–Пошёл вон, – снова повысил голос Борат и включил выжигатель по дереву. Когда дымок от сгорающей древесины достиг широких, чёрных ноздрей, президент даже прикрыл глаза от нахлынувшей на него волны удовольствия. Выражение его лица при этом стало похоже на застывшую маску и действительно могло напугать кого угодно.
–Сэр, к вам посетитель, – послышался негромкий голос слуги, и в комнату без стука зашла красивая синеглазая брюнетка, возраст которой с развитием современной пластической хирургии определить было совершенно невозможно. Элегантная юбка и пиджак подчеркивали стройную фигуру, приятно отличаясь от общепринятых в Америке джинсов и футболок.
–Опять мучаешь «Гринов», – без малейшего уважения в голосе, не здороваясь, произнесла брюнетка.
–Не твое дело Дженнифер. Ты принесла вирус?
–Конечно. Нажмёшь кнопку этой письменной ручки, и немец будет делать всё, что ты пожелаешь, – брюнетка с издевательской улыбкой положила на стол элегантный Паркер.
–Как всё прошло в ООН, – президент равнодушно разглядывал произведение фармакологической фирмы «Красная Эра».
–Всё прошло почти так, как мы запланировали. Исполнитель всё сделал профессионально. Убирать его я пока не стала, может ещё пригодиться. А этот китаец оказался очень сильным «Грином». Борясь с вирусом, впал в кому и чем для него всё закончится, мы пока не знаем. Ты же знаешь, что такое быстрое подчинение жертвы имеет свои недостатки. Жаль нельзя окунуть его в нашу «Купель», тогда результат был бы гарантирован, – брюнетка не церемонясь, закинула свои красивые, стройные ноги на стол.
–Если бы все люди были неактивными «Рэдами», весь мир давно принадлежал бы нам. Надеюсь, что с этим Штраммером не возникнет таких проблем, – Борат с удовольствием вдохнул тонкую струйку дыма от тлевшей древесины. – Помнишь испытания первых вариантов вируса в Африке? Местные жрецы перехватили его, назвали культом Вуду и до сих пор делают из нормальных людей послушных зомби. Постарайся, что бы в России у нас не произошло таких досадных промахов? Отправляйся в Москву и лично проследи за всей операцией, наш резидент там явно не справляется. Это приказ Совета Старших.
–Хорошо, хотя ты знаешь, как трудно там работать, – Дженнифер встала, как кошка потянулась и, не прощаясь, вышла из кабинета.
«Глупая, старая дура, с удовольствием задушил бы своими руками, жаль пока нельзя», – президент с улыбкой вошёл в комнату, где его уже ждали секретари и немецкая делегация.
После почти часа переговоров обе стороны оставались на прежних позициях.
–Перевезти сто двадцать тонн через Атлантику очень сложная и дорогостоящая операция. Тем более у вас есть наши гарантии на золото, которые примет любой банк мира,– сидящий по правую руку от Бората Оболы помощник нервно протирал запотевшие очки.
–Сложности не помешали вам его вывезти, а вместо бумажных гарантий лучше иметь настоящее золото, – Ганс Штраммер непреклонно продолжал приводить свои аргументы.
–Давайте сделаем перерыв, а мы с другом Гансом пока переговорим наедине, у меня есть аргументы конфиденциального характера, – президент сделал приглашающий жест, в сторону двери. Все с шумом задвигали стульями, радуясь незапланированному перерыву, и направились к выходу.
–Боюсь, ваши аргументы меня не убедят.
–Вы употребили очень правильное слово «боюсь», – и Борат нажал кнопку Паркера, которую держал в руках. Министр экономики схватился за ворот рубашки, пытаясь ослабить свой галстук. По его телу пробежала крупная дрожь, глаза закатились, а на губах выступили пузыри белой пены. Наконец глаза открылись, но в них уже не было, ни чего от несчастного Штраммера. Президент Америки смотрел на это с нескрываемым удовольствием:
–Тебе же говорили, не лезь, а ты не слушал. Золото останется у нас, сам придумай причину, и вытри губы салфеткой, смотреть противно. Теперь будешь делать всё, что скажет ваш канцлер, – Борат Обола позвонил в колокольчик, и вернувшиеся участники встречи заняли свои места.
