Когда же становится поздно и приходится уезжать, ТеЁн и Джехён так жалобно глядят на взрослых, что Бекхёну приходится дать обещание, что он привезёт Ёна с утра, и они смогут вновь побыть вместе. Все равно перевод в новую школу займет какое-то время, а оставлять мальчишку дома одного не вариант. Отец Чанёля предлагает перевести младшего Бёна в школу при приюте, так что Ён всегда будет под их присмотром и вряд ли вновь куда-нибудь сумеет сбежать или влипнуть в неприятности.
Прощаясь до завтра, дети нехотя расстаются.
Усаживаясь на заднее сиденье машины Пака, Ён обнимает папу, рассказывая, какой Джехён замечательный. Заводя двигатель, Чанёль машет вышедшей проводить их ребятне и выезжает с территории детского дома.
Спустя некоторое время, болтовня позади затихает и, оглянувшись, альфа улыбается, видя спящего омегу и жмущегося к нему ребёнка.
Останавливаясь перед их домом, Пак выходит из машины и, открыв заднюю дверь со стороны ТеЁна, будит Бекхёна, поднимая ребёнка на руки. Бён выбирается на улицу, а после зевает всю дорогу до квартиры.
Опустив Ёна на кровать в детской, альфа помогает омеге его раздеть и уложить под одеяло.
Уже стоя возле входной двери, Бек задерживает собравшегося уходить Пака.
— Чанёль!
— Да, Бекки?
— Я просто хотел сказать тебе, спасибо за сегодня. Мы перед тобой в долгу.
Чан хитро усмехается, приближаясь к омеге и наклоняясь к нему.
— Значит, я могу взять свою оплату?
Бён только хмыкает, а после просто закрывает глаза. Пак обнимает его за талию, нежно и томно целуя, поочерёдно посасывая верхнюю и нижнюю губы, а затем проникает языком в чужой рот, поглаживая своим чужой.
Все это длится невероятно долго, потому что прерываясь перевести дыхание, они вновь припадают к губам друг друга. Наконец Чанёль выпускает из плена ротик тяжело дышащего Бекхёна, соприкасаясь с ним лбами.
— Лучше остановиться сейчас, иначе придется зайти ещё дальше.
— Ты прав. Только… ещё один раз.
Пак тихо смеётся в поцелуй, когда неугомонный Бён вновь к нему льнет.
— Бекки, я тебя сейчас поимею прямо в коридоре.
Омега словно опьянен и лишь сильнее поглаживает напряженные плечи и шею альфы.
— А я не против…
— Не боишься, что мы разбудим Ёна?
Замерев, Бекхён медленно выдыхает, стремясь успокоиться, и с тяжелым вздохом отстраняется.
— Ты прав. Прости.
— Не извиняйся. Я тоже безумно этого хочу, потому что мы давно не были с тобой близки.
— Если я попрошу Тао посидеть с ним на выходных, могу я приехать к тебе?
— Конечно, — Чан быстро чмокает Бека в нос и, выпустив его из рук, пятится к двери, — А пока хорошенько выспись и набирайся сил. Увидимся, Бекки. Пока!
— Пока!
Бён закрывает за альфой дверь, а затем направляется в спальню, по пути заглядывая в детскую, чтобы включить ночник.
Причмокивая во сне, ТеЁн с улыбкой выдыхает: «Джехённи!».
Покидая детскую, Бекхён задумывается о Чоне, решая завтра поговорить с ШиХу о бывшей семье омежки и постараться как можно больше узнать о нём. Бён даже допускает мысль о том, что стоит усыновить малыша, чтобы дать ему любящую и заботливую семью.
Комментарий к Глава 21. Мой маленький принц Пак ШиХу (папа Чанёля) – https://vk.com/photo-118252700_430892677
Пак ХэЧжин (отец Чанёля) – https://vk.com/photo-118252700_430893443
Чон ДжеХён – https://vk.com/photo-118252700_430897382
====== Глава 22. Секрет за завесой молчания ======
Комментарий к Глава 22. Секрет за завесой молчания Глава не сюжетная, а просто открывающая историю со стороны Тао, чтобы какие-то моменты его поведения были понятны, как в прошлом, так и в будущем.
Я люблю тебя, я люблю тебя,
Как сумасшедшего, как воина,
Как звезду кино.
