- До нашей границы не долетит ни один, товарищ Верховный Главнокомандующий.

- Садитесь, Василий Иосифович. Это Бюро ЦК, а не Ставка ВГК. Мы здесь собираемся чтобы обсуждать и спорить. Вопросы к товарищу Сталину?

Маленков опять впавший в сомнения вопрос придумать сумел.

- А вы бы как проголосовали, товарищ Сталин? Бахать, или ждать?

***

- Ждать. Но я лицо заинтересованное. Я к этому готовился и готовил своих парней. Они все рвутся в бой, и этот порыв я поддерживаю. Мы уверены, что остановим их до границы.

- А куда в этом случае денутся атомные бомбы?

- Побросают там - докуда дотянут. Пекинскую бомбу нам повезло над морем остановить.

- То есть, вполне реально, что где-то в Германии, а может быть даже в Польше произойдут ядерные взрывы?

- Так точно, в Германии возможно, с очень большой долей вероятности. Этого мы предотвратить не можем. Предположительно они пойдут единой армадой. Первая цель - Рюген, вторая - Ленинград, третья - Москва. Основная битва произойдет в районе треугольника Гамбург - Любек - Шверин. Рюген отстоим с вероятностью девяносто процентов.

- Еще вопросы к Василию Иосифовичу? Нет вопросов. Александр Михайлович, - Рокоссовский повернулся к министру обороны, - Вам сегодня первому высказываться.

- Надо бить их сегодня же ночью. Две цели мы гарантированно поразим. Цели разведаны, все планы давно готовы. А заодно и Скапа-Флоу накрыть, чтоб молодцу неповадно было. Армия берется выполнить эту задачу.

- Принято. Павел Анатольевич?

- Бить первыми.

За предложение маршала Василевского высказались также Меркулов, Брежнев и Шелепин, за выжидание Маленков, Косыгин, Громыко, Игнатьев и сам Рокоссовский. Он и подвел итог.

- Ну что, товарищи, ситуация патовая. Вношу предложение, ввиду чрезвычайности ситуации, учесть голос товарища Сталина, кооптировав его в Бюро ЦК КПСС на этом конкретном заседании. Впоследствии разработаем норму для таких случаев. Учитывать мнение непосредственного исполнителя, по-моему, крайне необходимо. Голосуем поднятием рук. Кто за? Единогласно, товарищи. Ждем внезапного и вероломного нападения и сразу объявляем войну всем британским союзникам. Александр Михайлович и Павел Анатольевич - прошу ко мне.

***

Глава восьмая.

1 июля 1953 года. Борт подводной лодки HMS Aphrodite (P432)

Сэр Уинстон Черчилль сидел в капитанской каюте, идущей в подводном положении, субмарины Роял Нэви 'Афродита' и периодически посасывал незажженную сигару. Посасывал жадно, словно пытаясь получить дым без огня.

Своего нынешнего статуса Черчилль пока так и не понял. После неудачной попытки атаковать китайскую базу на острове Рюген, ответного удара по Лондону ожидали со дня на день. Премьер-министр принял решение не покидать города, но королева приказала его эвакуировать. Можно ли считать насильственную эвакуацию арестом? Кроме курения его ни в чем не ограничили, у двери каюты не стоял караульный, но выходить из нее, у сэра Уинстона желания не возникало.

Да, к сожалению, не удалось добраться даже до Рюгена, не говоря уж про Ленинград и Москву. Возможно, решение единой армадой и было ошибочным, эти новые русские ракеты по такой большой цели работали чертовски эффективно, но скорее всего шансов добраться до цели не было вообще никаких. Русские ждали, и наверняка предусмотрели все возможные варианты.

Мерзавец Стивенс отказался выполнить приказ - использовать, находящиеся в его распоряжении, два ядерных боеприпаса, а вместо этого сдался вместе с ними в плен израильтянам, как только войну Британии и союзникам объявил Советский Союз. Впрочем, сдался не он один, сдались и французы с турками, а так-же последние французские части в Юго-Восточной Азии. 'Азия - для азиатов!' Сегодня уже свершившийся факт. А завтра для азиатов будет и Европа, и даже Остров! Этот новый Атилла, новый Чингисхан - Сталин проглотит все.

