Талиб пригубил фляжку с местной водой. На его язык она была слишком жесткой. Значит название источника себя оправдывало. По мере движения на юг климат потеплел и плащ капитана был убран в седельную сумму. Жарко было как летом в Талинтасе. А ведь сейчас весна. Каково же будет здесь через два-три месяца?

Первый оазис находился в недели пути по тракту от Дейрада. Старый каменный тракт был изъезжен фургонами тоговцев. Кое-где он утонул под огромными песчаными барханами, которые разведчикам приходилось объезжать, рискуя угодить в зыбучие пески.

Занятие Дра-Курузей, так назывался оазис- в переводе с узеранского "железная вода", и являлось целью вылазки. Большая часть собранного отряда осталась в холмах, севернее от оазиса, в дне пути отсюда. Вместе с той частью остались отец и старший брат Талиба. Задачей его самого было захватить оазис, спровоцировав кочевников, сжечь все постройки, отравить колодец и отступить к холмам. Там узеранцев должна поджидать гибель.

Отряд Талиба состоял целиком из легкой кавалерии, количеством около пятисот всадников, вооруженных пиками и арбалетами. Это обеспечивало большую скорость отступления. Вместе с ним к оазису отправился Бартас, младший брат Талиба. Опасность провала миссии была минимальной.

Заняв оазис, представляющий собой четыре глиняных постройки, колодец и несколько деревьев, выгнав местных жителей и уничтожив небольшой контингент кочевников- меньше дюжины человек, его защищавший, Талиб разослал разведчиков. Слухи о взятии расползутся быстро, оставалось только ждать.

- Ну и жара. - Сказал подошедший Бартас, вытирая рукавом пот. - Видимо для варваров вода и вправду на вес золота.

Он был в бледно-голубой рубашке и бриджах, на боку висел меч. Ну, хоть его он оставил.

Талиб пожал плечами.

- Пустыня не везде такая. Говорят, к востоку есть большие озера и пастбища.

- Ага, и древний город, из которого никто не возвращался! - театрально добавил Бартас.

- Да, Барт. А ещё говорят, что это именно наши предки согнали кочевников в пустыню.

- Ну, это не правда. Они бы договорились, в то время было много не занятой земли.

Талиб промолчал. Бартас был ещё добр, наивен, как ребенок и не понимал природы человека. Зря его не оставили дома. Талиб сомневался, что в случае нужды у Бартаса хватит смелости кого-то убить.

Человеку всегда мало. Денег, земли... И ему только дай волю развязать войну, особенно если народ, что находится рядом по обычаям или цвету кожи не похож на твой.

- А что, Барт, твоя Ниара тебя ещё ждет? - перевел тему Талиб. Бартас ухмыльнулся

- Тебе тоже пора задуматься о продолжении рода, Тал.

- Да неужели? Смотря на нее ты прямо только об этом и думаешь?

- Нууу... - Бартас замялся и переступил с ноги на ногу.

- Да ладно, ладно. Я знаю, у неё доброе сердце, за это ты её и полюбил. И то, что над ним тоже. - усмехнулся Талиб.

- Да пошел ты! Тебе лишь бы опошлить. - ответил Барт серьёзно. Но Талиб, улыбнулся заметив улыбку в уголках его рта. Они ба рассмеялись.

- Да ничего плохого в этом нету, Тал. Вот ты...

- Милорд Талиб, Милор Бартас, прошу прощения. - Прервал их подошедший. Это был лейтенант Шейн Юртер, правая рука Талиба. - Вернулись разведчики, они докладывают о вражеской армии к югу в дне пути отсюда.

- Сколько?

- Около четырех тысяч.

На тысячу меньше, чем отряд отца.

- Пополните запасы, затем отравите колодцы и подожгите постройки. Пойдем Бартас, тебе нужно облачиться в доспехи.

- Ты говоришь, прям как отец.

Талиб и Бартас разошлись по палаткам.

