— Да я не о том, — Стив, обхватив одной рукой живот, с трудом встал на ноги, — я о том, что могу и сам.

— Держи карман шире. Ты, конечно, суперсолдат, но там на тебя тонна-другая бетона упала, так что… — Баки достал из сумки тонкий свитер и джинсы, белье и выдвинул из-под кровати ботинки, — так что расслабься, я тебя и в худшем состоянии видел. Правда, давненько это было. Не то чтобы я скучал по этому, как ты понимаешь.

Стив вздохнул, давая расстегнуть длинную ночную рубашку.

— Ты хоть дверь закрыл?

— Боишься, что Романов придет невовремя и увидит меня так?

Баки как раз опустился на колени, помогая Стиву натянуть белье. Тот невольно порозовел, представив, как это выглядит со стороны. Одно успокаивало — справившись с трусами и носками, Баки легко поднялся, усадил Стива на кровать и быстро натянул на него джинсы до бедер.

— Меня в бытность овощем-убийцей тоже частенько одевали. После крио я был… не в лучшей форме, — равнодушно сообщил Баки, а у Стива внутри все сжалось.

— Бак.

— Это в прошлом, верно? — Баки натянул ему на голову свитер и помог попасть руками в рукава. — Но это не значит, что об этом можно забыть, будто ничего не было.

— Ты… Тебе не обязательно… вспоминать.

— Если я забуду, — Баки быстро зашнуровал на Стиве высокие ботинки и прикрыл голенища штанинами, — то тогда какой во всем этом был смысл? Выходит, семьдесят лет насмарку.

— Насмарку?

— Опыт, Стив. Кровью и болью заработанный, страшный, отвратительный, но опыт, — он снова поднял Стива, с нечитаемым выражением лица застегнул на нем джинсы и ремень, поправил свитер. — Все это планирование, умение держать удар, выкручиваться в любой ситуации, выслеживать, долго обходиться без сна и пищи, принимать решения головой — это все мое. Я принял это еще полгода назад и решил, что не хочу ничего забывать. Чарльз… он говорил, что часть воспоминаний можно пригасить, оставить только намеки. Только вот знаешь, я предпочитаю помнить все. Что бы тебе ни говорили, что бы ты ни выдумал сам, а это был я. Все эти годы.

— Я… я знаю, Бак.

— Сомневаюсь, — Баки подставил плечо, позволяя Стиву опереться о себя. — Может, коляску прикатить?

— Иди ты.

— Я так и думал, давай, потихоньку.

— Что здесь?.. Роджерс, ты что, сбегаешь? — в дверях появился Сэм. В руках у него был стаканчик с кофе, а на лице — крайняя степень неодобрения.

— Я забираю Стива домой, — спокойно ответил Баки. Даже без своего обычного выражения лица: «шаг влево-вправо, и я стреляю».

— Его что, выписали? Стив, тебя выписали?

— Доктор вроде не против, — ответил тот.

— Спорю на свои крылья, — Сэм поставил стаканчик с кофе и загородил собой дверной проем, сложив руки на груди, — что он стал «не против» после того, как твой дружок поговорил с ним. Он хоть жив?

— Сэм, — в голосе Стива явно слышался укор.

— Жив, — ответил Баки, хотя обращались не к нему. — А Стив не любит больницы. Тяжелое детство, понимаешь ли. А, тебя же там не было, — Баки, практически неся Стива на себе, сделал шаг к двери. — Подвинься, не хочется калечить тебя и покупать этой богадельне еще какую-нибудь дорогую безделушку типа аппарата МРТ.

— Баки, — подал голос Стив. — Сэм, меня выписали, и я хочу домой. Давай, бери сумку, поехали. Я еле на ногах стою.

— Вот именно, — с неодобрением заметил Сэм, но принялся кидать в пустую сумку весь мелкий личный хлам, что накопился в палате Стива за неделю. — И выписываться тебе рано.

— Спасибо, Сэм.

Стив, опираясь на Баки, двинулся к выходу. Сэм поспешил за ними все с тем же неодобрением на лице.

Как ни странно, на ресепшене уже лежали документы на выписку, хотя самого доктора Райта нигде не было видно. Пока Баки подписывал нужные бумаги, Стив сдерживал восторги молодой медсестрички, готовой повиснуть на его крепкой, хоть и все еще замурованной в жесткий пластиковый воротник, шее.

