— Я уверен. Что ещё мне надо сказать, чтобы поверил ты?

— Не знаю, — честно признался Чонин после секундного размышления. — Я вообще уже ничего не знаю. Наверное, и знать не хочу.

— Тогда давай просто сделаем это? Дальше видно будет.

Чонин мягко высвободился из объятий Чанёля, тронул пальцами пуговицу на тёмной рубашке. Одну, вторую, следующую. Медленно сжал воротник и повёл руками в стороны, обнажая широкие плечи, потом опустил руки, позволив тёмной ткани неспешно скользить к локтям, ниже. Рубашка сбилась складками на запястьях, на миг задержалась там, а после оказалась у ног Чонина.

Чанёль зачарованно любовался идеальной шеей, очертаниями ключиц, безупречными линиями плеч, гладкими мышцами на груди. Не выдержал и протянул руки, чтобы вторить взгляду ладонями, ощущать каждый изгиб и чувствовать жар под смуглой кожей.

— И мне нужно будет оберегать это сокровище? — Чанёль притянул Чонина к себе и крепко обнял.

— Это — да. Насчёт сокровища — не уверен.

Чанёль провёл пальцами по шее Чонина, заставив его откинуть голову назад, прикоснулся губами раз, другой, упиваясь каждым поцелуем, как вином. Без спешки оценивал впечатления, словно занимался дегустацией. На ощупь нашёл пуговицу на брюках, протолкнул в петлю, расстегнул молнию и потянул ткань вниз по узким бёдрам, не забывая вести ладонями по твёрдым мышцам. Голова кружилась всё сильнее, словно каждое касание и каждый поцелуй усиливали загадочный аромат.

Чанёль замер, различив на смуглой коже туманные ленты, что появлялись во время телепортации. И не обратил внимания на саму телепортацию — просто упал на чёрные простыни вместе с Чонином и принялся губами ловить тёмную дымку, скользившую по телу Чонина призрачными змейками. Сам Чонин и змейки из дымки были обжигающе горячими, а ткань под руками — приятно прохладной.

В погоне за нахальными змейками Чанёль добрался до бедра и прижался губами. Чонин вцепился пальцами в его растрёпанные высветленные волосы и тихо засмеялся. Вскинув голову, Чанёль залюбовался белозубой улыбкой и прикрытыми глазами с подрагивающими ресницами. Чонин крепко сжал его запястье и плавно потянул. Чанёль послушно позволил себя увлечь, заодно успев оставить поцелуи на твёрдых мышцах живота, на груди и на шее. Горячие ладони сжали его бока, а полные губы приглашающе приоткрылись.

Чанёль тормозил, потому что очарованно смотрел Чонину в глаза — тёмные, блестящие, загадочно мерцающие в искусственном свете ламп. Эти глаза напомнили о фигурке пантеры озорством и, казалось бы, невозможной юностью. Чанёль не мог поверить, что Чонину больше тысячи лет.

Просто не мог.

========== - 8 - ==========

Комментарий к - 8 -

День добрый, котики. На чём мы остановились? ;)

- 8 -

Чанёль сжимал ногами твёрдое колено, а губами прижимался к губам Чонина. Его пальцы непрестанно скользили по лицу Чонина, гладили, повторяли каждую резкую линию, ворошили на висках жёсткие тёмные пряди, чуть влажные от пота. Чонин тихо лежал под ним и медленно вёл ладонями по бокам, бёдрам, накрывал ягодицы и слегка впивался в мышцы короткими ногтями. И позволял себя целовать, пробовать губы на упругость и ловить кончик языка зубами.

Чанёль воплощал в реальность все свои фантазии, не дававшие ему покоя с первого мгновения первой же их встречи. Вжимал гибкое тело в матрас собой, трогал и гладил, тонул в головокружении, порождённом тонким запахом. Приподнявшись над Чонином, упёрся коленями и руками в матрас. Любовался сочетанием чёрного шёлка и смуглой кожи и едва дышал, даже не пытаясь хоть как-то контролировать сбившееся к чёрту дыхание.

Наклонив голову, Чанёль легонько прихватил зубами кожу над ключицей, как раз между шеей и плечом, спустился ниже и оставил след от губ, добрался до тёмного соска и кончиком языка обвёл его, мягко нажал на выпуклую напряжённую вершинку. Губами вёл от соска вниз, до ямочки в центре живота. Он вновь пустил в ход язык, и Чонин шумно втянул в себя воздух, бросив ладонь ему на затылок и немного надавив. Чанёль невольно улыбнулся и поздравил себя — он нашёл чувствительное место на теле Чонина, похоже. Не считая по умолчанию чувствительной части тела, что отлично ощущалась меж бёдер.

