— Танцует, я полагаю? Слушай, он точно не пил тот голубоватый коктейль, что разносят русалки? Потому что танец этот еще немного, и перейдет в стриптиз.

— Я должен это остановить!

— Я бы на твоем месте присоединился к нему. Пойду отыщу Саймона, пока и он не налакался этого пойла из водорослей.

>…<

— Магнус, ВАУ, ты решил все же составить мне компанию?! Иди сюда, музыка обалденная, а какие коктейли!

— С каких это пор ты пьешь вытяжки из накро-водорослей, сладулик?

— Ничего не слышу, музыка так орет. Давай, Магнус, не сдерживайся, ты такой зажатый, расслабься.

— Александр! Ангел Пресвятой, я тебя не узнаю просто. Не то, чтобы мне не нравилось, но… К черту, где тут эти твои коктейли?

~

Наверное, это похоже на апокалипсис. Или на начало конца. Чистая, ничем не разбавленная эмоция. Все исчезает, и остается лишь Александр, что извивается напротив в такт музыке, притираясь бедрами так плотно, что Магнус чувствует, как возбужден его мальчик. Руки, скользящие вдоль его тела, словно бы невзначай пробирающиеся под одежду. Пальцы, ловко справляющиеся с крохотными пуговками на шелковой рубашке мага. Дыхание, опаляющее жаром шею, и кончик языка, щекочущий кожу.

Ладони стискивают бедра мага уверенно, крепко, будто нефилим привычным движением натягивает тетиву, чтобы пустить стрелу прямо меж глаз очередной демонической твари. Он продолжает двигаться, потираясь бедрами о его пах - легко, почти невесомо, дразняще. Так возбуждающе, так чертовски мало… И пол плывет куда-то под ногами, когда нефритовый взгляд встречается с горящим желто-зеленым светом кошачьих глаз…

~

— Джейс, где… ох, Ангелы, это что, Алек? И с ним Магнус? Что это с ними? Они… ?

— Кхм… ну… спокойно, Иззи, развлекаются парни, им давно следовало выпустить пар, особенно Алеку. Разиэль, мои глаза… Так, пошли что-нибудь выпьем и надо найти Саймона, куда он запропастился с этим скользким вампиром.

========== Эпизод 21. ==========

Комментарий к Эпизод 21.

https://pp.vk.me/c626928/v626928352/25453/JJHAr7mBrxo.jpg

— Привет, мохнатый. Проснулся уже? Ну, чего смотришь так? Мне тоже грустно без нашего Магнуса. Скучаю. Скучаю так, что кости ломит и ноет в груди.

Председатель Мяо фыркнул и ткнулся влажным носом куда-то в шею сумеречного охотника. Алек вздохнул и рассеянно почесал кота меж ушей, вытянул длинные ноги.

Рассвет разливался над городом, затягивая небо яркой решеткой светящихся лучей. Где-то там, за огромным, во всю стену окном, уже орали клаксоны, рассерженно жужжали шинами спешащие такси, ругались первые невыспавшиеся прохожие.

Алек откинулся на подушки, задумчиво рассматривая, как тьма уходит с светлеющего неба, как рассветная дымка плывет над небоскребами, клубится, так напоминая туман высоко в горах, куда они с магом все собирались, да так и не собрались.

Кот перебрался на голые колени нефилима, мстительно царапнул коготком и уселся, возмущенно мявкнув и щелкнув хвостом. Глазищи большие, желтые, укоряющие.

— И чего ты от меня хочешь? Проголодался? Прости, это мне кусок в горло не лезет, совсем забыл про еду. Пойдем.

Прошлепал босыми ступнями в сторону маленькой кухни, захлопал шкафчиками, разыскивая кошачий корм.

Он переехал из института пару месяцев назад, бросив там свой лук и колчан со стрелами, не взял даже клинок серафима, с которым нефилимы обычно не расстаются. Снял солнечную квартирку на Манхэттене и отключил телефон. Слишком больно, невыносимо, было жить привычной жизнью после всего, что случилось. После того, что он потерял. КОГО потерял.

Председатель Мяо явился через два дня после смены жилища. Воспоминания хлестнули наотмашь, скрутили внутренности жгутом, забили горло пригоршнями жухлой листвы, что как раз начала опадать в Центральном парке. … А они так любили гулять там вдвоем. Алек кормил голубей, а Магнус дурачился, украшая его волосы цветами, а потом скидывал обувь и часами бродил босиком по траве, закрывая глаза.

