Но на волне всего этого возобладало и нечто совершенно несуразное: государство отказалось вообще от своих обязательств перед личностью и обществом в целом, устранилось от всего, что делает его не только государством, но и государством в России, превратившись в лучшем случае чуть ли не в стороннего наблюдателя за деградацией всей социально-исторической ткани России. Это привело к ситуации, близкой к гуманитарной катастрофе, к колоссальному обвалу в гуманистических смыслах и ценностях современных российских реформ.
Ответом на этот вызов социальным и гуманистическим основам и функциям государства российского должно стать восстановление и этих основ, и этих функций. Во-первых, государство должно защищать общество и личность от нищеты и, следовательно, призвано не к тому, чтобы защищать богатых от бедных, а к тому, чтобы сделать бедных богатыми, исключить само состояние нищеты из общества. Во-вторых, государство должно защищать от преступности, беззастенчивого попрания не только базовых правовых норм, но и нравственных, не должно способствовать созданию экономической и политической инфраструктуры для криминализации экономики и политики, всех структур общества и, следовательно, оно само не должно становиться преступным. В-третьих, государство должно защищать от бездуховности, не должно участвовать в создании "государства свиней", в котором все высокие искания человеческой души полностью подменяются заботой о материальном благополучии. Идеал современного просвещенного и гуманистического государства несовместим с идеалом беспозвоночного животного, как человеческого идеала. В-четвертых, государство, наконец, должно научиться защищать себя и тех, кто на государство честно работает, от тех, кто только использует государство, для которых оно не средство служения стране и нации, а средство их нещадной эксплуатации в личных или групповых корыстных интересах. В-пятых, государство должно перестать воспроизводить себя только в качестве аппарата, стоящего над обществом и личностью. Оно должно стать частью общества, слиться с ним, и это осуществимо, если государство перестанет противопоставлять себя личности, если, оно научится жить в пространстве персоналистических проблем истории, не разрушая, а созидая его как персоналистическое.
Одним словом, государство должно защищать от всех форм внешней и внутренней агрессии и против общества, и против личности. И на этой основе утверждать себя в качестве: легитимного - построенного на базе всеобщего и, главное, честно реализуемого избирательного права, обеспечивающего не только правовой характер власти в обществе, но и, что не менее важно, правовые гарантии для ее эволюционной замены; суверенного - независимого ни от кого и ни от чего, кроме как от высших национально-государственных интересов; справедливого - исполняющего законы и только их и через них отстаивающего интересы всех слоев населения, а не своего аппарата или избранных по мафиозному признаку слоев населения; хорошо управляющего обществом - ведь это абсолютно ненормально: страна, богатая всеми основными природными ресурсами, имеющая не самое последнее по уровню образованности население, имеет только 1% мирового производства. Такое возможно только при условии полной атрофии функции управления со стороны государства, следствием полного непрофессионализма его аппарата. Наконец, государство должно быть цивилизационно идентичным, в данном случае отражать и выражать русско-российскую цивилизационную сущность России-цивилизации, базовые ценности идентичности исторической и национальной России - быть великим государством Великой России, а не проходного двора мировой истории.
Все это достижимо при условии, если государство будет иметь выраженную цивилизационную и национальную сущность, будет центрировано на преемственность не власти самой по себе, а власти исторической и национальной России. Государство в России должно постоянно быть государством России и для России и это должно стать неизменным при всех изменениях в России. Историческую преемственность власть в России должна обнаруживать прежде всего и в основном в одном - в том, что всякий акт бытия власти в России есть акт бытия во имя и во благо Великой России, которая становится великой через величие и благополучие каждого ее гражданина.
Сущность второго вызова основам государства российского может быть сведена к попытке не менее радикального изменения отношений между государством и Россией, между идеей государства российского и идеей России. И в изменении этого есть своя необходимость, позволяющая установить договорные отношения между государством и обществом, государством и личностью, дабы государство перестало эксплуатировать свой сакральный образ среди населения независимо от того, чем оно стало по отношению к этому населению - олицетворением идеи Великой России или исторически случайного политического режима. В конце концов, это необходимо сделать и для того, чтобы со сменой политического режима не разрушалась Россия, а только политический режим. Но это можно будет сделать, если будет осознаваться, что государство или, по крайней мере, политический режим, его выражающий,это одно, а Россия - это нечто большее и иное.
Ведь тот неправовой характер, который постоянно воспроизводится в отношениях между государством и собственным населением в России, то, что оно вообще его терпит, в определяющей мере связано как раз с той сакрализацией, которой подвергается идея государства в сознании большей части населения России, отождествляющей ее с идеей Великой и Святой России. А с такой Россией отношения не могут строиться на какой-то правовой основе, это отношения, которые вообще находятся вне правового пространства, в пространстве особых высших ценностей и смыслов русско-российского способа бытия в истории. Это архетипический тип отношения к Матери-России, для которой, как для матери, ничего не жалко, даже самой жизни. И взамен такого отношения ничего не надо, ибо нельзя быть наемником у высших помыслов собственной души.
Таким образом, срыв сакральных покровов с российского государства процедура, с одной стороны, необходимая, а с другой - не столь однозначная по своим последствиям, ибо затрагивает самый глубокий архетипический пласт бытия нации в истории, имеющий для нее жизнеопределяющее значение. Дело в том, что за многие века своей истории, русская нация, по существу, не выработала иных форм самоорганизации в истории, кроме государственных. Плохо это или хорошо - это другой вопрос, но факт остается фактом: русские самоорганизуются в нацию и Россию, прежде всего посредством своего государства. Это радикальная национальная особенность, делающая русских не просто государственной, а державно-государственной нацией. Именно на этой почве она развила в себе такие поразительные черты, как высочайшую политическую дисциплину - дар повиновения собственному государству и беспредельную готовность к самопожертвованию в отстаивании его интересов. Нация полностью растворила себя в собственном государстве, связав с ним базовые основы своей национальной идентичности.
Все это не единожды спасало нацию и Отечество в истории, превращая нацию в государство, а государство в нацию и на этой основе Россию в непобедимую Россию. Но все это не единожды использовалось государством, когда неэффективность действия его структур очень часто компенсировалось как раз дисциплиной повиновения и беспредельной жертвенностью служения русского народа своему государству, во имя России-государства. И государство привыкло к такому положению дел, в частности, и к такому управлению страной и нацией, которое не считается ни с какими экономическими, социальными и человеческими издержками, с тем, что такое управление стоит и стране, и нации. В таких условиях срыв сакральных покровов с российского государства чреват ситуацией, при которой некому будет его защищать, жертвенностью своего служения государству восполнять неэффективность и неадекватность деятельности его структур.
И последнее: именно потому, что русская нация державно-государственная, самоорганизующая себя как нацию и Россию посредством государства, именно поэтому кризис государства тотчас же превращается в национальный, в кризис России и нации. Разгосударствление превращается в дероссиизацию России и денационализацию русской нации. Вот почему отрыв политического режима от идеи государства российского, а российского государства от идеи России разрушает основополагающие структуры бытия русской нации в России и России в истории.