Во Франции уже пало правительство Рене Майера, а Шарль де Голль наотрез отказался возглавить новое правительство. 'Францию неминуемо ожидает позорная капитуляция, и я предпочитаю пережить этот позор в качестве простого гражданина.' Не сегодня - завтра рухнут кабинеты в Австралии, Южно-Африканском Союзе и Новой Зеландии. В Турции давно анархия и паника, из европейской части и Стамбула массовый исход на азиатский берег, беженцы голодают, уже начались эпидемии.

Уинстон Черчилль сделал большой глоток 'бурбона' и снова попыхал незажженной сигарой. Бежать из Лондона не имело никакого смысла, кроме недолгого продления иллюзии продолжающейся борьбы за Империю. Если и бежать, то подальше, сразу в Австралию, дотуда еще полгода не доберутся, а Канада граничит с Аляской.

Аляска еще эта на его голову свалилась. Не могло быть никакой Аляски, никакой Аляски аналитики не прогнозировали даже в самых изощренных вариантах развала САСШ, но Она Есть. И армия бывших САСШ в Европе теперь армия Аляски. Наверное, Риджуэй уже взял Амстердам, а может даже и Антверпен. Защищать их нечем, приходи и занимай. Интересно - куда он дальше двинется? Во Францию, или через пролив?

Хорошо хоть, пока не угасает, а даже разгорается конфликт КЮША и САСШ, уже образовались настоящие линии фронта, и хоть и лениво, но каждый день постреливает артиллерия. А между тем флот чертовой Аляски объявил о контроле Республики над Панамским каналом. Флот! Аляски! Которой быть не могло! В каюту постучались, вошел секретарь.

- Чего-нибудь желаете, сэр?

- Осведомись у капитана, когда я смогу покурить сигару, Стюарт. Чертовски хочется курить...

***

4 июля 1953 года. Москва 'Зал Героев', строящегося 'Дворца Советов'

Генерал-майор Покрышкин стоял в строю награждаемых третьим. Возглавлял шеренгу Героев сам министр Обороны, маршал Советского Союза, дважды Герой СССР и кавалер двух орденов Победы - Александр Михайлович Василевский, вторым - командующий ВВС и ПВО ГСОВГ, генерал-полковник, дважды Герой Советского Союза - Василий Иосифович Сталин, а третьим он, комдив четвертой авиадивизии ПВО, трижды Герой - Александр Иванович Покрышкин.

Он стоял в ожидании своей четвертой Звезды, и размышлял о превратностях Судьбы. Ставший когда-то первым трижды Героем, ас-истребитель характером обладал склочным, а на язык был не сдержан. Он никогда раньше не упускал случая перемыть косточки 'генералу Васе', что разумеется не могло не сказаться на его карьере. Его перевод из ВВС в ПВО хоть и не выглядел опалой, с одной авиадивизии на другую, но по факту - это была именно ссылка в дальний гарнизон, который к тому же постоянно донимали проверками.

А на Дальнем Востоке в это время 'генерал Вася' становился 'товарищем Младшим', Иван Кожедуб четырежды Героем и полковнику Покрышкину волей-неволей пришлось 'прикусить' язык. Это оценили, и когда, уже после своего назначения командующим ВВС и ПВО ГСОВГ, 'товарищ Младший' инспектировал его дивизию, пообщались они довольно любезно, а для него лично и очень полезно. Василий Сталин представил полковника Покрышкина к повышению в звании. Правда награда оказалась с отягощением, в виде приказа министра Обороны, запрещающего генералитету полеты. Который опять же не касался самого 'Младшего', но тут уже генерал Покрышкин от комментариев удержался. Вместо этого он подал на имя командующего рапорт и получил разрешение. С припиской 'Об этом тоже лучше помалкивать.'