Очевидно (тому есть много примеров), что в глубокой древности анатолийцы (племена пра-хатто-хурритов) часто общались с протодравидами и семи╛тами (с протоаккадцами, а много позднее и с амореями, мигри╛ро╛вавшими из Аравии в Анатолию (вдоль побережья Средиземного моря) и долго там жившими), о чём, в частности, может свидетельствовать то, что этрусское слово "мару" означает "священнослужитель, жрец; судья"; одно же из значений шум.-акк. (ивр.) термина "мар" значит "гос╛подин"; а хурр.-урарт. "мари" и вайнах. "мар" понимаются в значении "знатный; свободный че╛ловек" (а вайнах. "маршо" - "свобода", "независимость" (Khamarz Kostoev "Из истории моего народа")).

"Этрусский термин "zilc", имеет, должно быть, такое же значение, как и... нахское словообра-зование "цийлх", то есть "божественный, святой, священный"... В основе другого этрусского термина (высокая административная должность) - "zilath" лежит слово "zila" - (также) "божественный, святой, священный" (Р.С. Плиев. "Нахско-этрусские лексические...". 2000); поскольку "диалектные варианты нахского слова ц1аьли, ц1ийла, ц1ийли, ц1или" и означают "божественный, священный". Вместе с тем любопытно, что слово на иврите "צל (tsel, цел)" означает "тень", как и аккадское "şîl, şîlu" (так, в юго-восточной части Древнего Рима некая территория, видимо, бывшая у этрусков теменосом (погребения, святилища) носила название "Целий" (как место пребывания духов (теней) предков)). Заметим, что ещё у древних евреев бытовало женское имя "Цил(я/а)", которое обычно толкуется как "Пребывающая в тени (Бога)". По всей вероятности, и лексика этрусков была подвержена "разбросанной полисемии".

Считается, что этрус. выражение "zilath eterav" - обозначение некой (высокой) должности (подобно отдельному термину "zilath", см. выше), где слово "etera" понимается как "сподвижник" (А.И. Немировский. 2000). И тогда (учитывая изыскания Р.С. Плиева), выражение "zilath eterav" будет означать "святой подвижник" (очевидно, что такой термин должен соотноситься с вопроса-ми культа). Однако, если позволительно сопоставить (и отождествить) фонетически адекватные термины: этрус. "etera" и арийские - латин., португал., галисий., франц. "terra" (испан. - tierra), означающие "земля", а в "э" усмотреть артикль, то выражение "zilath eterav" будет означать "zilath земли (по земле)", - чиновник, курирующий земельные вопросы. Не исключено, что слова "бо╛же╛ственный, святой, священный" подразумевают в этом чиновнике жреца ("посвящённый земле"), стоящего на страже священного, божественного (учреждённого Тином) земельного права.

По всей вероятности, этрусское "śanti" у римлян обрело форму - "sancti" - "святой", поскольку представленное в виде выражения "śa-n-ti" (где - ингушское (нахское/хурр.) "са" - свет (но не индоевроп. (А.И. Харсекин ВДИ ╧ 3, 1965) - хетт. "kа" (HW, 94) либо армян. "sa" - "этот, тот" или ирланд. "sé" - "он", ибо употребление последнего представляется менее вероятным); шум, "n" - "высокий, высший (небесный)", (см. "Отцы Авраама". Инет); а убейд. "ti" - "жизнь"), оно ("śanti") может значить "Высокий, небесный (т.е. божественный) свет жизни" (термины же "святой" и "божественный" - синонимы). Если же представить этот термин в виде "śa-(e)n-ti", то он интерпретируется как "небесный свет жизни; живительный небесный свет" (заметим, что у этрусков этот (белый, дневной) свет порождала (см. выше) Великая мать, богиня Неба Уни). Вместе с тем, если использовать индоевропейское значение термина "śa", то этрус. выражение "śa-n-ti" может означать "Этот - высокой (праведной) жизни" (т.е. святой, праведник).

