– Ты имеешь виду, не было ли каких событий, которые прямо или косвенно указывали на продолжительность в пять месяцев?
– Да, именно это я и хочу узнать.
– Нет, не было. Я еще раз повторюсь – легенда общая, как бы имеет непосредственное отношение ко всем семьям сразу, но ни к кому конкретно. Ни в одном роду не происходило ничего знаменательного в течение пяти месяцев, во всяком случае, ни один источник, которым мы располагаем на сегодняшний день, ничего подобного не имеет. Даже, если и что-то было в течение пяти месяцев, мы этой информацией не владеем, слишком мало осталось документов о тех временах и по большему счету масса относится к периоду последнего помещика Александрова. Вот о нем много чего известно. Наследство тебе оставила Софья Николаевна?
Я утвердительно кивнула головой.
– Странная она была, нелюдимая. Из местных ни с кем не общалась. Бывало, я к ней заходила, как и тебе приносила молоко, яйца, творог, масло. Только вот она никогда не разговаривала со мной, расплатится за продукты и все. Недолго она здесь прожила и больше мы ее не видели.
– Пять месяцев!!!
– Пять месяцев??? – переспросила меня Татьяна Ивановна, удивленно вскинув реденькие брови.
– Именно, пять. Ни днем меньше, ни днем больше. – Я уже не качалась на стуле, а стояла позади него, опираясь руками на спинку, и испытывающее смотрела на Татьяну Ивановну.
– И прожив, здесь пять месяцев, она почему-то их прописала в завещании. Я думаю, у нее были какие-то причины. Только вот, к сожалению, она не захотела их озвучить.
– Странно, думаю это ее личное желание, и оно никак не связано с историей имения. А ты сама что решила? Прожить здесь пять месяцев или уехать?
– Пока что я остаюсь, но надолго или нет, не знаю. Я хочу попробовать разобраться в этой загадке, и если смогу найти ответ, то будет понятно, стоит мне здесь задерживаться или нет. Двадцать восемь лет жила же без наследства, и дальше проживу.
После ухода Татьяны Ивановны чтобы чем-то себя занять я решила полностью обследовать первый этаж. Меня заинтриговала история с подземным ходом и возможными спрятанными сокровищами. Призраки отошли на второй план, так как меня сильно успокоила история про клад, и что призрак выдумали для его сохранности. Но вот где искать этот самый вход и где может быть спрятан клад? Этот вопрос стал моей навязчивой идей. Я решила обойти все комнаты нижнего этажа. И медленно, но верно добралась до большого зала. До революции это всего скорее был бальный зал, он был очень большой, но в советское время его перестроили под кинотеатр. По всему залу валялись сломанные стулья, себе я поставила на заметку, что всю сломанную мебель из этого зала нужно выбросить. Здесь было неудобно ходить, так как вся мебель валялась в беспорядке, запросто можно споткнуться и повредить ногу. В конце зала была построена сцена. Я обошла сцену, но подниматься на нее не стала. Прежде, чем искать вход я решила нанять местных ребят и весь хлам вывезти на помойку. Вот так я и решила заняться восстановлением поместья.
Изначально я решила сходить за блокнотом и ручкой, чтобы помечать для себя, что нужно выбросить в каждой комнате. Хотя можно не задумываясь выбросить абсолютно все. Вначале разберусь с первым этажом, потом нужно будет заняться починкой лестниц и можно будет приступать к ремонту второго и третьего этажей. Хорошо бы еще и входные двери заменить, хотя первая дверь так и навевает стариной, ее оставлю, только перекрашу. А вот вторую точно поменяю. От нее все равно никакого проку нет. Замок не запирается, а первая дверь не спасет, если кто-то захочет забраться в дом и что-нибудь утащить, слишком уж она ненадежная. Делая для себя пометки, что нужно заменить, а что выбросить, я не заметила, как прошел день.
