- Рина, что ты такое говоришь? А я разве не женщина?

       - Уууу, как всё запущено. Пойдем ка милая уединимся с тобой в твоей комнате, я расскажу тебе, как вышивают эти узоры на платьях, пока некоторые добровольцы разберут со стола, - ведь они сегодня дежурят на кухне,- и Рина увела зардевшую девушку в её комнату.

      Анна усмехнулась,- А ведь у неё ума хватит и она действительно подсунет тебе девчонку.

       Я ничего не ответил, так как ещё не принял окончательного решения и многое будет зависеть от поведения девушки там, внизу, где всё и решиться.

      Сразу же после завтрака, предупредив Витольда, что мы втроём спустимся вниз, правда не уточнив на какой ярус и куда, мы отправились в путь. Мария с интересом смотрела на наши переходы, вырубленные в камне лестницы, кладовые и хранилища, а потом вдруг сказала очень интересную вещь,- У вас тут тепло даже на самых верхних ярусах, а что если наносить земли и в тех местах, которые достаточно освещаются солнцем попробовать посадить хотя бы зелень. У меня есть некоторый опыт работы по выращиванию овощей в теплицах и на кораблях, я могла бы этим заняться.

      - А что, мысль весьма здравая и хорошая,- поддержал девушку я. - Рина, ты как себя чувствуешь?

      - Милый, я же сказала, что болеть начну ночью, а сейчас только утро, так что за меня не волнуйся.

      Возле постамента, на который мы укладывали умерших я остановился и рассказал Марии о ритуале похорон, потом мы прошли несколько комнат, но ни кого из стариков не встретил, наверное они ещё спали, и продолжили свой путь дальше.

      Чем ниже мы опускались, тем теплее становился воздух, вскоре он стал нестерпимо жарким, мы обливались потом, я уже подумывал о возвращении, когда через несколько десятков метров повеяло ощутимой прохладой. Завесу горячего воздуха мы успешно прошли. А потом началось вообще что то непонятное. Ну не может быть такого холода внизу. Стены покрылись изморосью, мне пришлось укрыть нас своей защитой, что хоть чуть-чуть оберегала нас от мороза, а я заметил замерзшие капли воды на стенах и даже целые ручейки льда. Было светло и часть факелов, которые я брал с собой, были использованы нами для обогрева внутри моей защиты. Было терпимо, а я пожалел, что мы, после того как прошли завесу горячего воздуха, не остановились, что бы немного обсохнуть и высушить нашу одежду. Правда, вскоре такая возможность нам представилась, так как холод внезапно сменился сильной жарой. И опять моя защита нам пригодилась и хоть немного но предохраняла от нестерпимого жара.

      В это раз, пройдя границу жары и холода мы остановились. Рина и Мария нисколько меня не стесняясь сбросили свои платья, оставшись в чем мать родила и стали сушиться. Я же снял только рубашку, припомнив, что девушка говорила, что у них не стесняются наготы. А вот мне было неудобно, словно я подсматривал.

      - Да ладно тебе Алекс, меня и мое тело ты уже видел и успел изучить, а Мария тебя нисколько не стесняется,- у них это не принято, так что можешь не краснеть и повернуться. Тем более что и мне самой любопытно взглянуть, чем она отличается от меня....

      Когда мы обсохли, то продолжили свой спуск. Ещё дважды нам приходилось преодолевать жуткий холод и жару, пока мы не вышли в огромный зал. Там посредине в огромном по размерам очаге горел вечный и негасимый огонь, только его языки пламени еле-еле пробивались сквозь завалы камней. Ни Рина, ни Мария близко к очагу подойти не смогли из-за нестерпимого жара, а у этой настырной девчонки даже пузыри от ожогов образовались, и мне пришлось возвращаться и лечить её кожу.

      - Рина, и когда ты поумнеешь и поймешь, что не всегда следует лезть за мной? С некоторыми неприятностями я должен разбираться сам.

      - Я хотела тебе помочь. А почему ты не чувствуешь жар от этого костра, а там, вверху, потел вместе с нами?

       - Я потом тебе расскажу о своём посещении одного городка, в котором есть такой же костерок, как ты его назвала.

      Камни я разбирал долго, их оказалось очень много и некоторые из них были буквально неподъемные для простого человека, и мне приходилось применять свою силу и магию. Я отдыхал несколько раз, а девушки вытирали с меня пот и всячески подбадривали. Рина даже предложила, пока есть ещё немного времени, подзарядить меня своей энергией. Я естественно отказался, а потом, когда продолжил разбор завала, краем зрения наблюдал, как моя непоседа о чем-то с жаром рассказывает Марии, а та с восторгом и изумлением смотрит на неё.

