От избытка мыслей к вечеру у Ирины разболелась голова, предупредив бабушку, она вышла подышать свежим воздухом и сама не заметила, как добрела до леса.

Йете будто поджидал её, сидел на бережку на открытом обозрении и теребил траву у своих ног.

Моя прекрасная знакомка вернулась, - казалось, на его лице читалась искренняя радость. - Я и не чаял.

Ирина остановилась на середине мостика в двадцати метрах от собеседника, в его чутком слухе она не сомневалась.

- Ждал меня?

Признаться честно - очень. Но я был уверен, что ты не вернешься.

- Не веришь в собственное обаяние?

Я в курсе, что пушистики нынче в моде.

Ира нахмурилась, не поняв шутки, и лесной житель тут же поспешил объяснить.

Оборотни, гремлины, или тебе больше нравятся вампиры?

- Не те и не другие. А что кто-то из них существует?

Мне не доводилось встречать.

- Пару дней назад я и в твоё существование не верила.

Я тоже не верил. - Ире показалось, что лохматый знакомец тяжко вздохнул, но она не была уверена, слишком большое расстояние между ними было. А мысли лесного жителя продолжали нестись в её голове: отчего ты сегодня столь печальная, может тебя что-то беспокоит?

- Голова болит, - ответила девушка и подивилась, она болтала с невиданным существом как со старым приятелем.

Могу попробовать помочь, но для этого мне придется подойти ближе. Позволишь?

- Постараюсь не сбежать, - улыбнулась Ирина, при этом внимательно и напряженно стала следить, как йете поднимается с травы и идет к мосту.

Он не дошел несколько шагов, молча постоял около минуты, и так же не спеша вернулся на насиженное место на берегу.

Всё это время Ирина стояла в жутком оцепенении не решаясь обернуться и посмотреть на шерстяного верзилу. И смогла облегченно выдохнуть лишь, когда он оказался на безопасном расстоянии. Внезапный страх исчез, а с ним улетучился и неприятный гул в голове.

- Как тебе это удалось?! - воскликнула Ира, не скрывая изумления.

Стало лучше?

Девушка утвердительно кивнула.

Рад, что помог. Только не заставляй объяснять, я и сам до конца не знаю, просто пожелал тебе всего хорошего, постарался передать позитивный настрой.

- Здорово получилось. Мне намного легче. Может я тоже могу что-нибудь сделать для тебя?

Йете почесал затылок, и у него это так смешно вышло, что Ирина не удержалась и рассмеялась во весь голос. Вечернее эхо тут же разнесло звонкий смех по реке, вторя и передразнивая голос девушки. А снежный человек лишь пожал плечами.

- Неужели никаких мыслей? А у тебя есть заветная мечта?

Лесной житель посмотрел на девушку и улыбнулся. Вышло жутковато, боковые клыки блеснули опасной остротой.

Может она не самая заветная, но мне очень хочется хлеба. Буханка черного с солью. Пожалуй, желаннее для меня сейчас ничего и нет.

- Неожиданно, - призналась Ирина, обескураженная простотой просьбы. - Первый раз слышу, чтобы буханка была чьей-то заветной мечтой. Но думаю, что её я вполне могу осуществить. На днях как раз привезут продукты, так и быть - куплю для тебя хлеба. А может быть что-нибудь еще, крынку молока, например?

Благодарствую, хлеба вполне достаточно.

Какое-то время они молчали. Поглядев на багряный закат, растелившийся над водой, Ирина заметила, что ей пора домой и еще раз поблагодарила за исцеление.

Через день Ирина вернулась, как и обещала, с буханкой черного. Разрезав хлеб вдоль и щедро посолив, она протянула угощение лесному жителю. Йете бережно принял дар, поблагодарил и, закрыв глаза, видимо от удовольствия, не спеша поочередно съел обе половинки.

Ирина села прямо на траву чуть поодаль от своего необычного приятеля и, не скрывая удивления, восхищенно следила за ним. Существо, которое с таким аппетитом уминает хлеб, не может съесть человека, - решила она, улыбаясь.

- Кто пристрастил тебя к хлебу? - спросила девушка.

Мама, - словно нехотя отозвался йете.

Ире только это и нужно было, она уцепилась за ответ и засыпала шерстяного великана новыми вопросами.

