Я буквально высчитывал минуты, что прошли с ухода Джулиет и держал телефон в руках, крепко сжимая его и гипнотизируя чёрный экран, словно от моего взгляда могло что-то измениться. Время замедлило свой ход, растягиваясь и превращаясь в настоящую пытку. Воображение как назло подкидывало самые разные и не лучшие сюжеты, обильно украшая их деталями и яркими картинками. Меньше всего сейчас хотелось нагнетать атмосферу и мучить себя гребаной фантазией, которая делала всё только хуже. Однако вернувшаяся спустя время Джу, не успокоила меня, а наоборот ещё больше заставила переживать и ломать голову, теряясь в догадках. Она, ничего не говоря, села рядом со мной, откидывая голову к стене, и прикрыла воспалённые глаза. Я видел, что девушка плакала и даже сейчас едва сдерживается, чтобы вновь не заплакать. Но что послужило тому причиной?
— Что-то случилось? Что-то с Джессикой? — Голос напрягся, как и всё тело от волнения. Джулиет втянула носом больничный воздух и оторвала голову от стены, пристально всматриваясь в меня.
— С ней всё в порядке, — медленно произнесла она. Но что-то всё равно было не так. Иначе, почему она так смотрит и заглядывает в душу, пытаясь выискать что-то? — Энди, скажи честно, ты любишь меня? — Это вопрос окончательно сбил меня с толку. — Прошу, скажи правду, — я нахмурился, не понимая, почему Джулиет спрашивает об этом именно сейчас. По идее, нужно ответить, что да, я люблю её, как говорил это уже тысячу раз. Но почему в этот момент язык не слушает меня и не хочет произносить эти заветные слова? — Если бы тебе пришлось сейчас выбирать между мной и Джессикой, кого бы ты выбрал?
— Я… я не понимаю… — твою мать, почему я не могу ответить? Почему Джу вообще подняла эту тему? — В чём дело, Джу? — Девушка грустно усмехнулась и кивнула головой, её глаза наполнились застывшими слезами, и я почувствовал, как где-то под рёбрами ломается её хрупкое и нежное сердце.
— Думаю, мы оба знаем ответ, да? — Тонкие пальцы сжали телефон, и Джулиет сделала глубокий вдох. — Джессика оборвала все связи с тобой и исчезла тогда, потому что Элеонор соврала, будто она родная дочь Брайана, что вы кровные родственники. Элен сделала это, чтобы отомстить. Джес из-за этого вранья разорвала вашу помолвку, будучи беременной от тебя. У неё никогда ничего не было с Марком, он просто её друг, — Джулиет нервно втянула воздух и поджала губы. — Близнецы — это твои дети, ты их отец. — Я не мог пошевелиться, будто прикованный прочными цепями из огромного потока информации.
— Этого не может быть… — да, дети похожи чем-то на меня, но разве это не моё разыгравшееся воображение? И если Джес действительно думала, что мы с ней кровные родственники, то почему ничего не сказала? Откуда вообще Джулиет взяла всю эту информацию?
— Я слышала разговор Джулиет и Элеонор. Это правда. Знаешь, — после паузы продолжила она, — где-то в глубине души я всегда знала, что вас связывает нечто большее, чем просто детская дружба. Просто хотелось верить, что у меня получится завоевать твоё сердце. Но видимо оно целиком и полностью принадлежит Джес.
— Я… Мне жаль… я…
— Я понимаю, — Джулиет грустно улыбнулась и поцеловав меня в щёку, едва сдерживая слёзы быстро покинула больницу, оставляя меня одного наедине с взорвавшимся разумом.
Поток информации, что обрушился на меня сейчас, был подобен огромному, мощному цунами, захлестнувшему меня с головой. Я медленно утопал в нём, пытаясь осознать всё сказанное раннее. Постепенно многие моменты стали проясняться, ситуации открывались совершенно с другой стороны и я словно увидел спасительный свет на дне океана. Джес исчезла тогда не просто так, она думала, что мы с ней брат и сестра, что всё это неправильно и греховно. Но почему ничего не сказала мне? Почему оставила мучиться в неведении, ненавидя и любя? Собственно, а что мешает выяснить это прямо сейчас? Хватит медлить, я и так ждал слишком долго, теряясь в догадках и сомнениях.
