Я услышала звук порвавшейся ткани, и затем холодный воздух коснулся моей груди. Мой шелковый лифчик не останавливал Эхо. Жар его поцелуев заменил холод. Давление нарастало. Мое тело стало хорошо настроенным инструментом в его руках, пока нечто прекрасное не раскрылось у меня внутри и пронзило меня словно дикий огонь. Я выкрикнула, но он поцеловал меня и проглотил звук.

ГЛАВА

7. НАРУШАЯ ПРАВИЛА

Мой мир больше никогда не будет прежним, думала я, прибывая словно во сне. Я больше никогда не буду прежней. Эхо не переставал целовать меня. Его поцелуи были медленными. Он не торопился, словно давал мне время опомниться. Разве жнец не знает, что у его поцелуев абсолютно противоположный эффект?

— Обхвати меня ногами, — я крепче обхватила его плечи руками, а тело ногами. Эхо не давал мне упасть, поддерживая меня за зад. Он обошел машину, подойдя к пассажирскому сидению.

— Я могу ходить вообще-то.

— Я не готов отпускать тебя, — он остановился у дверцы, прислонил меня к корпусу машины и начал скидывать с плеч свой плащ.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Раздеваюсь, но только для тебя.

Бог ты мой. Одного зрительного образа было достаточно, чтобы заставить девушку возбудиться.

— Мило.

— У тебя топ порвался, и я не хочу, чтобы кто-нибудь видел тебя.

В лицо хлынул жар. Здесь было несколько школьников, некоторые целовались, другие ходили туда-обратно к своим машинам. Они видели нас? Эхо разорвал мой топ. Я всё ещё не могла поверить, что мы сделали. Что я позволила ему сделать. Стоит ли мне ответить ему тем же? Даже сейчас я чувствовала упирающееся в меня доказательство его желания. Я крепче сжала его ногами, и он застонал.

— Я сделала тебе больно?

Он усмехнулся:

— Нет, но ты могла.

Я нахмурилась.

— Что это значит?

— Забудь, — он опустил меня на ноги и приблизился, зажимая между собой и машиной. Он провел пальцем по линии моей шеи. Я задрожала. Он улыбнулся, довольный моей реакцией.

— Задействуй руны и почини свой топ.

— Что?

— Используй нужные руны, чтобы починить топ.

Я покачала головой.

— Как я это сделаю?

Выдохнув, он тихо выругался.

— Это, действительно, выводит меня из себя.

— Что?

— То, что Норны стерли все твои воспоминания, и ты даже не можешь вспомнить простейшие руны, — он скинул свой плащ и придержал его для меня.

Я просунула руки в рукава.

— Значит, эм, это ты нарисовал руны на нашем грузовике?

— Ага. Надеюсь, ты не против.

— С чего бы? Что они значат?

— Они защищают от дорожных аварий. Теперь твои родители будут в безопасности. И, прежде чем ты спросишь, я не наносил их на твою машину, потому что подумал, что у тебя всё схвачено, и ты можешь использовать руны самоисцеления. Тебе необходимо пройти ускоренный курс по рунам, куколка. Когда ты будешь их знать, то сможешь представлять их, и они по твоему желанию будут появляться у тебя на коже, — он начал застегивать плащ на пуговицы. — Это руны исцеления, скорости, силы, защиты, контроля…

Что-то уперлось в мой левый бок. Я опустила руку, достала предмет и нахмурилась. Это была его коса.

— Мой артавус, — он взял её и дотронулся до верхушки. — Прости, совершенно забыл. Ты же не хочешь пораниться об нее. Она острая и оставляет глубокие порезы.

— Артавус — это другое название для косы?

— Нет, артавус — это просто магический клинок, для Гримниров — это коса. Наш самый важный магический клинок. В этом мире душу можно отогнать при помощи металлического стержня, но косой, в добавок к этому, можно еще причинить мучительную боль. Поэтому души так нас бояться. Ещё ей можно открыть портал в царство Хель. Коса, как и любой артавус, священна для её владельца, — он спрятал её куда-то в задний карман, помог мне справиться со всеми пуговицами и застегнул на плаще цепочку. Плащ был слишком длинным для меня и волочился по земле.

— Я выгляжу, как клоун, — сказала я.