- Расскажи мне о своей семье, о родителях, как и где вы живете, как общаетесь, каков ваш быт?

Уф, - смешно выдохнул заваленный вопросами собеседник. Похоже, он не знал с чего и начинать. - Тебе, правда, всё это интересно? Тогда обещай мне, что никогда никому ничего не станешь рассказывать, иначе и я ничего не скажу.

Ирина дала клятву, что будет молчать как рыба.

Ладно, сделаем вид, что я тебе поверил, - он удобнее расселся на траве, сложив ноги по-турецки, что было довольно смешно, но Ира последовала его примеру, их разделяло каких-то четыре метра. - Для начала попробуй принять факт, что мы не люди, у нас нет быта, нет словесной формы общения. У нас даже потребности в общении нет.

- Оно и видно, - весело хмыкнула девушка, и уважительно кивнула под строгим взглядом лесного жителя. - Слушаю молча, - пообещала она.

Семей, таких как у вас, у нас тоже нет. У нас община. Одно большое сообщество, наш вид, собираемся вместе мы крайне редко. Каждая община это материк, своя географическая полоса, которую мы не можем пересечь. Мы одиночки, живем по одному, не испытывая особой тяги друг к другу. Главная задача - избегать людей, потому что два вида на одной территории это победа одного и гибель другого.

- Что-то ты не особо прячешься, - не удержалась Ирина от замечания.

А я и не совсем йете, я некое недоразумение природы, - пошутил он не то искренне, не то с иронией. - Родителей в понятие родных существ тоже нет. Да и молодое поколение появляется крайне редко, какое-то время "мать" присматривает за своим чадом, а потом отпускает на все четыре стороны, желания увидеться снова, не возникает.

- Жуткие традиции, - с неприязнью подивилась девушка и по-новому посмотрела на своего шерстяного собеседника.

Это не традиции, а образ существования. И ничего жуткого в нём нет, просто отличимый от людского и всё. Зачастую мы можем всю жизнь прожить, ни раз не встретив себе подобных.

- Ну и встретитесь, и что, сам же говоришь, что не общаетесь между собой.

Не общаемся по средствам слов, как люди. У нас свой язык. Мы можем обмениваться образами, наполненными самыми яркими оттенками жизни. Мир, Землю мы воспринимаем совершенно иначе, чем люди, наш чувствительный потенциал намного сильнее человеческого. Мне сложно тебе объяснить, что я чувствую ежеминутно сидя здесь на траве. Лес, небо, деревья, всё излучает свою силу, она великолепна и всепоглощающа. Жаль, что не могу доходчивее объяснить тебе что хочу...

Йете воодушевленный повествованием даже немного сник.

Ирине было жутко интересно, только далеко не со всем она могла согласиться.

- Откуда тебе может быть известно, как видим мир мы, ты же не читаешь мысли, не можешь залезть в человеческий разум, поэтому не можешь знать наверняка.

Поверь, мне есть с чем сравнивать и видеть разницу.

Мохнатая громадина выглядела печальной, задумчивой.

- Ладно, тогда скажи мне, а имя у тебя есть? - задала свой очередной вопрос девушка.

Йете смешно почесал затылок огромной ручищей.

Как я уже сказал, между собой мы общаемся не словами, как люди, а образами, при этом образы в нашем сознании передаются не только картинками, но и звуками, запахами, ощущениями, и всё это воспринимается вместе, одновременно. Наше мировосприятие устроено иначе, чем у людей. И отзываюсь я не на набор букв, как человек, а на целую композицию чувств, вызываемых образом, человеку это сложно объяснить, - замялся лохматый знакомец, - твоё сознание не может уловить то, что передаем мы между собой, то, что составляет наше общение и взаимодействие. Короче, представь ветер, дикий поток воздуха, несущейся с вершины горы, гудяще-протяжный, мощный, неотвратимый, ему ничто не может помешать на пути - ни скалы, ни деревья; он есть сила; и в тоже время он прекрасен в своей гудящей музыке, в легкости меняемого направления, его нрав подчинен лишь ему самому. Этот образ и есть отражение моего имени. Мои собратья воспроизводят его мгновенно, чтобы обратиться ко мне. Мне же понадобилась целая минута, чтобы объяснить словами "имя" тебе.