— Это был не полет, а фееричный взлет и такое же падение, — уточняешь ты, а я уже точно знаю, в ком дырки сделаю. Любимый, ты пал, дальше некуда. Прямо на «каменное-каменное дно»*.
— Алекс-с-с… — ласково шиплю на тебя, ну, примерно, как змеюка. — Может, пригласишь девушку к столу, и поделитесь воспоминаниями о ваших полетах, — капаю ядом в тарелку с салатом.
— Ал, это Даша, — знакомишь нас, и я просто чувствую, как у тебя поджались яйца. — Даша, это Ал, мой друг, мы вместе приехали, — только хмыкаю и почему-то не радуюсь, что ты не стал на всю округу орать, что я твой парень.
— Хаджимемашите, — решаю огорошить эту шмару. — Оре ва Ал. Оре ва томодачи дес, — тычу пальцем в сидящего напротив Беса. Я тебе покажу «друг». Двигаю задницей, уступая девчонке место, решив сразить наповал эту особь своей невъебенной харизмой и выяснить подробности вашего свидания. Но та, на секунду зависнув, лезет на помост и садится рядом с тобой. А ты опережаешь мои намерения.
— Ал, она тут вещает о полете на катапульте в парке аттракционов, — ты как-то чересчур поспешно отодвигаешь попец от своей знакомой и, уже глядя на нее, добавляешь: — Кто-то наглым образом навязался, а потом чуть не оглушил визгом.
— Да ты что? — удивленно спрашиваю, уставившись в тебя много чего обещающим взглядом. — Это, значит, так сейчас называется?
— Ну, а что? Ведь, пипец, как страшно было, — девчонка присоединяется к нашей трапезе, а я ковыряюсь в тарелке, глядя на тебя.
— Да ты что?! — возмущенно повышаешь голос, глядя на меня, уже не замечая соседку, а в глазах какие-то злые искорки посверкивают. — Мозги вынести запланировал? — да-а-а-а… только ты настолько напряжен, что на тебя жалко смотреть. Надо расслабляться. По ходу одним бокалом пива не обойтись. Сигналю, и нам тут же обновляют, унося пустые.
— Ну, так что? Какие планы? С утра на море? — вторит тебе блондинка. А я уже угораю, представив себе перспективу провести неделю в этом местном бомонде. Мне срочно нужно с одним блудным Рыцарем разобраться, а «это» под ногами путается. Да еще и внимания на меня не обращает. Слушать, как ты пытаешься вести светскую беседу с этой липучкой, мне надоело очень быстро. Мгновенно.
— Мадемуазель, — решил пыхнуть огнем «слегка» потревоженный во мне дракошка. — Планы у нас с другом грандиозные, — «друг» бросил на меня убийственный взгляд. — И вот не помню, чтобы в них входил пункт «Купание с триппером». В воздухе повисло напряженное молчание. В меня вперились озлобленно-голубые и обалденно-зеленые. Зеленым загадочно улыбаюсь. Ну, примерно, как Мона Лизка. Голубым поднимаю бровь: «Что?»
— А кто это у нас тут такой зубастый? — это мне носительница голубых и моему зеленоглазому. — Братик, а давай его на море не возьмем?
— А кто это у нас такой тупой? — решаю применить дальнобойные. — Что каждый раз дорогу на хуй спрашивает? — нужно отбиваться от этой шмары. «Тупая пи…» — думаю я и ни разу не верю, что ты можешь запасть на нечто такое. Спрашиваю, смотря в зеленые: — Любимый, а ты не в курсе, венерические заболевание воздушно-капельным путем передаются? А то в атмосфере какой-то смог повис, — чувствую твои пальцы у меня на запястье. Ты поглаживаешь. Сознательно или нет пытаешься успокоить меня… или себя? Да я спокоен, как танк.
— Алекс, — на тебя возмущенно смотрят голубые. — Я не поняла, он меня щас что, на хуй послал? — я только хмыкаю. Про вензаболевания мимо ушей.
— Даш, уж поверь, если он посылает, то открытым текстом. — Утвердительно поддакиваю тебе головой, мол, вот человек знающий.
— Хам! — взвизгивает истерично блондинка. Меня аж на «ха-хам» пробило.
— Можешь не терпеть мое присутствие, выход там, — изображаю из себя указатель направления движения.
— Я вообще не с тобой разговариваю, — поганка направление проигнóрила. Видимо, образ толщины бумажника моего Рыцаря глубоко пустил корни в ее трепетную душу.
