Внезапно Марианна насторожилась, услышав, как доносившееся до нее ровное и мирное гудение ярмарки изменилось. В него ворвались хаотические звуки какой-то суматохи. Оставив лошадей, она выбежала на дорогу и из-под руки пристально вгляделась вдаль. Определенно ярмарку с людьми и прилавками закрутило в беспорядочном и не слишком мирном кружении! Увидев, что ей навстречу мчится повозка, Марианна решительно загородила дорогу и властно вскинула руку. Возчик, натянув вожжи, с трудом осадил взмыленного коня и остановил громыхавшую колымагу.

– Что случилось? Что творится у городских стен?

– Ноттингемская стража столкнулась с вольными стрелками, – с трудом переводя дыхание, ответил возчик. – Ох, там такое началось, что лучше уносить ноги!

Не дослушав его, Марианна бросилась обратно в лес.

На ярмарке царил переполох. Горожане разбегались по сторонам, а стражники разгоняли их ударами, размахивая древками копий. Ратники прокладывали себе дорогу в толпе, сметая на своем пути прилавки, опрокидывая товары на землю под крики и брань торговцев. Несколько поросят, выбравшихся из загона, с пронзительным визгом бросались всем под ноги, внося еще больше хаоса во всеобщее смятение.

Робин и Статли, стоя спиной к спине, отбивались от ратников. Старший из ратников, восседая на лошади, гневно кричал на своих людей:

– Живее, собаки! Вам не под силу одолеть двух разбойников?!

Безжалостными и точными ударами мечей Робин и Статли разогнали ратников, заставив их отступить.

– Бросайте оружие, висельники! – крикнул им командир ратников. – Вам все равно не уйти! Я послал в город за подкреплением!

Скользнув по нему небрежным взглядом, Робин сплюнул набравшуюся в рот пыль.

– Жаль, что с нами нет Вилла! – сказал он вполголоса. – Он смог бы сейчас достойно ответить этому псу!

– Не говори! – отозвался Статли. – Что будем делать?

Робин окинул быстрым взглядом оцепивший их и ощетинившийся мечами круг ратников. Дело принимало серьезный оборот. Если из города спешит еще один отряд стражи, к тому же более многочисленный, чем этот, им вдвоем не удастся прорваться к лесу. Сколько времени у них оставалось? От силы четверть часа, прикинул Робин, мысленно измерив расстояние от городских ворот до ярмарочного поля. И тогда у них остается единственный выход: продать свои жизни как можно дороже. Сдаваться ратникам шерифа не собирались ни Робин, ни Статли: каждого из них ждала в Ноттингеме мучительная и позорная казнь, которой они предпочитали гибель в бою.

Внезапно людскую толчею окатило новой волной криков. Люди, теснившиеся за спинами ратников, резко раздались в стороны, и две лошади, прорвав заслон, оказались рядом с лордом Шервуда и его другом. Вороной Воин, бросаясь на ратников с оскаленной мордой и прижатыми к голове ушами, молотил копытами направо и налево. На Колчане, бросив поводья на холку иноходца, сидела Марианна и разгоняла ратников ударами длинной плети, со свистом рассекавшей воздух. Простая плеть оказалась в ее руках страшным оружием, и ратники роняли мечи, когда на их головы и плечи обрушивались жгучие удары, сбивая шлемы и оставляя глубокие кровавые рубцы.

Схватив за повод вскинувшегося на дыбы Воина, Робин вскочил в седло.

– Вилл, прыгай к Марианне!

Не дожидаясь повторного приказа, Статли взлетел на круп иноходца за спину Марианны. Воин с места сильным и длинным прыжком перелетел через опрокинутый прилавок, разбросав ратников, оказавшихся у него по бокам. Колчан злобно лязгнул зубами над ухом ратника, который попытался схватить его за гриву. Другой ратник вцепился в сапог Марианны и потащил ее из седла, но стрела, выпущенная из лука Робина, тут же вонзилась ему в грудь. Марианна едва не упала, когда осевший, но не расцепивший рук ратник тяжестью своего тела потянул ее за собой. Но Статли успел подхватить ее и, крепко держа перед собой, пришпорил иноходца. Колчан отчаянно рванулся и прорвал заслон ратников вслед за Воином.

Стрелки помчались к лесу.

– Лучники! – завопил старший ратник, видя, что почти пойманная добыча вырвалась из его рук. – Где лучники?!

Но когда был выпущен первый залп, стрелки уже были на недосягаемом для лучников расстоянии. Оказавшись под защитой деревьев, Робин осадил взмыленного Воина.