       Чем больше камней я извлекал из очага, тем выше поднимался огонь, вскоре он уже с рёвом устремился в верх, а камни стали легче, причем некоторые из них огонь легко поднимал вверх и отбрасывал в сторону. Наконец всё было закончено. Правда, в очаге ещё оставались камни, но они не препятствовали свободному истечению весёлого пламени, да и плавиться они стали от жара огня.

      Мы присели отдохнуть на внушительную рукотворную гору и я, используя заклинание, снабдил нас хлебом, сыром и даже горячим варёным мясом и водой. Подкрепившись и немного передохнув, мы отправились дальше, в противоположенный конец зала, где темнел проход в каменном своде.

      На всякий случай я всем вручил по факелу, а Рина нашла мгновение, демонстративно прижалась ко мне, заставив Марию в смущении отвернуться, и тихо прошептала,- На огонь она ни как не отреагировала, хотя и не удивилась ему и твоей способности не чувствовать его жар.

      Вся моя подозрительность и настороженность тут же вернулись ко мне.

      Этот коридор действительно был несколько темнее, чем все те, через которые мы уже прошли, но факелы вновь не понадобились. Второй зал встретил нас блеском разноцветных камней. Он был значительно меньше чем тот, первый, но пересекать его было труднее. Блеск слепил глаза, вызывал резь и слёзы. В какой-то момент мне пришлось остановить девушек, а потом по одной их перенести на руках к следующему входу или выходу. Причем передвигался я с закрытыми глазами и у меня сложилось впечатление, что Марии этот блеск нисколько не мешал и она так же как и я может смотреть "другим" зрением. Я ошибся. Оказывается её спокойствие объяснялось довольно прозаической причиной, - Рина, как здорово быть у Алекса на руках, так спокойно и приятно. Я даже боялась пошевелиться.

      - Глупая, надо было не только шевелиться, но и обхватить его за шею и прижаться к его груди как можно плотнее, что бы твои соски прожгли дырки в его рубашке, а ты - боялась пошевелиться. Тебе ещё учиться и учиться милая моя. Надо было смотреть, как я его обхватила и всё сразу же стало бы ясным.

       - А как смотреть, если у меня слезы в глазах и они плотно закрыты. А разве можно прожечь дыры в его рубашке, если плотно прижаться?

      - Конечно можно, ты просто ещё не знаешь, на что способен жар девичьего тела.

      И эти две подруги вели такие разговоры нисколько не обращая на меня внимания, пока мы спускались к следующему залу.

       Его размеры были впечатляющими. Потолка над собой я так и не разглядел, а стены терялись где-то вдали. Прямо в воздухе я заметил призрака охваченного силовыми лучами, в котором узнал Старика. Он висел неподвижно, не шевелился и только глаза горели красным светом и следили за нашим движением.

      - Ты далеко забрался Старик и что это тебе дало? Однако он не ответил, а продолжал внимательно наблюдать за Марией, словно ждал от неё какого-то действия или сигнала. Сама же Мария ни как не реагировала на него, а с удивлением осматривалась вокруг.

      - Алекс, это ваше святилище,- место вашего поклонения? У нас оно не такое.

       - Да, это святилище, только здесь надо будет навести порядок, для этого мы сюда и прибыли. Вы посидите отдохните, а я посмотрю, что здесь и как.

      Тонкий луч ослепительно белого света пробивался из под огромного осколка скалы и исчезал где-то в верху. Всех моих сил и магии было недостаточно что бы даже попытаться сдвинуть этот утёс в сторону и это было очень странным. Ведь замок Анны я спокойно переносил с одного места на другое и не испытывал никаких трудностей. Этот обломок был в разы меньше и на вид значительно легче, а у меня ничего не получалось. Раз за разом предпринимал я бесплодные попытки, но всё тщетно. В гневе и ярости, не осознавая что делаю, в моей руке блеснул вызванный меч и со всей дури я врезал по камню. И у меня получилось. Осколки брызнули в разные стороны. За спиной раздался чей-то болезненный вскрик, но я не обратил на него внимание, продолжая наносить удар за ударом, откалывая от скалы то большие, то мелкие куски. Сколько времени продолжался этот поединок я не знаю, только в самом конце, когда мои силы были уже почти на исходе, остатки скалы покрылись трещинами, а потом под действием луча света буквально взорвались у моих ног, отбросив меня в сторону. Освобожденный яркий столб света устремился с яростным шумом вверх, сметая со своего пути все препятствия,- это было последнее, что я помнил.