— Это единственное, что ты правильно сделала в своей жизни, — дракончик перевоплощается в монстрика и желает сожрать этот кусок мяса без мозгов. Но аппетит в этом обществе пропадает, и даже ароматный шашлык не пробуждает желания наполнить желудок. — И сделай одолжение, не дыши на моего любовника. Я за его здоровье опасаюсь, — уже второй раз «тонко» намекаю девахе о характере наших отношений. Но меня в упор не видят.
— Алекс, он что? Вообще? — поедаю эту букарашку глазами, думая, что щас не съебнет, узнает и «вообще», и «в частности».
— Вообще-то, да-а-а… — подтверждает мой зеленоглазый, а я уже просто ухахатываюсь. От этой дивы так просто не отвязаться. Надо валить. Трахать тебе мозги — это моя прерогатива. Мы контракт подписали. — Даш, ты тут посиди, нам с Алом срочно нужно по нужде отойти, — ты указываешь пальцем на сортир. Купюры летят на стол, и мы в спешном порядке слезаем с топчана.
— Ал, давай сбежим! А? — тащишь меня под руку, ускоряя шаг. — У меня щас голова в тыкву превратится, а червь по имени Даша проделает в ней дыру. А у меня аллергия на противоестественные манипуляции с мозгом, — шепчешь мне на ухо, ища глазами пути отступления.
— Да ты что, любимый? — удивленно смотрю на тебя. — А я только запланировал с тобой этим видом секса заняться.
Сортир неожиданно оказался совсем в другой стороне. Под пристальным взглядом девицы ныряем на выход и прибавляем ход.
— Любимый, валим, — незамедлительно соглашаюсь, так как еще пять минут в обществе этой особы, и у меня уже хронический висяк будет. А этого допустить никак нельзя.
— Ал, на хвосте никого нет? — идем плечо к плечу в сторону пляжа, периодически оглядываясь.
— Да, нашла новую жертву, — смотрю, как девчонка переключила внимание и вешает лапшу очередной жертве своего внимания.
Шум моря и накатывающих волн все ближе и ближе.
— Лет, — перехожу на клубное, зная, как тебя это бесит. Нет, я не ревную, но мозг вынести — это святое. Как говорится, для профилактики. Лучше перебдеть, чем недобдеть. — Ты так и не ответил, как много у тебя родственниц в городах нашей обширной Родины?
— Ал, я надеюсь, ты это несерьезно, — вижу твой недоуменный взгляд и понимаю, что надо завязывать комедию, а то разосремся, как обычно, на пустом месте.
— Нет, конечно, любимый, — я обнимаю своего рыцаря за талию, смотрю на темную гладь моря. Твоя большая ладонь сжимает мои пальцы. Теплый ветерок играет с волосами. Где-то играет музыка, горят огни вечерних заведений, слышны смех и выкрики подвыпившего народа. Где-то… но не здесь. Мы словно одни, хоть и среди всех.
Прохладный песок под ногами, вперемешку с мелкой галькой, искорки воды, что долетают до нас, остужая перегретое, усталое тело, уносят с собой в далекие глубины все плохое. Ты прижимаешь меня к себе. Твои поцелуи дарят улыбку. Твои руки дарят чувство защищенности. Я чувствую спиной твою сильную грудь, на которую можно опереться, и чувствую себя счастливым. Мы еще долго гуляли по небольшим улочкам провинциального городка, тайком обжимаясь и целуясь, пока усталость не погнала в сторону дома.
— Светлана, а где Николай? — обращаешься к нашей домоправительнице.
— Так сама его целый вечер не наблюдаю, — разводит руками женщина.
— Ал, ты уж прости, но надо найти этого заблудшего барана, а то, чего доброго, мне потом разгребать траблы с местным населением. А я тут хочу бизнес открыть, так что мне никак нельзя обострять отношения с аборигенами.
— Конечно, — провожаю тебя сочувственным взглядом. Заваливаюсь на наш наемный траходром, дожидаясь своего рыцаря, который решил отловить и приструнить своего потерявшего страх водилу среди местных фурий. Целый час вычитывал новую главу «Бесов». Никаких опечаток уже не вижу. Ну, я их никогда не видел, а моя половинка — это вообще уникум, который в слове «XYI» четыре ошибки сделает. Зато так проникся текстом, что валяться на животе стало несколько неудобно. «И как это люди вообще читают?» — почти искренне удивляюсь железобетонным нервам читателей: «Мы тут с Алексом практически реалити-шоу замутили. Да ”за стеклом” просто отдыхает!» — горжусь нами, любимыми, заглядывая в новости на своем профиле: «Только что-то все, по большей части, втихаря просматривают и дрочат. Не палятся, задроты». В уголке монитора так соблазнительно белеет звездочка обновлений. Интересно, сколько их нападало на любимом сайте за время нашего путешествия в эти ебеня. Любопытный нос так и тянет сунуться в новинки. И он суется.
