленный вдох. Тепло и приятно... ток по коже, воздух электрифицирован. Выдох. Чужие пальцы, вырисовывающие круги на моей спине. Вдох. Все правильно. Важно только то, что происходит здесь и сейчас, важно, что мне чертовски хорошо и меня крепко обнимают. Выдох. Подвеска жжет кожу, впивается иглами. Вдох. Больше никто не нужен. Лишь бы был он. Выдох. Ужасное состояние... я не хочу влюбляться. Вдох. Лгу. Нет ничего лучше этого чувства. Выдох. Я бы уснула у него на плече. Слишком хорошо. Вдох. Сама не замечаю, как расслабляюсь и невольно оказываюсь в странном чувстве. Выдох. Как будто одно целое, и удары сердца растягиваются на целые минуты. Глубоко. Выдох. Словно приятно окутывает столб теплой воды.
- У меня для тебя плохая новость, - Ранзес смеется.
Какая плохая новость? Плевать на все плохие новости! Что бы там ни было, мне по барабану. Оно не имеет значения. Абсолютно никакого.
- Какая? - лениво мычу в ответ, просто растворяясь в его тепле.
- Не сработало. Так что выбирай, где хочешь спать...
Попытка отлепить руки успехом не увенчалась. Я подумала о Цэрлине, подумала, надо ли мне вообще еще хоть что-то в жизни, забила болт и созналась: нет. Хочется, засыпая, мурчать от удовольствия, и не важно, где именно...
