====== Глава 15. За пазухой топор не держи синьор, а поведай мне о жизни. (Дейл — Эсгарот) ======

Я стал готовится к поездке. Для начала конечно, надо привести себя в порядок, а то не вылезая из кузницы я себя слегка подзапустил. Пришлось сооружать ножницы и просить помощи Галиона, со стрижкой. Галион кстати, тот Я стал готовится к поездке. Для начала конечно, надо привести себя в порядок, а то не вылезая из кузницы я себя слегка подзапустил. Пришлось сооружать ножницы и просить помощи Галиона, со стрижкой. Галион кстати, тот эльф-дворецкий, который впервые и показал мне мои комнаты во дворце Трандуила. Он передал от Короля, что поедем мы в броне и особо наряжаться не стоит. Я его в какой-то мере понимаю, он явно не хотел себе участи Тингола, которого гномы просто на куски разорвали. И оказаться без подобающей, вооруженной охраны, он не хотел. Гномы обычно, всегда ходят вооруженными, им секира как мать родная. “Топор и жену — не дам никому” вот это точно про них. Поэтому поеду я в своих доспехах. Что с моей зверской рожей делать, пока не решил. На этот счет, никаких указаний не поступало. Я уже давно не ношу повязок и радую дворцовых дам, своим доброжелательным оскалом. Раны будут затягиваться еще лет четыреста, уж крайне медленно выводится этот яд. Окружающие привыкли, а дворца я прежде и не покидал. Леголас правда, от меня, первое время шугался, но потом попривык и сечас внимания не обращает. Попросив Галиона помочь закрепить броню, я стал пристегивать к поясу ножны с Хроаристом. Посмотрел в зеркало — ветеран войны, эдакий “Шизоглаз” Аластор Хмури, местного разлива. Только все конечности на месте. Зеленый глаз исправно подсвечивался в сумраке комнаты, когда я, потушив очаг, вновь прошел мимо зеркала к двери. Пройдя по коридору в тронный зал, ведущий к Вратам, я стал ждать. Сначала собрались гвардейцы (два десятка), потом секретари (два эльфа), потом еще шестеро лучников... и Леголас среди них. Он же вроде, отца в политических поездках никогда не сопровождал. Чья это инициатива? Я тихонько спросил по этому поводу у Галиона. Тот и ответил, что поведение сына, Королю надоело и тот отправил его набираться мозгов в армию. Нет, конечно он сказал это совсем иначе, но понял я все именно так. Мы стали осматривать свои мешки с поклажей, конечно с нами будут повозки со всем необходимым, но на всякий случай, у нас были и резервные запасы еды в виде сухофруктов, орехов и лембаса. Трандуил появился в сопровождении двух воинов, мечники-лучники, при том, один из них женщина... Рыжая и зеленоглазая, лесная эльфийка. Мило, это она нам для контрастности? Я ее раньше не видел, но от Галиона я слышал многое. Кажется ее зовут Тауриэль, она сирота, а теперь воспитанница Трандуила. Не то чтобы я не верил в боевые способности женщин, моя смертная мать, наглядно доказала свою силу и самоотверженность, но не слишком ли она молода для воинской службы? Мы конечно, не на войну собираемся, но ведь ей взбредет и дисциплину нарушить, а поход-то у нас политический. Или это ей в целях обучения, как Леголасу? Трандуил в броне и обруче, да при клинках. В повозках наверняка будет комплект парадной одежды, а то появляться Королю при оружии на мирных переговорах как-то не комильфо. Вот и надежда у него на охрану как всегда и остается, и если стражу с воинами придется оставить за дверью, то насчет нас (секретари, и я), совсем другое дело. Мы начали выстраиваться в боевом порядке. Король по центру колонны, я с секретарями за ним, за нами же лучники. Гвардейцы позади и впереди нас, а командиры, коими к моему удивлению оказались — Леголас, Тауриэль и взрослый сильванец, пришедший вместе с королем, распределились между гвардейцами. В таком порядке мы начали выходить через Врата. Нас поджидали скакуны и повозки, что присоединятся за нами, построение не изменят; разве что, часть гвардейцев, следующая за нами, перестроится в хвост. Олень Арсул, обзавелся седлом и расписной уздечкой. Моим скакуном стал, весьма крупный вороной конь, на глаз — метр восемдесят в холке, я увидел на его крупе розовые шрамы, кто-то намеренно, хочет подчеркнуть мою мрачность? Или его выбрали из-за своей живучести? Этот конь наиболее всего напоминал тяжеловеса Шайра моей родной Англии, просто этот не мохноног. Если учесть что Шайры — это потомки средневековых нормандских боевых коней, то передо мной именно этот прародитель. “Большая английская лошадь”, коей по сути является сей конь, легко может выдержать две сотни килограмм веса на спине. Я в своей броне вешу куда меньше. Да и конь красивый, их в Англии позже из рыцарских на хозяйственные нужды перевели. Конюх поведал, что этот конь, раньше принадлежал человеку и имя у него тоже на человеческом. Черный Вереск. Его хозяина растерзал варг, так тут именуют подвид волков Моргота. Однако конь расколол копытами череп хищнику, отделавшись шрамами от когтей и зубов. Так же, сильванец поведал мне, что в крови коня довольно много от Меарас — разумных лошадей, детей коня