Вымыв яблоко, я решила выйти на улицу и полюбоваться закатом. Присев на край неисправного фонтана, я подставила лицо заходящему солнцу. Спать не хотелось, душевный подъем на все сто процентов. Я себя даже стала ловить на мысли, что мне усадьба нравится, и она не внушает чувство безнадежности, как это было в первый день. Появилась уверенность в завтрашнем дне. Было бы только больше комфорта для проживания. Не хватает ванной комнаты, либо душевой кабинки, над этим вопросом стоит в первую очередь подумать и посмотреть какую комнату можно переоборудовать для этих целей. И самое главное нужен удобный туалет, а не этот, которым я пользуюсь. Мысли мои текли непринужденно, последние лучики солнца заходящего дня согревали тело. Бросив взгляд через плечо на дом, который я решила превратить в сказку, то застыла с недоеденным яблоком в руке на полпути ко рту. В окне второго этажа я увидела силуэт или какое-то размытое белое пятно. Или мне это только показалось? Выронив яблоко из рук, я вскочила на ноги и отбежала чуть подальше, чтобы обзор на окна был лучше, но ничего не было видно. Видимо это игра теней заходящего за горизонт солнца, а я как дура приняла за силуэт. Идти в дом мне не хотелось, ночные страхи снова ко мне начали возвращаться. Паника наступала на пятки, что делать, как заставить себя зайти в дом? Вот подобным образом размышляя, мой взгляд остановился на моей машине. На большой, удобной машине, в которой задние сидения можно разобрать и спокойно спать!!! Господи, да как же я раньше до этого не додумалась. Вот оно решение моей проблемы стоит под окном. Только по-быстрому забегу в дом, возьму планшет, блокнот и ручку. Сказано – сделано.
Чтобы меня сильно не смущали окна, я отогнала машину в огороженный садик с дикими розами, их было два. Они расположились напротив друг друга. По забору росли дикие розы, а центр садиков был пустой. Летом, было наверно, потрясающе находится в саду попивая чай с плюшками. Я не могла нарадоваться своей сообразительности. Только оказавшись в безопасности, я поняла, как устала и вымоталась за день. Для разгрузки я решила посмотреть какую-нибудь юмористическую программу в интернете, но объятия Морфея оказались сильней.
Осень. Опавшая листва хрустит под ногами, накрапывает мелкий, противный дождь, моя машина стоит в саду с дикими розами. Я подхожу к садику, так как хочу быстрее попасть в машину. Перед тем как войти в садик слышу позади себя скрип двери, опять я ее не закрыла, и видимо ветер распахнул ее. Поворачиваюсь лицом к двери и вижу, что дверь очень медленно и со скрипом открывается, как в замедленной съемке, а за ней темнота. Моросящий дождик мне мешает смотреть, и все время норовит попасть в глаза. Я смахнула рукой капли дождя с лица. Убрав руку от лица, увидела, что возле двери покачиваясь, из стороны в сторону стоит женщина. Черные растрепанные волосы свисают нечесаными лохмами с головы вдоль туловища до колен. На ней надета какая-то светлая сорочка до пят с завязанными шнурками под горлом. Взгляд черных глаз дикий, изподлобья, черные губы кривятся в подобие ухмылки, лицо бело, как мел. Я пытаюсь закричать, но из горла не вырывается ни звука, и только дождь барабанит по листве. Хочу бежать, но ноги не слушаются, они как будто налились свинцом. Пытаюсь повернуться к ней спиной и убежать, но не могу, страх охватил все мое существо. Мой поворот получается медленный, и я успеваю заметить, как в мою сторону она протягивает руку. Женщина не двигается, раскачиваясь, из стороны в сторону. Стоит и протягивает руку, вздох облегчения срывается у меня с губ. Значит, она не может почему-то идти дальше, а я могу. Надо бежать. И тут краем глаза я вижу, как стала растягиваться ее правая рука, словно резиновая, со скрюченными пальцами и длинными ногтями, направляясь в мою сторону. Ноги приросли к земле, я не могу двинуться с места, хотя пытаюсь бежать, но тело меня не слушается. До моей машины нужно преодолеть всего несколько метров, но я не могу их преодолеть. Чем ближе приближается ко мне рука, тем больше меня охватывает страх и паника. Я начинаю плакать от страха и безысходности, но мне это не приносить облегчения. Рука все ближе и ближе, я с ужасом понимаю, что мне пришел конец, и я начинаю кричать. Кричать так, как никогда еще не кричала.