Магнус.

Охотник так и не понял, как кот умудрился отыскать его в этих каменных джунглях из песка и бетона. Сидел у дверей в квартиру, ждал, наверное. В ответ на изумленный выдох нефилима просто протиснулся мимо него в помещение, запрыгнул на окно. И остался с ним жить. А Алек… Алеку просто стало чуть менее одиноко, чуть менее беспросветно. И уже не хотелось так сильно удавиться в какой-нибудь каморке ночами, что стали вдруг такими длинными, такими холодными без Магнуса Бейна.

— Я сам напортачил, ты понимаешь? Магнус не виноват. Он все сделал правильно, правильно не простил. Я же мог… убить его, лишив бессмертия. Зачем только я встречался с Камиллой, думал, обсуждал, что-то решал. Такой идиот. Что, молчишь? Осуждаешь? Правильно.

Мяо деликатно сжевал последний мясной кусочек и, не глядя на Алека, ушел в спальню, где принялся вылизывать мордочку, что-то раздраженно ворча на своем загадочном кошачьем языке.

В первые дни Лайтвуд ждал Магнуса, обмирая внутри, почти умирая от предвкушения - не вернется совсем, так хоть увидеть бы - мельком, злого, растрепанного, взволнованного. Не может же он не заметить пропажи мохнатого любимца. Просто увидеть еще раз, впитать в себя яркий образ, как губка впитывает воду. У него же даже фотографии не осталось. Все они были где-то там, в квартире Верховного мага Бруклина, на другом конце многомиллионного города. В другой почти что реальности.

Дни перетекали в недели, месяцы. Магнус не появлялся. Мяо сопел на подушке Алека, прямо над головой, и никуда уходить не собирался. Алек привык. Привык к пушистому соседу, необходимости регулярно покупать ему корм и глупые кошачьи игрушки, которые кот высокомерно игнорировал. Алек смирился. Смирился, что Магнус Бейн не придет, что он так и проживет остаток жизни в маленькой захламленной квартирке с окном во всю стену, будет беседовать с котом и отвыкнет от звуков человеческой речи.

Его не искали. Нефилим звонил в институт раз в неделю, говорил с сестрой или Джейсом, передавал родителям привет и просил не волноваться. Они волновались, конечно, с ума, наверное, сходили. Но отпустили. Позволили. Приняли его выбор.

У Алека под ребрами пусто и будто стеклянных крошек натолкали. Скребут изнутри при каждом вдохе-выдохе, царапают в горле, режут медленно, постепенно. Многочисленные микроскопические порезы кровоточат без остановки. Наверное, однажды он истечет кровью до смерти. Наверное, однажды станет легче. Когда он закроет глаза, чтобы уже не открыть.

Прекрасные глаза, которые так любил Магнус Бейн, впивался взглядом и пил, захлебывался его взглядом, как умирающий от жажды - прохладной родниковой водой.

— Сегодня пойду гулять в парк. Лебеди соскучились, наверное. Я ведь два месяца их кормить не приходил. Куплю ту вкусную булку в магазинчике на две улицы ниже. Хочешь со мной? Эх, конечно, не хочешь. Тебе бы с птиц только перья щипать, правда?

Мяо насмешливо зыркнул из комнаты и, кажется, даже подмигнул одним желтым глазом. Алек допил свой кофе и отправился на поиски завалившихся куда-то штанов. Точно помнил, что оставлял у кровати, но те как провалились куда-то. Может, какой-нибудь демон-фетишист…

Додумать нефилим не успел. Кот вдруг бросил утренние процедуры вылизывания и метнулся к дверям. Уселся на задние лапы и уставился на дверь, разложив по полу шикарный пушистый хвост.

— Со мной все же пойдешь? А если потеряешься. Нет, Мяо, так не пойдет. Я не хочу лишиться единственного друга. Кроме того…

Дверь распахнулась (хотя он точно запирал ее накануне), являя встрепанного, задыхающегося мага.

Ярко-синие искры с кончиков пальцев, торчащая в разные стороны розовая челка, кругами размазавшаяся вокруг глаз подводка. Ну, чем не енот?

Алек хихикнул бы, если бы колени не ослабели в момент, а сердце не подскочило в горло, а потом не бухнулось бы о затылок. Как бейсбольной битой с размаху.

— Магнус.

Что с голосом? Сиплый, писклявый, как у мальчишки десятилетнего.