- Не стесняйся, дорогуша, проходи, - это сказала женщина, стоящая по левую руку от блондина. Александре она напомнила Мортицию Аддамс* из кино: она была высокой, статной и очень бледной, её фигуру облегало чёрное платье в пол, а чёрные прямые волосы были распущены по плечам. Лишь глаза, голубые, как морская вода в ясный день, отличали её от киношного альтер-эго.

- Вы её смутили, - насмешливо пожурил своих товарищей мужчина, что стоял справа. На миг Алекс показалось, что она видит самого графа Владислава, заметно помолодевшего и отрастившего длинные волосы до лопаток. Но спохватившись, девушка поняла, что перед ней всего лишь потомок графа, его названный сын.

- Тебе нечего стесняться, проходи скорее, если не хочешь оказаться на улице после рассвета, - напомнил блондин и улыбнулся. - Я здешний хозяин, меня зовут Михаэль Дракула-Карди. Мои гости - Деметра и Джонатан Дракулы. И я рад пригласить тебя в мой дом, Александра.

- Благодарю покорно, - сказала Алекс, неумело поклонившись. Услышав официальное приглашение, девушка отмерла, перестала пялиться на своих потенциальных родственников и поднялась по лестнице.

Оказавшись внутри особняка, Александра смешалась и просто последовала за другими Дракулами по длинному коридору. Она совершенно забыла, что следует говорить хозяевам. Вся наука Вулдбейна вылетела у неё из головы.

- Говори свободно всё, что заблагорассудится, ты среди своих, - подбодрил её Джонатан, явно подслушав мысли девушки.

-Какой великолепный фонтан у Вас во дворе, - Алекс просто не знала, что ещё может сказать.

- Обычно нашим он не нравится, - с усмешкой заметил Михаэль, вероятно, под “нашими” понимая Орден Дракона. - Этот фонтан - протест семьи Карди. Когда Владислав Дракула низверг вампирскую монархию в забытье, выиграв войну, многие семьи Ордена Алых Роз подобным образом показывали, что всё равно чтят своего правителя, и не согласны с иными порядками. Корона в фонтане, к слову, висит на колу, а не просто на палке. Как символ того, что гибель Магнуса Миднайта* Владиславу не простили.

- И вы не против этого? - поинтересовалась Александра, смотря во все глаза на Деметру и Джонатана, ведь оба вампира были обращены именно графом.

- Сами виноваты, - недовольно ответил Джонатан. - Я имею ввиду Владислава и Магнуса. В то время были слишком горды для компромиссов, один бы умер неизбежно.

- Графу ты об этом, конечно же, в лицо не скажешь, - со смехом заметила Деметра.

- Я много раз говорил ему что думаю прямо в лицо, - заявил Джон с кривой улыбкой.

- А потом я обмывал раны на твоём теле, оставленные его кнутом, - лукавым тоном заметил Михаэль.

- Даже не напоминай, - сквозь зубы произнёс брюнет, а затем обернулся к Александре, которая плелась позади. - Да, ты права, юная безмолвная леди, - Джон улыбнулся девушке, давая понять, что снова прочитал её мысли, - наш многоуважаемый граф Дракула очень любил бить меня кнутом. Такой метод воспитания, понимаешь ли. Но голову даю на отсечение, что Вулдбейн не такой.

Алекс не ответила сразу. Лишь когда Михаэль сопроводил всех в гостиную и предложил присесть на диван и кресла, окружавшие круглый низкий столик, девушка открыла рот.

- Вулдбейн был очень добр ко мне с самого начала. Даже пока я была человеком, хоть он и жутко меня пугал. Но мой учитель никогда не причинял мне боли. Разумеется ранения, нанесённые в тренировочных боях я не считаю.

Джонатан, Деметра и Михаэль понимающе закивали.

- Мы давно знаем Вулдбейна, с того самого момента, как он стал вампиром, - поделился с юной вампирессой Джон. - Может Фрида была никудышной вампиршей, но, вероятно, окружила своего возлюбленного той заботой, на которую была способна. Он усвоил эту науку, и смог воспитать тебя.

- Фрида была Вашей матерью? - обратилась Александра к Михаэлю. От девушки не укрылся тот факт, что взгляд блондина дрогнул при слове “возлюбленный”.

