– А можно сделать дарственную надпись?

– К-ка-кую? – опешили хозяйки магазина.

– Ну, от Булгакова! – разъяснил покупатель.

Женщины непроизвольно попятились, от греха подальше.

– Да пошутил я, – засмеялся клиент, сверкая зубом.

Он протянул Катерине пачку денег и снисходительно произнёс:

– Сдачи не надо.

Катерина пересчитала полученные купюры, денег явно не хватало.

– У вас не хватает, – робко сообщила она покупателю.

– У вас самих не хватает, – отбил подачу покупатель и, прихватив, книгу выбежал из магазина.

– Куда? – не своим голосом закричала Оксана и выскочила вслед за ним.

Вернувшись через минуту, сообщила ошарашенной Катерине:

– Как испарился.

– Господи! – прошептала Катерина, в это время купюры, полученные от покупателя, загорелись в её руке. Она испуганно бросила их на пол, взвизгнув от боли.

Посреди зала разгорелось целое пламя, из него выползла маленькая змейка и нырнула куда-то на полку с книгами. Внезапно огонь погас. Катя вышла из оцепенения и посмотрела вокруг себя. Оксана пропала.

Глава 2

Михаил потянулся и зевнул, хотелось спать, но это было приятное желание, с которым он не боролся: на самом деле, это здорово – хотеть спать. Он поднялся со стула, в коленях слегка хрустнуло, что вызвало лёгкую улыбку на губах мужчины.

Михаил заглянул в палату: пациенты мирно посапывали, ночной медбрат прошёл дальше: во всех палатах – одинаковая картина спокойного сна. Слава Богу, пока без происшествий. Михаил заглянул в ординаторскую: дежурный врач дремал на диванчике, медбрат подправил спавшее одеяло. «Пусть поспит, – подумал он, – пока есть возможность.»

Пока хирургическое отделение городской больницы наслаждалось осенним сном, Михаил с интересом читал книгу в кожаном, будто потёртом переплёте.

***

Олив злился. Конечно, он злился. А что ему ещё оставалось делать? Он и сам не мог понять, на кого именно он злился, на себя ли, на эту дуру из книжного, вернее на обеих этих дур.

А ведь всё так хорошо начиналось! Он был вежлив. «Нет, не был,» – шепнул кто-то в ухо. Олив отмахнулся от назойливого голоса. Хорошо, пытался быть вежливым, не получилось.

Значит он будет пытаться снова! Сдаваться так просто, после первой неудачной попытки он не намерен.

Дело в том, что Олив презирал бедных, а в его понимании бедными были все те, кто не были богатыми. Эта дура, то есть эти дуры, из книжного магазина были явно бедны: деньги на открытие магазина взятые в кредит у банка под безбожные (в этом месте Олив улыбнулся) проценты не делали их богатыми. Да они ноги должны были ему целовать за то, что он подметал своим шикарным плащом полы их захудалого магазина.

Вся беда Олива заключалась в том, что с «этими дурами» ему придётся-таки общаться. На данном этапе они нужны ему, даже несколько больше, чем он им, а как теперь разговаривать с ними, он не представлял: убегут ведь от страху, тут и к гадалке не ходи! «Чёрт, чёрт, чёрт!» – подумал Олив, в это время его кто-то с размаху стукнул его палкой по спине.

***

Осенняя ночь нехотя уступила место золотистому утру. Рабочая смена ночного медбрата хирургического отделения благополучно завершилась, книга была прочитана примерно до середины, новый герой должен был вступить в действие.

«Лучше в коровий навоз вступить,» – шепнул кто-то в ухо Михаилу. Это началось.

Глава 3.

Разумеется, в полиции никто Кате не поверил. Дежурный справедливо порывался вызвать санитаров, но почему-то так и не вызвал, а только посоветовал Катерине пить меньше. Чего именно меньше пить, он, правда, так и не сказал. А Катя не поняла, она и так не много пьёт, гораздо меньше положенных двух литров в день.