— Капитан Роджерс, — заливалась она соловьем, — мы будем рады… то есть…

— Спасибо, мэм, — улыбнулся Стив, — но я постараюсь не попадать к вам как можно дольше.

— Конечно, — восторженно согласилась она. — А не могли бы вы… ну, — девушка смутилась, но все-таки достала откуда-то из-под стойки копию их с Баки старой фотографии. — Для Мэри. Пожалуйста.

Стив снова лучезарно улыбнулся и размашисто подписал снимок, после чего толкнул его к Баки.

— Давай, Бак. Леди просит.

Баки оторвал взгляд от бумаг, криво ухмыльнулся (больше было похоже на оскал) и тоже поставил размашистую закорючку. Глаза у девушки округлились

— Сержант Барнс… о, Боже, я видела в новостях. Говорили, что вы живы, но… Господи, девочки из ночной смены просто умрут.

— Надеюсь, что нет, — Баки соорудил на лице улыбку — бледную тень той, которой он когда-то улыбался красивым дамочкам, и снова взвалил на себя Стива. — До нескорой, надеюсь, встречи, мэм.

Стив отсалютовал ей, привалился к Баки, и они медленно направились к выходу.

— Я Сокол, если что, — сказал едва живой от радости девчонке Сэм и двинулся за ними. — Чертов самодовольный ублюдок, — последнее относилось к Баки, конечно. Он удобнее перехватил сумку и направился к дверям.

На улице Баки уже усаживал Стива в черный джип, припаркованный прямо перед входом. Громадина занимала сразу два места со значком «для инвалидов».

— Нарушаем правила, Барнс? — сказал Сэм, бросая сумку на заднее сидение.

— О чем ты? — поинтересовался тот, пристегивая Стива.

— О том, что это места для людей с ограниченными возможностями.

— Отсутствие руки считается? — Баки, ухмыльнувшись, захлопнул «отсутствующей» рукой заднюю дверь прямо у Сэма перед носом.

— Э…

— Имеешь что-то против инвалидов? — невинно поинтересовался он. — Как нетолерантно.

— Я… да иди ты к черту, Барнс! Наверняка в больницу приезжают какие-то девяностолетние старики, которым это место нуж… — Баки поднял брови, явно намекая на свой возраст и тупость Сэма, — о, заткнись.

— Я что-то сказал?

— Хватит, — сказал Стив, опустив стекло. — Сэм, спасибо, но я очень устал и хочу домой. Бак…

— Уже едем. Прости, приятель, ты своим ходом.

— Я тоже на машине, между прочим, — крикнул Сэм вслед лихо выруливающей черной громадине. — Спасибо, что предложили подвезти!

Громадина коротко просигналила и скрылась за поворотом, Сэм вздохнул и пошел к стоянке. С тех пор, как в жизни Стива появился Барнс (снова, снова появился — пришлось напомнить себе), крутых моментов в его жизни стало меньше. Ну, хоть Кэп перестал смотреть в стену отсутствующим взглядом, как последние месяцы — уже хорошо. Сэм постарается радоваться за него, хотя, видит Бог, при наличии рядом Барнса это дофига трудно.

***

— Откуда у тебя машина? — спросил Стив просто чтобы не молчать.

— У нас машина, — поправил его Баки. — Купил. Вот посмотрел на твое измочаленное тело и купил, потому что на байк ты еще пару месяцев не сядешь, к тому же, сейчас зима.

— Почему такой большой?

— Вот только не надо о моих скрытых комплексах, — ухмыльнувшись, предупредил Баки. — Оставь эту реплику Сэму.

— Тебе не с чего комплексовать, — Стив очень надеялся, что не покраснел, потому что он не раз слышал от Клинта, что Башня — способ Старка компенсировать недостаток размера в другом месте. Лицо при этом у Клинта было такое, что размер какого места он имеет в виду, становилось очевидно даже Стиву.

— О, это комплимент, Роджерс?

— Это факт. Не то чтобы мне было с чем сравнивать, конечно.

— Сказал парень, оснащенный восьмидюймовой деткой.

— Бак, — Стив, наконец, покраснел.

— Ты первый начал.

— Я спросил про размер машины.

— А. Так оба мы не мелкие, в малолитражку влезть можем, только сложившись пополам. Зачем мучиться? Фьюри вон не комплексует. Хотя в наше время людей с его цветом кожи даже в кино пускали только по определенным дням.

— Я рад, что это изменилось. Вот уж о чем не жалею, так это о канувшем в Лету расизме.