Я люблю тебя, я люблю тебя,
Как волка, как короля,
Как мужчину, которым я не являюсь,
Видишь, я люблю тебя именно так…
(Lara Fabian — Je T`aime)
Ифаню снились путанные больничные коридоры, невнятный грохот, как если бы обрушивалось что-то многотонное и тяжелое. За спиной слышались чьи-то крики и плач, чужие руки отчаянно цеплявшиеся за него. Ву пытался избавиться от них, сбрасывая с себя, но его все равно хватали снова и снова. В конце концов, обернувшись, он увидел маленького мальчика лет шести, в ободранной одежде, перемазанного в чем-то черном. Всё его тело было красным от крови, стекавшей по детскому тельцу и растекавшейся по полу в багровой луже. В ужасе альфа почти отшвырнул его от себя, попятившись. Ребенок глядел на него с таким отчаянием и надеждой, что внутри все разрывалось от боли. Опустив руки, мальчик закрыл лицо кровавыми ладошками и потер глаза, а после сел на пол, сжимаясь в комок и превращаясь в черный дым.
Крис нервно сглотнул, когда дым рассеялся и вместо ребенка на полу оказался Тао, такой же перепачканный в грязи и крови. Омега задумчиво хмурился, а после приподнял голову, исподлобья заглядывая в лицо альфы обреченно разочарованным взглядом. Ифань не мог ни сдвинуться с места, ни пошевелится. Внезапно Хуан горько улыбнулся и тихо прошептал, но в застывшей вокруг тишине его голос прозвучал небывало громко.
— Вот видишь. Я был прав. Тебе не нужна ни семья, ни дети. Даже меня на самом деле ты не готов принять. Не лги хотя бы самому себе, Ифань. Уже сейчас ты легко готов предать нас, и так ты поступишь еще не один раз…
Крис хочет убедить омегу, что это не так, но Хуан вновь сжимается в комок и его тело вспыхивает ярко-красным пламенем. Альфа закрывает лицо рукой от огненной вспышки, подобной взрыву, а когда отводит руки, перед ним лишь куча пепла, которую стремительно уносит налетевшим ветром.
Вместе с этим внутри разгорается чувство отчаяния и безысходности, и Ву бессильно кричит: «Тао!», — но ответом ему служит тишина.
*
Ифань широко зевает, сидя за кухонным столом с чашкой кофе.
Это кажется странным, но после того, как они заснули с Тао вместе в парке, его периодически мучают странные и непонятные кошмары. Хуан в них вечно в чем-то измазан и куда-то пропадает, а Крис остается в отчаяние один. И всякий раз омега обвиняет альфу в том, что он не может его принять и отвергает. Хотя бывают и другие, в которых Тао говорит, что останется с ним лишь тогда, когда он услышит его настоящий голос. И это казалось страннее всего.
Ву глядит в окно на светлеющие улицы.
Погруженные в работу они пересекаются с Хуаном всего пару раз, и их отношения со стороны выглядят все более странными. Ифань, как и прежде, старается коснуться омеги: на какие-то пару секунд взять за руку, подойти со спины, прижимаясь, чтобы почувствовать свою пару ближе. И всё это бегло, мимолетно, потому что Ву почти сразу отдаляется, чтобы не выводить истинного из себя. В такие моменты Тао, как и прежде, напрягается, но не высказывает недовольства, хотя и не поощряет действия Ифаня и не проявляет ответных реакций. И все бы ничего, если бы Крис не ловил порой взгляды Хуана на своих губах, руках, пальцах, один раз он даже заметил, как омега прикусывает свою губу, чуть прикрывая глаза, наблюдая, как его пальцы скользят вверх-вниз по ручке. Ифань даже растерянно замер, что его непроизвольное действия может иметь такие последствия. Тао же сразу смутился, опустив взгляд и уткнувшись в документы, которые читал до этого. Понятно, что после такого альфа не мог ни о чём нормально думать, но омега тогда сбежал от него, едва они закончили своё внеплановое совещание.
Крис и позднее пытается хоть как-то пересечься с омегой, но Хуан в прямом смысле бегает от него: то отгораживаясь работой, то разговорами с кем-либо, то прячется в каком-нибудь кабинете или убегает на другой этаж.
О какой попытке добиться расположения можно говорить при таких-то условиях?
Вероятно, ещё никогда Ву не доставалась настолько сложная задача, требующая такого мозгового штурма. Целая неделя головоломки и все усилия коту под хвост.
Сильнее всего Ифань хочет сделать для Тао что-то такое, что не оставит его равнодушным и позволит показать, насколько сильны и серьезны чувства альфы.