Обратно в магазин Кате идти было страшно, а домой ещё страшнее. Где искать таинственного покупателя? Куда пропала Оксана? Связан ли пожар с исчезновением компаньонки?

Катя бездумно и бесцельно бродила под дождём без зонта, пока не стемнело: за это время она успела дважды побывать в общественном туалете на автовокзале и трижды поесть всякой дряни в разных кафе. С наступлением темноты она пришла домой, открыла дверь дрожащими руками и столкнулась в коридоре с Оксаной.

– Где ты была? – спросили женщины хором. В это время круглое зеркало на стене треснуло, мелкие осколки осыпались на пол.

– Семь лет теперь счастья не видать, – устало вздохнула Катя.

– Иди ванну горячую набирай, я уберу осколки, – сказала Оксана.

Так и завершился этот странный, таинственный, непонятный день.

***

Это утро, не в пример вчерашнему, выдалось солнечным.

Оксана шла на работу и размышляла о вчерашнем происшествии: поскольку ничего умного придумать она не могла, то, естественно, решила, что они с Катей необъяснимым образом столкнулись с нечистой силой: её привлёк в их магазин овеянный мистикой роман Булгакова. В связи с этим любые экземпляры романа следует из магазина удалить. Удалённые романы следует сжечь где-нибудь в лесу, при этом желательно не сжечь сам лес.

Помня о змее, выскочившей из невесть откуда взявшегося огня, Оксана зашла в магазин с осторожностью. Не стягивая перчаток, сняла с полки всего «Мастера», сложила «его» в большой пакет (такие пакеты они тоже продавали в своём книжном) и направилась к двери, переполненная решимостью. Змейка не показывалась. Оксана открыла дверь и нос к носу столкнулась в входившим: это был молодой мужчина, светловолосый, голубоглазый, лет примерно тридцати пяти – сорока. Одет он был в белый длинный плащ, но это Оксана заметила уже позже, а сначала она увидела только эти небесные огромные глаза, спокойные, как летнее утро и дружелюбные, словно соседский лабрадор.

«Господи!» – подумала Оксана, в это время из рук вошедшего выпала книга. Красивая дорогая книга, в кожаном, будто потёртом переплёте.

Глава 4

– Простите, я не хотел вас напугать, – тихим голосом сказал посетитель. – Вы так бледны.

Это он, конечно же, приуменьшил. Оксана не просто была бледна, она была бледна, как поганка, даже её полноватые, обычно вполне себе розовые губы, побледнели вместе с лицом. Она выронила свои пакет с книгами, который упал вокурат на дорогой экземпляр самого известного романа Булгакова. Мужчина поднял и то, и другое.

– Что вы хотите? – Оксана старалась говорить так, чтобы её голос звучал твёрдо, но чем больше она старалась, тем больше он вибрировал. – За змеёй пришли?

– За какой змеёй? – опешил мужчина.

– Так вы не от него?

– Да от кого же? – всплеснул руками мужчина, точно также, как намедни «плескала» руками Оксана, хотя он при этом держал Булгакова, и своего, и чужого.

Оксана, поняв, что опростоволосилась, попыталась смутиться, покраснела, то есть. В её голове мелькнула непрошенная мысль: «то бледнею, то краснею, он подумает, что у меня ранний…»

– Нет, что вы, – прервал её рефлексию посетитель.

Оксана нахмурилась, ей показалось, что она снова начала бледнеть.

Мужчина разглядывал её с неподдельным интересом, будто диковинную зверюшку или аленький цветочек.

– Говорите немедленно, что вам надо! – потребовала Оксана.

– Я… забыл, – смущённо улыбнулся мужчина, отчего на его щеках образовались впадинки, для ямочек они были слишком велики.

– Тогда выходите! Некогда не тут с вами лясы точить, – нагрубила ему Оксана вполне сознательно.

– А куда вы идёте? – поинтересовался незнакомец. – Может быть, вам помощь нужна? У вас пакет тяжёлый.

– Не нужна мне ваша помощь, – этот, в общем-то, безобидный разговор казался Оксане всё более подозрительным.

– А сегодня магазин не будет работать? – спросил посетитель.