Так, этрусское слово "sanulis" рассмотрено в работе А.В. Маловичко и др. (ст. "Опыт исследо-вания этрусской лексики. 2007) как выражение из двух терминов ("san-ul(is)"), один из которых ("ul") сопоставлен с урартским "(u/o)l" - "идти". В таком случае выражение "sa-(а)n-ul(is)" может быть истолковано как "появление (появляется, выход(ит), идёт) (белого, дневного) света Неба".

Рассмотрим часть фразы этрусского текста (TLE-2 (18, 19, 20)) - "śanti huri alxu esxaθ sanulis", где, как принято полагать, хурр. "huri" понимается как "утро, восток (восточный, восточные, возможно, относительно локализации в Анатолии племён хатти)"; а этрусский термин "esxaθ" (эсхат), как легко видеть, греческого происхождения - калька с "ἔσχατος" - "последний, конеч-ный"). И тогда, слова "śanti huri" могут означать "небесный свет жизни; живительный небесный свет" (гипотетически: появляется, возникает, порождается) "утром (на востоке)", а "esxaθ sanulis" можно перевести и как "последний (гипотетически: момент перед) появлением (дневного) света Неба". Заметим, что у многих этносов существовал обычай: перед наступлением (моментом) рассвета возносить молитву, в частности, божеству Солнца (в раннеземледельческой культуре - как эпифании богини Неба).

Так (ВДИ ╧ 3, 1965), в хан.-этрус. билингве из Цере (см. выше) этрус. выражение "heramašva" переведено как "(этот) храм её". Этрус. же термин - "herama", встречается, в частности, в кратком тексте на жертвенной чаше (TLE, 290), где речь, как представляется, идёт о ее подношении (с возлиянием) в храме бога Тиния (этрус."Тin"). Здесь фраза "šta sinu herma tins сеχе" переведена как "(Меня) ставит Сентий (в) храм верховного (бога) Тиния (Юпитера)" (Е. Fiеsе1 "Namen des griechischen Mythos im Etruskischen". 1928).

Попытаемся рассмотреть термин "heramašva" как арийско-семитическое выражение "he-rama-šva", где индоевр. "he" - "он, этот, тот", а слово "rama" соотнесём с хан./ивр. "רמה" (rama), означающим "величина; уровень"; и "šva" - с хан./ивр. "שְׁוָא" ("шва"), значащим "ничто" (заметим, что слово "ничто" на шум. - "name", на акк. - "mimma", на чечен. (нахчи/хурр.) - "цхьа"). В таком случае термин "heramašva" можно истолковать как "этот ничтожный, ничтожной величины (дар)", а словосочетание "her(a)ma tins" как "этот великий Тинс".

В работе ("Древний человек и божество". Т1, 2017. Инет) показано, что (см. и выше) термином [as(t)/is(t)/еs(t)] в глубокой древности обозначалось женское божество как таковое (как имя нарицательное - "богиня", к примеру, Исида, Астарта), т.е. женскую ипостась Единого бога (Великую мать, богиню Неба) изначально вполне могли называть "светящаяся (божественная) женщина" (т.е. просто "богиня как мать")).

В этрусском языке принято полагать, что слово "ais/еis" означает "бог" (А.И. Немировский), а "(a/е)isoi" - "боги" (Р. Блок "Этруски. Предсказатели будущего". 2004). Однако, принимая во внимание вышеизложенное, видимо, следует несколько откорректировать общепринятое представление: слово "ais/еis" означает не "бог", но "богиня".

Так, существует мнение (C. Кортсен), что термином "eisnev" [TLE 195] у этрусков обозначался священнослужитель (жрец). Представим рассматриваемый термин в виде выражения "eis-nev", где "еis" должно значить "богиня" (следовательно, этот священнослужитель - жрица). Термин же этрус. "nev" сопоставим со словами: венгер. - név, норвеж. и дат. - navn, маратхи - nav, валлийск. - enw, которые означают понятие "имя, название". И если таково же значение этрус. термина "nev", то выражение "eisnev" можно толковать как: жрица - это женщина, "названная (избранная) богиней)".