Седогрива — любимца Валар Ороме — Бога охоты, (валинорские говорящие псы, тоже его создания). Отчего конь очень своенравный, постоянно козлится и лягается, а порой и норовит укусить наездника. Странно, обычно у Шайров характер уравновешенный и стабильный. Я посмотрел в глаза коню. Не то что бы я владел особо близкой связью с живой природой как сильванцы, но кое-какие основы знаю. Смотрел я ему в глаза долго, не моргал. Он мне чем-то, гиппогрифа напомнил, тоже гордый. Однако, кто этот конь мне, чтобы я ему кланялся? Я включил “Карающий Взгляд”. О! Вызов принят. Конь обнажил зубы и взбрыкнул, я уздечку держал крепко, не вырвется. Конь всхрапнул и попробовал меня укусить за ту руку, что держала уздечку. В ответ на это, конь получил от меня щелбан, латной перчаткой в нос. Конь в шоке замер и моргнул. Попробовал встать на дыбы, но я не дал, потянув его голову вниз. Тот стал мотать головой, но мне уже надоело это ребячество. Я просто резво вскочил в седло, конь предсказуемо попытался меня сбросить и вскоре, площадь превратилась в поле для родео. Я прочно держался в седле — для того, кто летал на метлах, это не проблема, а прилипающие чары, гарантируют, что и седло и я вместе с ним, со спины коня никуда не денутся. Конь через некоторое время понял тщетность своих усилий, или же просто устал, но успокоился. Я весело похлопал коня по шее. Теперь понял, кто тут главный? Конь недовольно зафырчал и надулся. Я ногами почуствовал, как бока его вздулись и застыли, но ремни седла крепкие, не лопнут и не растянутся. Какой коник своенравный — губу верхнюю заворачивает. Придется, если мне этого коня оставят, ему “железо” в рот вставлять, трензель в частности. Меарасы вроде живут долго, есть время приручить. И наверно применить правило мушкетера Атоса — “В бой седлай коня сам”. Все иначе делать надо, для Шайров в основном аллюр подходит, чтобы привести лошадь в галоп необходимо достаточно усилий, равно как и остановить ее после этого, а этот конь еще и иноходец, я рад безмерно! Эта лошадь тонну весит! Пределывать придется и проверять каждый ремешок, каждую пряжку и каждый миллиметр вальтрапа. Путлища самому подгонять — так, чтобы скакать, встав на стременах и коленях, выдвинув корпус в густую гриву Вереска, но все же не утратить баланс до совершенно жокейской посадки. У него дикая, свободолюбивая кровь и уздечки он инстинктивно ненавидит, но вроде конь Глорфинделя — Асфалот, чистый Меарас. Однако хозяина слушается и сбрую носит, значит и для Вереска не все потеряно. Иноходь — это особый аллюр — бег лошадей. Он свойственен не многим скакунам, но заслуживает особого внимания и признания. Благородные и прекрасные животные — лошади-иноходцы. Обычно кони переставляют ноги при ходьбе на рыси по диагонали. То есть сначала вперед выносится правая задняя нога, а затем левая передняя, после чего — левая задняя идет вперед, а за ней правая передняя. А при иноходи кони переставляют ноги иначе — сперва вперед выбрасываются две ноги на правой стороне, а затем на левой. Иноходцам удобнее всего бежать по прямой, не сворачивая и в сутки животное, бегущее таким образом, может пробежать расстояние в стодвадцать километров. Хдьба иноходца очень красива и сопровождается характерным чеканным стуком копыт, средняя скорость иноходца — три метра в секунду, но учитывая размеры Вереска, может и больше. Иноходцы обычно при ходьбе мягко покачиваются, плавно тряся всадника. За эту особенность их считают самыми удобными скакунами для верховой езды. Наиболее высоко ценятся лошади с врожденной иноходью. В основном животных обучают такому способу ходьбы, но иногда конь сознательно переходит на нее без подсказок всадника. Обучит неурожденного коня иноходи, можно с помощью сдерживающих шаг ремней, но это не гуманно — конь может травмироваться, а утяжелять подковы не слишком удобно по той же причине. — Вижу вы поладили. — Сказал Король мне, восседая на своем белом олене. — Я сразу, как его увидел, вспомнил того огромного каменного коня, на котором ты скакал от Черных Врат. Этого же жеребца, после варга, даже выхаживать не пришлось — раны сами закрылись. В этом вы с ним похожи. До сих пор удивляюсь, как тому человеку удалось его приручить. — Он его и не приручил. Просто вырастил из украденного жеребенка. Вот конь ему верным спутником и был, но за хозяина не признавал. — Сказал я королю то, что мне сообщил мысле-образами Вереск. Он еще и так умеет? — Что ж. Конь теперь твой, преобучать его тоже будешь сам, он еще молод, по меркам Меарас, выучишь его под себя. В конюшне за ним присмотрят. — И Трандуил, двинулся вперед на олене. Затрубил рог, караван выстроился и мы начали путь до человеческого города. — А вороной, вороной, вороной. Копытом бьет подо мной, подо мной. — Тихо пропел я, сдавив ногами бока Вереска, чтобы не взбрыкивал. Конь свесил голову, и, нога за ногу, побрел на тропу, встраиваться в караван. Я расслабился — жеребец чуть ли не спал на ходу. Устал бедняга, но в этом, дорогой друг, увы не моя вина.