В это время на танцполе никого не было. Три девушки в отсутствии зрителей достаточно профессионально исполняли Гоу-гоу под хиты 20-30 летней давности на специальной дорожке, отделяющей барную зону. Азарта танцевать у Демьяна сегодня не было. Вскоре он вернулся за столик. Потом подошли девушки с Артуром.

Ксюша наклонилась к столу и коснулась рукой мизинца Демьяна.

– Мы с Анжелой подумали, что ты можешь помочь нашему другу. У Артура возникли проблемы в Комиссии по надзору в сфере стратификации. Его вызвали на прошлой неделе и сказали, что поступила какая-то информация о прошедших давно событиях. Якобы достаточная для рассмотрения комиссией вопроса о лишении его статуса Персонального гражданина. Сейчас он сам скажет.

Артур откашлялся. Правой рукой он теребил пуговицу на рубашке.

– На прошлой неделе – Сказал Артур – Меня вызвали в Стратификационную комиссию и сказали, что у них есть основания для лишения меня персонального гражданского статуса. Что за основание не сказали. Работа у меня связана с творчеством, и ординарный статус поставит крест на моей работе и доходах. В семье я один зарабатываю. Дальше все, катастрофа – думаю попаду с семьей под переселенческую программу.

Демьяну неприятен был его дрожащий голос и волнение.

– Как я понимаю, – Сказал Демьян, попеременно глядя на Артура и Ксюшу – Нужны деньги. В этой комиссии, насколько я знаю берут не много, там поток большой. Или ты не уточнял, сколько денег туда нужно, чтобы решение было принято в твою пользу? – Спросил он у Артура.

– Там не так все просто – Вмешалась Ксюша – ему сразу объявили сколько. А он дурачок – это же представитель креативного класса, пошел к начальнику отдела и пожаловался на того сотрудника, который с ним беседовал. Сказал, много потребовал с него денег, а у него такой суммы нет. Ну и все.

– После этого – Продолжил Артур – Меня на следующий день вызвал опять тот первый сотрудник и сказал, что денег никаких не надо. Документы о лишении статуса лежат в комиссии. В течении 10 дней будет решение. Также добавил, что информацию о том, что я поддерживаю связь с родственниками за границей и доказательства моей нетрадиционной ориентации он разошлет дополнительно во все общественно значимые инстанции.

– Какой ко мне вопрос? – Сказал Демьян.

– Нужно, чтобы очень серьезные люди, центрального уровня, вышли на руководство комиссии по надзору в сфере стратификации. – Артур тяжело выдохнул. – Мне сказали, Демьян Семенович, что Вы можете это организовать. Девочки помогли на Вас выйти. Больше административных концов у меня нет. Кроме того, формально необходимы рекомендации 2 авторитетных людей, имеющих помимо персонального, высокий общественный статус, как у Вас. Понимаю, – добавил он, – я много прошу от человека, которого лично даже не знаю. У меня были хорошие знакомые достаточно высокого уровня и высокой социальной благонадежности, которые могли поучаствовать в моей судьбе. Они перестали со мной контактировать. Если поможете, я всю жизнь буду искать случая быть Вам полезным.

– Теперь понятно, – Сказал Демьян – Во-первых, это те же деньги, только еще с прицепом обязательств, оценить которые я сейчас не берусь. Даже денег для такого уровня, если бы я взял на себя остальные обязательства, у тебя нет. Во-вторых, – Тут Демьян запнулся и принял задумчивый вид, что было не характерно для его манеры общения. Нахлынула дополнительная волна раздражения.

Разговоры с Иваном Афанасьевичем, до этого с председателем Думы, вывели новое направление в его текущем перечне значимых целей. Все, способное усложнить достижение этих целей условным образом исключалось.

Анжела, видя его сомнения, решила проявить свое участие.

– Если для тебя это не совсем сложно, помоги, – сказала она и обхватив руку Демьяна приникла головой к его плечу.

– Нет, – сказал твердо Демьян, – я этим заниматься не буду.