– Не мешкай, Вилли! – отрывисто бросил он. – Перебирайся на своего коня!

Только когда они далеко углубились в Шервуд, Робин сдержал мчавшегося широким галопом Воина и перевел его на рысь. Дав лошадям отдышаться после бешеной скачки, стрелки спешились. Статли упал на грудь возле маленького родника, бившего из-под земли, и пил, не в силах утолить жажду, отталкивая голову своего коня.

– Остынь, мальчик! – шептал он. – Остынь, потом я напою тебя!

Марианна с трудом переводила дыхание, приходя в себя и чувствуя, что у нее дрожат колени. Она без сил опустилась на траву, но ее тут же подхватили руки Робина, больно стиснув плечи и рывком подняв на ноги.

– Саксонка! Где ты должна была нас ждать?! – с неподдельным гневом крикнул лорд Шервуда.

Марианна молчала, глядя в его потемневшие от ярости глаза. Статли, услышав гневный окрик Робина, оторвался от родника и с изумлением посмотрел на друга:

– Робин, поблагодари ее! Если бы не Марианна, мы бы сейчас в лучшем случае лежали мертвыми, а в худшем – связанными в темнице шерифа!

Руки Робина ослабли, он отвернулся от Марианны и глубоко вздохнул. Отпустив ее, он склонился над родником и бросил себе в лицо несколько пригоршней студеной как лед воды. Статли, посмотрев ему в спину неодобрительным взглядом, улыбнулся Марианне и, поцеловав ее в щеку, принялся отшагивать коня. Марианна медленно опустилась на колени возле Робина и стала умываться и пить воду. Ее губы мелко задрожали, когда она вспомнила слова Статли о том, что ожидало Робина и его, не успей она к ним на выручку.

– Мэриан! – вдруг услышала она мягкий голос Робина и поднялась на ноги, упорно глядя мимо лорда Шервуда.

Его ладони легли ей на плечи уже с нежностью, а не грубой силой. Она стояла, низко склонив голову и пряча обиженное лицо. Робин улыбнулся, ласково провел кончиками пальцев вдоль ее шеи, потом легонько сжал ладонями ее скулы, заставив Марианну посмотреть ему в глаза.

– Прости меня за то, что накричал на тебя, – тихо сказал он, глядя в ее глаза, огорченные его несправедливым гневом. – Я очень испугался за тебя, когда увидел там, среди ратников. Спасибо тебе, милая!

Он дотронулся губами до ее губ, и Марианна замерла, тесно прильнув к его груди. Прикосновение губ Робина вызвало в ее душе бурю самых смятенных чувств. Но поцелуй был кратким, как поцелуй друга или брата.

– Вилл сейчас сказал правду? – спросила она, глядя Робину в глаза. – Вы не смогли бы спастись?

– Да, он сказал правду, – спокойно ответил Робин и снова улыбнулся, – но спаслись благодаря тебе.

Выпустив Марианну из объятий, Робин велел садиться на коней. Стрелки продолжили путь, ведя лошадей уже неспешной рысью. Некоторое время они ехали в молчании, пока Робин, размышлявший над тем, что произошло, не окликнул Статли:

– Тебе не показалось странным, как быстро ратники шерифа отыскали нас в толпе? Они шли так уверенно, словно точно знали, где нас искать!

Статли внимательно посмотрел на друга.

– Хочешь сказать, что Джон был прав и мы стали слишком часто встречаться со стражей шерифа?

– Джон и был прав, – ответил Робин, – но теперь я думаю, что это не случайности и не совпадения.

Статли тоже задумался и решительно тряхнул головой:

– Нет, Робин, напрасные подозрения! Сегодня нас мог узнать кто угодно и соблазниться немалым вознаграждением, которое шериф назначил за наши головы!

– Может быть, – задумчиво ответил Робин, но Статли понял, что появившиеся у лорда Шервуда сомнения так и остались при нем.

До самого лагеря Робин больше не проронил ни слова, лишь пригласил Статли поужинать, когда тот уже собирался проститься с друзьями возле развилки двух троп и отправиться в свой лагерь. Статли охотно согласился. Приехав в лагерь, Марианна расседлала Колчана, растерла его пучками травы и отпустила пастись. Наведавшись сначала в купальню, она пошла в свою комнату и, чувствуя себя совершенно разбитой после выдавшегося дня, проспала до самого ужина, пока ее не разбудила Клэренс.