Убедившись, что состояние Мег стабильное и ей больше ничего не угрожает, практически сразу сорвался с места и поехал в дом Элеонор. Какое-то тревожное чувство всё ещё преследовало меня, прочно удерживая в плену. Оно перемешивалось с волнением и предвкушением, погружая куда-то в бездну и темноту. И когда я подъехал к дому, то сразу почувствовал что-то неладное. Сердце быстро забилось в груди, как только я подошел к открытой настежь двери и зашёл в пустой дом. Но сделав несколько шагов, замер, ощущая, как сердце перестаёт биться. Джес… она без сознания лежала на полу гостиной, по её виску стекала кровь, пачкая тонкие пальцы и образовывая небольшую лужицу. Паника и страх забрали мой разум, лишая сил, и я несколько секунд не мог пошевелиться, чувствуя, как они цепкими лапками опутывают меня своей паутиной, заматывая в кокон. Но я не мог потерять Джес… нет… не сейчас…. Подлетая к неподвижному телу, быстро достал телефон и вызвал скорую, прижимая хрупкое тело к себе, не замечая как кровь моментально пропитывает мою одежду и руки, я умолял лишь об одном — чтобы Джеси, мой маленький ангел, остался со мной.
Дежавю. Я снова сидел в зале ожидания среди больничных стен и молился, чтобы с дорогим мне человеком всё было хорошо. Даже не мог думать о чём-то, мысли, словно американский аттракцион скакали туда-сюда, вызывая лишь тошноту и боль. Закрывая глаза, разум тотчас рисовал окровавленную и бездыханную Джес и я вздрагивал, судорожно распахивая глаза и втягивая специфический больничный воздух. Мне всё ещё было страшно, я не мог представить свою жизнь без Джеси. Да, последние 4 года мы не были вместе, не общались и не виделись, но я знал, что с ней всё в порядке. Принимал участие в её жизни, пусть она того не знала, помогал и был рядом, хоть и в тени. А если она не выживет… если… чёрт, не могу думать об этом. Нет. Я не могу без неё, она мой свет, вытаскивающий меня из темноты. Моё спасение от демонов в голове, маленький ангел, готовый пожертвовать собой ради меня. После всех этих страданий, что мы пережили, после разлуки и чужой лжи, такой финал чудовищен и несправедлив! Нет! Всё не может закончиться именно так! Не замечая, как по щеке стекает слеза, я со всей силы ударил в белоснежную стену, желая перестать чувствовать эту боль, что раздирала мою душу и сердце. Но даже разбитые костяшки и мгновенно опухающая рука не смогли унять боль, что словно смерч сносила всё на своём пути, оставляя лишь пустоту и хаос. Ещё один удар об стену и силы покидают меня. Ком в горле мешает дышать и я, кажется, задыхаюсь, пока воображение рисует серые образы мёртвой Джессики и мою жизнь после её смерти.
Не знаю, как я не сошёл с ума, будучи в неизвестности и охваченный страхом и болью, будто объятый сильным и мощным пламенем, которое сжигало меня изнутри. В какой-то момент в дверях показался врач и я на ватных ногах подошел к нему, из последних сил слушая, что состояние Джес хоть и тяжёлое, но стабильное. И если не возникнет никаких осложнений, то в ближайшие сутки девушка должна прийти в себя. Однако нет абсолютно никаких гарантий и если она не придёт в себя, то врачи поместят её в искусственную кому. Слышать это было тяжело, а умолять врача позволить мне побыть хоть немного рядом с Джес, почувствовать тепло её тела, ещё труднее. К счастью, долго уговаривать не пришлось, и врач разрешил пройти в палату. Возможно, он видел, что мне это жизненно необходимо или понял, что я не отстану до тех пор, пока не добьюсь своего.
Бледная, неподвижная, измученная и такая хрупкая Джес лежала на больничной кровати. К её телу были подключены многочисленные приборы, которые в полнейшей тишине издавали слегка слышный писк. Рядом с монитором, где отражался пульс и давление, стоял стул и, придвинув его ближе к Джес, сел на него, аккуратно дотрагиваясь до тонкой руки. Естественно девушка никак не отреагировала, а я лишь сильнее ощутил страх потерять её. Раньше казалось, что нет ничего хуже, быть рядом и не иметь возможности прикоснуться, смахнуть падающую на глаза прядку волос или дотронуться до нежной, бархатистой кожи. Теперь же я понимаю, что самое худшее и ужасное — видеть как тот, кого ты безумно любишь, находится между двух миров, и ты не можешь никак помочь. Держишь холодную руку и смотришь как бездвижное тело, не реагирующее на тебя, поддерживается множеством аппаратов. Чёрт возьми, я элементарно не знал, что случилось и почему Джес сейчас приходится бороться за свою жизнь, вися на волоске от смерти. Что могло произойти? Кто виноват? А важно ли это? Всё что имеет значение — жизнь Джес. И я ни на шаг не отойду от неё. Я буду рядом, когда она очнётся, и буду держать её руку, согревая своим дыханием. И совсем не важно, что писк на мониторе оповещал совершено о другом, что сердцебиение медленно замедлялось, а давление падало.
