Юра, открыв рот, наблюдал за случайным знакомым. Тот договорил, убрал телефон на место и пошёл, не оборачиваясь, к дороге. Ещё минута, и директора подобрал чёрный внедорожник с тонированными стёклами.
Юра посмотрел на подаренные часы. Он даже вспотел, и теперь старенькая рубашка неприятно прилипала к лопаткам: «Чёрт знает что такое! Война будет. Надо же».
* * *
Штыковая лопата врезалась в сухую глину и вырвала шмат, будто мысль о грядущей войне в юриной голове проделала глубокую рытвину.
– Чего, туалет копаешь? – через забор дачного участка спросил вечно пьяный сосед слесаря.
– Туалет, – коротко отрезал Юра, проклиная человеческое любопытство.
Штык, штык, ещё один. В рост ямка. Чем глубже копает герой, тем неуютнее и теснее кажется бункер слесарю. И опять лопата врезается в стенки. Всё просторнее погреб получается, шире, а слесарь, потный и грязный, как трактор, без устали продолжает копать.
Солнце садится. Становится темно. Завтра смена в автомастерской, полная мыслей и тревоги. У одного из клиентов заклинит коробку передач – ерунда. Юрий впервые в жизни сляпает кое-как. Не до клиентов. Тысяч пять пробежит и так.
К яме. Быстрее копать. Вот спасенье. Только Юра знает страшную правду, только он может себя уберечь. От войны. Малайзийские часы на руке давно начали отсчёт.
Яма уже шириной с «жигули». Два Юриных роста ниже поверхности грядок. Лестница, лопата, ведро в зубы. Копать!
«Всё! Если ещё сниму два штыка, достану воду, здесь она неглубоко. Достаточно. Теперь займусь укрепленьем стен. Нужен кирпич, цемент, арматура»…
Юра дома на кухне чертит схему бункера. Жена, не дождавшись безумца в постели, смотрит беззаботные сны про большую любовь.
«ПГС, – шепчет Юра и пишет, – три куба. Цемента 40 мешков…»
* * *
– Троит, мастер, на прошлой неделе клапана выставляли, – владелец машины машет руками. – Почему не тянет машина, Юрий?
– Да что же вы хотите от этого «унитаза»? – зло отвечает слесарь. – Вон, берите иномарку и не задавайте глупых вопросов. «Хаммер», к примеру. Копает великолепно!
– Вы что, – любитель теряет дыханье, – зажрались тут все? Я сейчас пойду жаловаться мастеру цеха!
– Да хоть Господу Богу, – Юрий посматривает на малайзийский циферблат. – До конца смены пятнадцать минут. Заезжайте завтра, если хотите.
* * *
Бункер накрыт монолитной бетонной подушкой. Люк с большими замками – по эксклюзивным чертежам. Лестница вниз. Там топчан и полки с провиантом. Бутилированная вода. Мука. Сахар. Соль. Консервы и спички. Два десятка автомобильных аккумуляторов. Провода. Верёвки. Инструмент. Газовая плитка и два потёртых баллона с газом. Тесно от барахла. Сыро.
«Как сделать нормальный воздухообмен? Вот незадача. И просмотр поверхности, как на подводной лодке. Нужно создать перископ».
* * *
– Я два дня назад делал задний мост у вас, Юрий. Помните меня?
– Да, – машет слесарь рукой. – Вас тут таких знаете сколько? И с мостами и без…
– Колесо заднее на дороге потерял. Это вы так поменяли подшипник полуоси справа?
– Слушайте, – Юра хватает автолюбителя за отворот рубахи, – откуда вы такие любознательные берётесь? Ездить учитесь – вот ответ.
– Да я вас… – клиент приседает и бьёт Юрия в нос. – Собака, лови!
Юра спокойно стирает под носом юшку и смотрит на часы: «Двадцать минут до конца смены». Поднимая глаза, он спокойно спрашивает:
– Я ещё что-то могу для вас сделать?
Но клиент этого уже не слышит. Он бежит прочь, обезумев.
* * *
Сегодня жена посетила дачу. Долго смотрела на полки и провиант в бункере. Её давно тяготила мысль, куда делся семейный автомобиль и почему муж стал ходить пешком. Если продал машину, то почему не сказал о деньгах? И теперь она поняла, где все вырученные средства. Поджав губы, на самой грани «разрыда» она дрожащим голосом выдавила только: «Дурак!»