–В связи с открывшимися обстоятельствами мы снимаем все претензии по возврату золота,– и под недоумённые взгляды своих соратников Ганс Штраммер слегка покачиваясь, направился к выходу.
Глава 5. Спасение
Мария Панова стояла навытяжку перед столом своего непосредственного начальника, генерала Семёнова уже добрых полчаса.
–Итак, капитан, вам нужен допуск в архив ФСБ, но всё, что вы имеете, это неподтверждённые догадки и предположения, – генерал хмурил брови, перелистывая докладную записку.
–Борис Дмитриевич, если мы найдём дневник профессора Свечникова, то сможем разобраться с природой этих неизвестных нам бактерий. Станут более понятны цели и мотивы этого покушения на китайского лидера. А я бы не стала исключать попыток подобных провокаций и на наших влиятельных чиновников.
–Домыслы оставь при себе, мне нужны только факты, но здравое зерно в твоих умозаключениях есть. Получай допуск в секретариате и отправляйся в архив. Результаты мне на стол, – Семёнов подвинул к себе чашку остывшего чая и начал просматривать информацию на мониторе своего компьютера. Мария показала язык портрету Владимира Путова и, улыбнувшись, вышла из кабинета.
Здание архива ФСБ на Большой Лубянке напоминало положенный на землю огромный, гранитный щит. Возможно, архитектор хотел показать, что секреты государства надёжно укрыты от любопытных недружественных глаз. Молчаливый охранник провёл Марию по длинным, пустым коридорам к заведующему архивом. В пожилом начальнике угадывалась армейская выправка, да и занять такой пост мог только человек, прошедший очень суровую школу жизни разведчика. Однако с красивой женщиной и он был не по уставу любезен:
–Итак, милочка, в каком году вы говорите, арестовали вашего биолога?
–В 1952 году. Ему очень не повезло. Еще год и он, возможно, избежал бы такой участи из-за смерти Сталина, – Мария кокетливо улыбнулась старому служаке. Заведующий архивом попытался втянуть живот и по шире расправил свои плечи.
–Не знаю, не знаю. Органы тех лет редко выпускали попавших в их поле зрения людей. Но вам точно повезло. Документы тех лет уже успели оцифровать и вам, Машенька не придется перебирать старые, пыльные бумаги. Мой сотрудник проводит вас к нужному компьютеру и поможет загрузить данные, – заведующий, не переставая улыбаться Маше, вызвал по селектору своего помощника. Снова замелькали длинные гулкие коридоры, пока, наконец, Мария не оказалась в небольшом служебном помещении, где стояли несколько столов с компьютерами. Перед её глазами на экране монитора замелькали бесконечные ряды имен и фамилий людей, сгинувших в горниле страшной сталинской системы. Ей действительно удалось быстро найти нужную информацию. «Лев Моисеевич Свечников, 1892 года рождения, осуждён за измену родине и отправлен в Пермский край, исправительный лагерь № 4087». Дальше шла информация, что он умер уже через четыре месяца пребывания в этих адских условиях. Лагерь закрыли после смерти Сталина, все документы сданы в Соликамский архив КГБ, а позднее перевели в Пермский архив ФСБ. На этом информация заканчивалась. «Придётся лететь в Пермь, жаль не в Париж или Лондон», – подумала Мария, выключая компьютер.
Самолёт заходил на посадку в аэропорт «Большое Савино» и Маша Панова с удовольствием смотрела в иллюминатор на бескрайнее море уральской тайги, изредка пересекаемое серебристыми лентами полноводных рек. «Какая невероятная красота! – она не могла оторвать глаз от бесконечных зелёных просторов. – Может и хорошо, что дела привели меня именно сюда, в этот удивительный край». Пермь встречала, не по-осеннему, тёплой, солнечной погодой. У Маши была только небольшая сумка, поэтому опередив основной поток пассажиров, она одной из первых оказалась перед зданием аэропорта.
–Такси до города, не дорого, – у всех аэропортов и вокзалов постсоветского пространства можно было услышать эту фразу, чем-то, неуловимо похожих, как родные братья, частных таксистов.
