– Все! Шдаюсь! – бешено заорал англичанин. – Твоя взяла! Только не убивай меня!

Николай забрал у него стилет. Оружие оказалось весьма занятным и явно не для оборванцев. Ручка стилета была выполнена из слоновой кости в форме головы льва. Николай тут же вспомнил рассказ жены боярина Барашина о своем муже. Тот имел обыкновение ходить с тростью, у которой была ручка из слоновой кости и как раз имела форму головы льва.

– Откуда у тебя этот стилет? – сузив глаза, спросил Николай.

Англичанин вспомнил, как его били лицом о брусчатку. Весь подобрался и, тяжело выговаривая беззубым ртом, произнес:

– Мой возяин подалил мне ево за холофую флувбу.

– А меня убить – это он тебе приказал?

– Он, – опустив голову, тихо ответил бандит.

– Вот теперь мне очень хочется еще раз повидать вашего «доброго» Толстого Харальда! – рявкнул опер на своего пленника, да так, что тот даже слегка присел от страха. – Идем к твоему хозяину!

– А мой брат? – жалобно спросил грабитель.

– Собаке – собачья смерть! – сквозь зубы прошипел Николай, сузив глаза, взглянул на мгновенно поникшего пленника и сказал: – Снимай пояс. Если будешь себя правильно вести, останешься цел. А нет – будете на пару с братом валяться. Так что в твоих интересах выполнять мои приказы споро и четко! Чем быстрее твой хозяин мне расскажет, откуда он взял сей стилет, тем лучше для тебя! Ты все понял? – закончил объяснять Николай, затягивая потуже узел на запястьях грабителя.

– Да! – морщась от боли, прошипел в ответ тот.

– Тогда пошли в гости к твоему Толстому Харальду! Уж очень мне хочется с ним потолковать о жизни и его праведных делах! – сердито произнес Николай и кулаком подтолкнул в спину пленника.

Толстый Харальд в это время отдыхал. Он сидел за столом в гостиной и готовился к распитию вечернего чая со сдобной булочкой. Положил серебряными щипчиками кусочек сахара в расписное фарфоровое блюдце. Потом немного подумал и добавил еще один кусочек. Налил из чайника ароматную темно-янтарную жидкость и стал медленно помешивать ее, предвкушая скорое наслаждение от божественного напитка, привезенного из далекой и загадочной Индии. «Говорят, что богатства этой дикой страны бесконечны, и только благодаря мудрости правительства ее величества королевы теперь эти богатства везут в цивилизованную Англию, а не оставляют их местным дикарям. Ведь они даже достойно оценить свое богатство не в состоянии без помощи нас, англичан, а куда им тогда до развития своей страны. Дикари, что тут другого скажешь!» – размышлял Толстый Харальд, медленно размешивая серебряной ложечкой сахар. Мысли домовладельца плыли плавно, не спеша, как струился чайный аромат из фарфоровой чашечки, тонко расписанной сценками из китайского быта.

Размешав сахар, Толстый Харальд взял в руки теплую свежевыпеченную булочку. Осторожно откусил кусочек и уже поднес чашку с горячим чаем к губам, как дверь внезапно резко распахнулась и в нее ввалился медведеобразный подручный в разодранной одежде, с растрепанными волосами и побитым лицом. На перепачканном засохшей кровью лице бандита в свете пяти свечей, что стояли в подсвечнике на столе, хорошо был виден блеск его разъяренных глаз. Казалось, что разбойник был готов разорвать на части несчастного домовладельца. Внезапное появление здоровяка напугало Толстого Харальда. От неожиданности он выплеснул себе на панталоны чуть ли не полчашки горячего чая.

– Ты чего приперся, остолоп?! Я тебе когда говорил прийти?! Из-за тебя я весь ошпарился, бестолочь! Кто за лечебные мази мне платить будет?! Ты?! – Толстый Харальд заорал, но, получше разглядев лицо подельника, спросил: – А что у тебя с мордой?

Толстый Харальд в полумраке не видел, что в темном проеме двери скрывается Николай. Он был уверен, что бандит пришел к нему один. Домовладелец рассерженно поставил кружку на стол и покосился на большие напольные часы, которые глухим ударом оповестили, что сейчас пять часов вечера. Взял со стола холщовое полотенце и стал им нервно вытирать штанину, одновременно засыпая своего разбойника чередой вопросов:

– Труп московита надежно утопили в Темзе? А золото его куда спрятали?