Его мысли о великодушии по отношению к незнакомой ему жертве обстоятельств, кем являлся этот Артур, ради очередного женского восхищения и уважения, омрачались непрактичностью сопутствующей этому суеты. Помочь ему в этом вопросе было не так сложно. Лет 10-15 назад, Демьян ради произведенного впечатления на любимую женщину и влияющую на нее подругу с большой долей вероятности взялся бы за это. Сейчас он ясно чувствовал маркеры старения в образе своих рассуждений, еще не связанные с усталостью от жизни. Инстинкты ослабевают, – рассудок избегает риска.

Минут пять все сидели молча. Артур сидел бледный, и по нему было видно, что он хочет что-то сказать, но не решается. Паузу прервала Ксюша, посчитав, что лучше закончить сейчас, не усиливая неприязнь и оставляя возможность вернуться к этому разговору.

– Пойдем Артурчик, – сказала она, глядя в середину зала.

Они встали. Артур сделал движение намереваясь пожать руку на прощанье Демьяну, но не справился с нерешительностью и кивнув, побрел вслед за Ксюшей.

Демьян нежно тронул руку Анжелы, которая, отстранившись от него, сидела с искусственной улыбкой на неприятно удивленном лице.

– Ты понимаешь, что мой ответ ему никак не связан с уважением к твоему мнению, как любимого человека? – сказал Демьян, – Ты могла бы со мной предварительно обсудить проблему. Мы бы решили, как выйти из этой ситуации, не ставя тебя в неудобное положение перед этой экстравагантной Ксюшей. Понимаю, что до этого ты, наверняка, заверила ее, что я могу помочь ее знакомому. А этому парню, логично было сориентироваться и найти лобби в его социальной или, как считается официально, антисоциальной группе. Почему вы вообще его ко мне притащили?

– Отец у меня деспотичный человек, – сказала Анжела, – Был им и остается. С детства указывал мне и матери, что делать и как делать. Этот стиль общения между близкими людьми ненавистен мне. Мать страдала всю жизнь. Она пыталась что-то изменить, формировать личное пространство, где она была бы самодостаточной личностью. В конце концов сломалась и превратилась в бессловесное существо. Она боялась мероприятий, на которые ходила с отцом. Он мог там так ее унизить при всех, что она стала избегать совместных компаний. В конце концов прекратила общаться даже с подругами детства. Один раз, она перепутала чемоданы в аэропорту, когда мы приехали из отпуска, отец избил ее дома при мне – 10-летней. После этого она даже со мной стала общаться, стесняясь. Потом подсела на антидепрессанты. Отец открыто живет с другой молодой бабой, а мать в нашей старой квартире, как собачонка встречая его пару раз в неделю.

– Ты увязываешь эту часть истории своей семьи со мной? – Сказал Демьян.

– Я, в отличие от матери, не сломалась, превратившись в забитое создание, – Продолжила Анжела, не обращая внимания на его реплику, – отец, видя меня мало из-за работы, умудрялся общаться со мной не намного лучше, чем с матерью. Прямо как старорусский помещик. Внешне все выглядело великолепно: лучшая школа, репетиторы, любые игрушки, одежда. Но душевности не было никогда. Я плакала, терпела, думала, что маленькая и ничего не понимаю, а потом пойму. Вот выросла и поняла. Это деспотизм. Так нельзя. Мать меня поначалу защищала, когда он ругал за сущие мелочи. В старших классах даже это перестала делать. Отец же ко мне относился как к необходимому атрибуту его карьеры и жизни. Как к необходимому портрету в его рабочем кабинете. Сейчас все хочет выдать меня замуж побыстрей, потому что это будет лучше соответствовать его статусу.

Вернулась Ксюша. Немного отпила коктейля и выразительно посмотрела на Анжелу.

– Хочешь с ней поговорить, что бы я не слышал. – Сказал Демьян.

– Ты наши тайны и так знаешь. Сам же поручил шпионить за мной и собирать всякое дерьмо. Зачем тебе это надо? Я же не могу отбить ее у тебя. – сказала Ксюша, и кивнула на Анжелу.

– Надеюсь, ты не сильно на меня обиделась, – сказал Демьян, – я этого Артура первый раз вижу. И, скажу откровенно, я не хочу делиться своим впечатлением.

Ксюша встала из-за стола, взяла свою сумочку и спросила у Анжелы, не хочет ли она в женскую комнату. Анжела встала и пошла за ней, демонстративно ничего не сказав Демьяну.