***

Ко времени, когда сам капитан при помощи слуг надел доспехи и вышел из шатра, соломенные крыши построек уже пылали. Отравить воду в колодце было минутным делом. Несколько пузырьков странной жидкости, которую Талиб получил от главного дейрадского лекаря сделали свое дело. Через несколько дней зараза, что занесли в колодец размножится и воду будет очень трудно очистить. Для варваров - почти невозможно. Как объяснил лекарь, в воде содержится что-то живое, но оно так мало, что обычному человеку, не знающему нужных признаков, незаметно. Испивший эту воду навлечет на себя кровавую рвоту, жуткую диарею и умрет в течении нескольких суток от страшных спазмов.

Бартас, тоже облаченный в доспехи, стоял около колодца и вглядывался в воду. Суета вокруг постепенно стихала, и большая часть войска была готова выступить. Услышав шаги Талиба, Бартас оглянулся.

- Знаешь, сегодня мы отплатили им той же монетой. Люди, что живут поблизости умрут, так и не добравшись до ближайшего чистого источника. Мне не хорошо от этого на душе, Тал. Они этого не заслужили. Это не их вина. Они просто пасут овец и коз, а не разоряют наши деревни. Трудно поверить, что они с кочевниками один народ.

- Завтра они придут сюда с вилами, умрут, но попытаются нас выгнать, Барт. Такова война. Всегда кто-то умирает и лучше бы, если на это раз это будет кто-то не из наших.

Бартас снова отвернулся к колодцу. К Талибу подошел лейтинант и двое солдат, ведущих под узды лошадей.

- Отряд построен, милорд. - Юртер поклонился и ушел.

Бартас подошел и принял лошадь.

- Давай Барт, поехали. Если все пройдет хорошо, завтра в это время мы будем уже на пути домой.

Они оседлали лошадей и направились на север во главе отряда.

Сутки отряд Талиба скакал по тракту на север. Два километра рысью, пятьсот метров шагом. Бесконечный цикл заканчивался только на время кормёжки. И все равно кочевники настигали его. Их более быстрые и выносливые пустынные лошади сокращали разрыв. Когда отряд достиг холмов, фора составляла всего четыре часа.

Талиб был изрядно вымотан, как и все всадники отряда. У всех красовались мешки под глазами. Им бы сейчас лечь и выспаться, но этого не будет. Талиб приказал не распускать боевой порядок.

Въехав в лагерь, он соскочил с лошади и направился к отцу. Лагерь был установлен в небольшой ложбинке, с трех сторон окруженной скалами, которая скрывала его от проезжавших по тракту. Если что-то пойдет не так, отступать будет некуда и это место превратится в заподню. Палатки располагались ровными рядами. Люди собирались в кучки и явно были напряжены. Ирибин кивал на приветствия и поклоны. Шатер отца располагался в центре. Стража поприветствовала его. Он откинул полог и вошел. Около небольшого складного столика в молчаливом ожидании сидели Оверус и Элинар.

- Талиб.

- Отец.

Конечно, разведчики уже доложили о надвигающейся армии.

Двухнедельное пребывание Оливера на корабле подходило к концу. Он только и делал, что драил палубу, ел, спал в гамаке и думал о прошлом. Во время своего последнего плавания он был старшим помощником, но об этом не распространялся, чтобы не привлекать к себе внимания. Экипаж был неразговорчивым, азартные игры капитан Удача запретил, а выпивка строго нормировалась. Судно, как Оливер и предполагал, оказалось контрабандисским. Поэтому капитан и не разглашал пассажирам своего настоящего имени. Любой мог сдать его в порту, особенно если бы за голову капитана была назначена награда. Пассажиров, кстати было трое. Все угрюмого вида наёмники. Он счел за лучшее не заводить с ними беседу. Из примечательного ему запомнился разве что шторм вечером третьего дня плавания. Но Малый океан не шел в никакое сравнение с Суровым морем, каждый выход в которое мог стать последним. Редкие охотники за сокровищами отваживались проплывать теми путями. Но если везло и экипаж живым добирался до драконьих островов, награда простого матроса с вырученной добычи равнялась его годовому жалованию. Однако и путь обратно представлял не меньшую опасность. Редко кто отваживался на такую экспедицию. Оливер отправлялся дважды.