Но здоровяк почему-то молчал и не отвечал ни на один из его вопросов. Толстый Харальд брезгливо покосился на разбитое лицо разбойника и раздраженно произнес.

– Что молчишь?! На тебе кровь московита! Ты бы хотя б там же, в речке, умылся, прежде чем ко мне являться! Тебя уже, наверное, все жильцы дома видели?! Какой ужас! Убить тебя за это мало!

Домовладелец все частил, а разбойник молчал и только отводил в сторону взгляд.

– Почто не отвечаешь, бестолковщина, когда с тобой твой хозяин разговаривает?!

Рассерженный Толстый Харальд завизжал, словно пила, наскочившая на гвоздь. Недовольно взглянул на отводящего взгляд здоровяка и в ярости вскочил с кресла, выбежал из-за стола и тут же резко остановился. Только теперь он заметил, что руки бандита были завернуты назад и связаны. Он недоуменно посмотрел ему в лицо, но тут его отвлек стук в дверь, хотя та была открыта. Толстый Харальд повернулся на стук и застыл на месте от ужаса – перед ним стоял тот самый московит, которого по его приказу уже давно должны были убить и бросить в Темзу на корм рыбам.

– Ну, здравствуй, хозяин! Что не приглашаешь меня к себе в гости? Горячим чаем не желаешь ли напоить? – спокойно спросил Николай.

– Ты ж-жив? – заикаясь от страха, произнес домовладелец и стал осторожно пятиться обратно к столу.

– Как видишь! Причем исключительно твоими молитвами! Ведь здесь, в Лондоне, кроме тебя, совершенно некому обо мне позаботиться! – безмятежно усмехнулся незваный гость и тут же схватил Толстого Харальда за грудки. – А не хочешь ли поведать – кто приказал тебе меня убить?

Домовладелец побелел лицом, мелко затрясся, стал оглядываться по сторонам, словно искал чьей-то помощи, но здесь ему уже некому было помочь. Он попытался закричать, но тут же получил короткий удар под дых и стал беспомощно хватать ртом воздух, почти беззвучно открывая и закрывая его, прямо как рыба, выброшенная на сушу. Его взгляд остановился на глазах Николая, и они ничего хорошего ему не сулили. Толстый Харальд тут же обмяк, словно из него выпустили весь воздух.

– В последний раз спрашиваю: кто тебя надоумил меня убить? Считаю до трех. Не отвечаешь – зарежу тебя, как зажравшуюся свинью. С громким визгом, морем крови и безо всякого почтения!

– Сэр Френсис Уолсингем, – еле слышно произнес домовладелец.

– Это который числится министром вашей королевы?

Глазки Толстого Харальда беспомощно забегали. Николай поднял руку, чтобы оплеухой привести его в чувство, но домовладелец быстро закивал головой и истошно завизжал:

– Только не бейте меня! Я ужасно боюсь боли! Я сам все вам расскажу!

– Ну, так я прав?

– Совершенно верно! Это министр нашей королевы Елизаветы. Он ведает всеми шпионами и соглядатаями в королевстве и за границей. Его боятся и слушаются даже самые отъявленные головорезы Англии. У него есть свои люди не только у нас, но и во всех странах Европы. Поэтому от него никуда не укрыться и не спрятаться! – Толстый Харальд печально вздохнул и горестно опустил голову. – Теперь мне уже жить осталось совсем недолго! Сэр Френсис Уолсингем доберется до меня, и тогда мне конец!

– Ну что ты так вдруг закручинился? Еще же не вечер! Ты мне лучше вот что скажи: чем это вашему министру московские послы так не угодили, что он их одного за другим решил убивать?

– Это политика! Я лично против вас ничего не имею! Что там наверху замышляют большие люди, нам, маленьким человечкам, здесь, внизу, не дано знать. Мы всего лишь исполнители высокой воли наших правителей! Я никак не мог отказать столь влиятельному человеку! Меня бы самого убили, если бы я стал отказываться! – жалобно всплакнул Толстый Харальд.

– И я все время под этой трусливой гнидой ходил! – вдруг недовольно заревел бандит. – Слезы льет, причитает, прям как баба, которую муж застукал в постели с чужим мужиком! Тьфу на тебя! Оказывается, ты не честный грабитель, а всего лишь подлизала фараоновская! Да я из-за этой сволоты сегодня брата своего потерял!