- Да, и не самой хорошей матерью, - откровенно ответил Михаэль, откинувшись на спинку дивана. Джонатан, что сидел подле друга, взял его руку в свои. - Моего отца, в отличие от Вулдбейна, она не любила. Она очаровала графа Вивиана Карди, у них закрутился тайный роман. На сколько я смог узнать, Вивиан был действительно влюблён в Фриду. Но потом они зачали ребёнка. Довольно скоро разродившись, Фрида уже не смогла скрывать свои шашни. Она сказала Владиславу, что граф Карди изнасиловал её, что в сущности было полнейшим бредом - Фрида была слишком сильной, чтобы её могли подвергнуть такому унижению. Но граф Дракула сделал вид, что поверил. Он пригласил Вивиана в свой замок, чтобы сообщить о ребёнке. Но когда граф Карди появился в Бране, Владислав напал на него, лишил части крови, а затем, воспользовавшись его слабостью, посадил на кол прямо под окнами Фриды. Утром Вивиан Карди сгорел на солнце. Камелии Карди, его родной сестре осталось оплакивать его почерневшие кости. Она умерла, ступив в полуденный зной, спустя год, но убило её не солнце, а горе. Расправившись с графом Карди, Влад хотел уничтожить и меня, его отродье, но Фрида отчего-то проявила великодушие, решив меня оставить. Она нянчилась со мной, покуда я был в пелёнках. Когда же я научился ходить, говорить и питаться без её помощи, мать потеряла ко мне интерес. Владислав, испытывая явное отвращение, преподал мне с десяток уроков, и заставил служить Ордену Дракона. Впрочем, я был благодарен и за это. Если бы не моя мать, я бы не остался жить. И не встретился бы с единственным вампиром в подлунном мире, который разглядел мой потенциал.

- Это он обо мне говорит, - улыбнулся Джонатан, закидывая руку на плечо Михаэля и обнимая его. - На самом деле, разглядеть способности Михи мог любой. Но только я дерзнул потребовать у Владислава, чтобы тот принял бастарда в Орден Дракона, а так же вернул титул графа Карди.

Жесты и слова, которыми обменивались Джонатан и Михаэль позволили Александре предположить, что их связывает нечто большее, чем братские узы. Но такая любовь её совершенно не смутила.

- А у Вас были хорошие отношения с сестрой? - поинтересовалась Алекс, повернувшись к Деметре, что сидела в другом кресле, слева от девушки.

- Они были мирные: я терпела все выходки Фриды, а она старалась не трепать мне нервы, - отозвалась женщина. Голос её, чувственный и глубокий, снова напомнил Александре о Мортиции Аддамс. - С самого рождения я стала тенью своей старшей сестры. Если что-то было у Фриды, я хотела того же самого. Если чего-то у Фриды не было, я намеренно отказывалась. У Фриды не складывалось с замужеством, и я тоже отказывала самым достойным кандидатам на моё руку и сердце. Именно поэтому, когда Владислав избрал мою сестру для ритуала обращения, Фрида потребовала, чтобы он забрал и меня. А я не сопротивлялась. Без меня Фриду было бы терпеть невозможно. Она была как огонь, я - как вода. Во мне могли закипеть эмоции под её воздействием, я могла погасить её пыл. С момента, как мы стали вампирами, связь только усилилась. И когда Фрида начала впадать в безумие, я чувствовала её боль как свою. И сто крат сильнее была боль, когда сестра умерла. Я тоже начала гаснуть. И вместе с тем я хотела пролить реки крови в дань умершей. Вулдбейн был со мной заодно.

- Да, мастер рассказывал мне, как вы уничтожили тот поезд…

- Верно, - Деметра подтверила слова Алекс. - В том поезде ехала Фрида, уже в человеческом облике. В тот день Вулдбейн впал в апатию. А я, напротив, наконец-то почувствовала себя свободной и вышла из тени сестры. Постепенно, я начала одеваться, как мне нравится, делать то, что мне нравится и охотиться на тех, кто нравится. Без вечного надзора Фриды я преобразилась так, что даже граф Владислав заметил это. У нас с ним завязался короткий роман, за который он дал мне почувствовать себя настоящей женщиной. А потом Вулдбейн, уезжая в долгое путешествие, предложил мне занять баронство Зубатерс. И я с воодушевлением, которого никогда не испытывала при жизни, увлеклась обустройством своего гнёздышка, назвав его Афон в честь горы в Греции, на которой расположен жертвенник богине Деметре.