Чанёль провёл ладонью от бедра к колену и закусил губу, чтобы спрятать улыбку. Кожу на внутренней стороне ладони щекотали и сладко покалывали жёсткие волоски. Он потянул колено вверх, наклонился и поцеловал ямочку с внешней стороны, потом прижался губами точно под коленом. Чонин тихо застонал и порывисто приподнялся на локтях. Запрокинутая голова, закушенная губа, открытая сильная шея с ярко блестевшей капелькой пота в сантиметре над ямочкой меж ключиц…

— Похоже, ты никогда не сможешь сказать фразу «Лысый, как моя коленка», — не удержался от проказы Чанёль, мысленно поздравив себя с нахождением второго чувствительного места на теле Чонина.

— Загрызу… — выдохнул Чонин, прямо посмотрев на Чанёля и продемонстрировав зубы в шутливо-хищной гримасе.

— Уже трепещу от ужаса, — фыркнул Чанёль, провёл большим пальцем по колену и вновь прижался губами, но уже с внутренней стороны. Целовал, пока Чонин не дотянулся до его шеи рукой и не свалил на простыни. Обнявшись, они лениво перекатывались по кровати — всё ближе к изголовью — и ловили губами дыхание друг друга.

Чанёль плюхнулся спиной на подушки и замер. Горячие губы мягко сжали правое ухо, кончик языка прошёлся по внешней кромке. Лёгкий укус заставил Чанёля выгнуться всем телом и сорваться в хриплый стон. Он непроизвольно провёл ладонями по спине Чонина, обнял за пояс и крепче прижал к себе. У Чонина были непривычно острые зубы, но он умудрялся не оставлять ранок, хотя искусал практически всю кожу на шее, плечах и груди, ещё и уши прихватывал ощутимо.

— Искуситель и покусатель, — со смешком обозвал Чонина Чанёль за миг до нового жадного поцелуя.

— Ты вкусный, ничего не могу поделать, — признался после Чонин и тут же показательно куснул за левое ухо. Чанёль зажмурился от волны острого удовольствия, прокатившейся по телу — от уха до кончиков пальцев на ногах.

Чонин упёрся ему в грудь выпрямленными руками и принялся быстро переставлять ладони от груди к животу, пока не устроился на коленях между ног. Долго смотрел сверху вниз, убрал ладони с живота и провёл левой рукой по внутренней стороне бедра — от колена вверх, чуть царапая короткими ногтями кожу. Прикусив кончик языка, тронул ноги Чанёля уже обеими руками, мягко ухватился за колени и заставил развести ноги шире.

Чанёль ничего не мог с собой поделать — он дрожал от смеси из восторженного возбуждения и непреодолимого желания. И задрожал сильнее, потому что Чонину взбрело в голову накрыть ладонью его член. Прикосновения были едва ощутимыми — самыми кончиками пальцев по стволу, от головки вниз, к основанию. И ниже — по ложбинке меж ягодиц. Лёгкий укол коротким ногтем, медленное поглаживание по нежной коже вокруг входа — Чанёль с глухим стоном зажмурился и с трудом удержался от того, чтобы свести ноги и сжать бёдра Чонина. А Чонин продолжал дразнить его прикосновениями, тревожить то лёгкими поглаживаниями, то провоцирующими уколами. Потом подался вперёд, прокусил собственную губу и занял Чанёля поцелуем с отчётливым вкусом крови. Вкус крови мешался с дурманящим ароматом, заставляя забывать обо всём.

Чанёль притянул Чонина к себе сильнее, чтобы прижаться всем телом, пока в него без спешки засовывали палец. Мягкость и настойчивость Чонина срывали с губ Чанёля томные вздохи и стоны, которые необходимо было топить в частых коротких поцелуях. Но этого недоставало. Слишком мало. И Чанёль как будто горел внутри — от вкуса крови и запаха Чонина этот огонь впадал в безумие и требовал… требовал… большего. Чанёль уже плохо понимал, что там с ним делал Чонин, сколько внутри него двигалось пальцев и как долго. Он просто хотел кровь и плоть Чонина в неограниченном количестве. Неодолимая потребность. Или такими и должны были быть загадочные Узы вампиров из древнего рода?

У Чанёля не осталось ничего, кроме щемящей нежности к прижимавшемуся к нему Чонину и стремления защищать. Он хотел обхватить Чонина руками, окутать его собой, словно плащом, спрятать и рычать цепным псом на каждого, кто посмел бы приблизиться или косо посмотреть. И рвать зубами горло тому, кто посмел бы коснуться.