— Ты выглядишь опасной. Как раз в моем вкусе, — он открыл пассажирскую дверцу. — Залазь. Я поведу.

— О, нет, точно не ты, — я собралась обойти машину, но он схватил меня за руку.

— Мне нужно переключиться на что-нибудь, Кора, а не думать о тебе или о том, как потрясно ты пахнешь, или каково это было чувствовать тебя в своих руках несколько минут назад. Мне нужно чем-нибудь себя занять, или не смогу оторвать от тебя рук, пока ты будешь вести.

Если изложить всё таким образом, то кто я такая, чтобы спорить? Я открыла дверцу и села на пассажирское сидение.

— Никаких язвительных комментариев? — поддразнил он.

— Нет, — буду держаться в безопасности, пока не узнаю, как активировать руны и самоисцеляться. — Но я рада знать, что ты не можешь выбросить меня из своей головы или оторвать от меня рук.

Он усмехнулся и провел костяшками пальцев по моей щеке.

— Твой ротик сводит меня с ума. Хочешь, я отвезу тебя домой, и мы поговорим?

— Нет, — покачала я головой. — Если я сейчас появлюсь дома, родители захотят знать почему, и начнут волноваться, что кто-то сказал или сделал что-то, из-за чего мне пришлось раньше уйти с вечеринки. У меня есть время до полуночи, и я знаю идеальное место для нашего небольшого разговора.

— Хорошо, — Эхо подбежал к водительскому сиденью, сел за руль и задумчиво посмотрел на приборную панель.

— Ты ведь знаешь, как водить, да? — спросила я.

Он усмехнулся и протянул мне руку ладонью верх. Я вложила в неё ключ.

— У меня вековой опыт вождения, куколка. Начиная с паровых машин и заканчивая электромобилями, — он завел машину и двинулся с места.

Я не помнила деталей промышленной революции. Кажется, паровые двигатели использовали в 1700-х.

— Сколько тебе лет?

— Много, — он коснулся моей руки, переплел наши пальцы и поцеловал мои костяшки. — Во всяком случае, я гораздо, гораздо старше тебя.

— Где ты родился?

— Франция.

— Значит, ты француз.

— Можно сказать и так.

Я вздохнула. Для того, кто болтает без умолку, он скуп на информацию.

— Ладно, Эхо. Скрывай, кто ты есть. Продолжай быть Мистером Загадочность. Поверни налево и прямо, — я подождала, пока он повернет. — Езжай по этой дороге и поверни направо на светофоре.

— Скажи ещё раз, куда мы едем?

— В одно живописное место. Там тихо, а ночью там дух захватывает. Оно всего лишь в пяти минутах от города. Скоро будет поворот.

В машине повисло молчание. Вскоре мы выехали из города на трассу I-5.

— Насчет моего прошлого, — сказал Эхо, — я не пытаюсь казаться загадочным. Я просто ненавижу зацикливаться на этом.

Меня удивила настороженность в его голосе. Эхо не очень походил на скрытного человека.

— Почему? Что произошло?

Он отпустил мою руку и сжал руль.

— Длинная история.

— У нас есть… — я посмотрела на время на приборной панели. Было немного за девять, — около трех часов, и я хороший слушатель.

Опять тишина. Ладно, это совсем на него не похоже. Эхо был высокомерным, дерзким, крутым парнем, которого не остановить. Он лучший жнец Хель. Что настолько ужасное должно было случиться в его прошлом, что он не может этим поделиться?

Я обхватила его руку и положила голову на плечо.

— Всё нормально. Расскажешь, когда будешь готов. Просто знай, что я не буду тебя осуждать или что-то в этом роде. Я просто выслушаю и оставлю свое мнение, хорошее или плохое, при себе. Конечно, ты также должен знать, что я ненавижу людей, которые хранят от меня секреты, и я не сторонник двойных стандартов.

— Раньше ты не хотела говорить об Эрике, — напомнил он.

— Да, что ж, он не волнует меня. В отличие от тебя.

Он усмехнулся:

— Пытаешься манипулировать мной, Кора Джеймисон?

— Конечно. Как же еще заставить тебя говорить? Серьезно, что настолько плохого должно было произойти, что ты не можешь мне рассказать? Клянусь, я не буду смеяться или шутить. Если это грустная история, я приберегу слезы для себя.