* * *
– Клиенты жалуются, Юрий Петрович, – мастер, толстый трутень за компьютером, поднял глаза на работника. – Что творится с тобой, Юра? Ведь никогда не было проблем.
– Всё нормально, – уперев взгляд в пол, отвечает слесарь. Только руки, битые грязные пальцы снуют, выдавая тревогу.
– Последнее предупреждение, Юр… – снисходит начальник. – И то в силу того, что я тебя давно знаю. А так… Мы никого держать не будем.
«Десять минут до конца смены. Перископ. Как сделать перископ?».
* * *
– Послушай, – женщина нежно прикасается к морщинистой щеке супруга, – у моей подруги есть знакомый психолог. Тише! Не кипятись! Он мастер своего дела. Я договорилась.
– Какого чёрта тебе надо? – Юрий отталкивает жену, но ловит её через мгновение за локоть и прижимает к себе. – Со мной всё нормально. Пойми.
– Ты устал на работе, – не верит жена, – ты переутомился. Столько лет без отпуска пашешь. Это «синдром усталости», я читала об этом в журнале…
– Я не устал! – почти орёт ей в ухо супруг. – Не делай из меня идиота. Это всё пишут для тех, кому плохо, чтобы было ещё хуже.
* * *
– Юрий Петрович! – мастер чешет за ухом. – Как ты думаешь, зачем я тебя пригласил?
«Ну свинья вылетая, – думает Юрий. – Ещё хрюкни, боров».
– Не знаешь? – продолжает мастер спокойно.
– Не знаю, – опускает лицо вниз слесарь.
– Ты уволен! – боров вскакивает с кресла и вытягивает указательный палец в сторону двери. – Собирай свои инструменты и катись отсюда к чёрту! Расчёт получишь в начале недели!
– Да иди ты сам… – в сердцах выкрикивает Юрий и чертит рукой дугу от плеча. С запястья слетают малайзийские часы. Летят через кабинет. Попадают мастеру в брюхо…
* * *
Пожар в автомастерской собрал всю округу поглазеть на яркое шоу. Пожарные люди и пожарные машины, пожарные шланги, пожарные лестницы. И бельмом скорая, будто из другого фильма. Всё красное, а она, собака, белая.
Пламя. Тяжёлое. Резиновое. С чёрной копотью. Не спеша тянется в небо, образуя неуместное грозовое облако под палящими лучами лета.
– Юра, – женщина споткнулась и обронила с ноги правую туфлю. – Мастер, где Юра?
Боров зло хватает женщину за руку, наотмашь бросает ей в ладонь малайзийские часы:
– Юра твой поджёг мастерскую!
– Где он?.. – не верит женщина. – Ответьте, где он?
– Сгорел на работе.
* * *
Под обломком обгоревшей и рухнувшей стены пожарные раскопали живое тело слесаря. Выжить помог стоящий рядом автоподъёмник, который не позволил плите упасть на бетонный пол и придавить бедолагу. Пока обгоревший мусор оттаскивали в сторону, Юрий, лёжа на спине, любовался небом. В тот момент он неожиданно понял, что на руке нет малайзийских часов. И ещё, главное, – ему среди этой вонючей гари впервые в жизни дышалось легко…
Вова пришёл
Вот уже долгую минуту насекомое пыталось разбить запотевшее окно. С завидной упёртостью муха билась о стекло, стирая с его поверхности матовый налёт.
Владимир очнулся и посмотрел на часы. Одиннадцать. «Рано», – подумал коммерсант и снова закрыл глаза. «Стоп, – мелькнуло с некоторым опозданием в его голове, – не может быть. Наверное, часы встали. Впрочем, чёрт с ними». Спешить было некуда, и время не имело значения.
Вова снова забылся. Чёрный лаз уводил его в таинственное подземелье. Он озирался по сторонам и едва различал в темноте, как один грунт меняет другой. Причудливые хитросплетения корней, неразличимый, неведомый, едва сладковатый запах и прохлада.
Ему вдруг стало хорошо, движение вниз продолжалось.
Неожиданно проход стал расширяться, на стенах появились красные блики.
Владимир на мгновение замер, втянул полной грудью уже явственно сладкий воздух, ещё и ещё. Заинтригованный предвкушаемым чудом двинулся дальше.
