Наступило 12-е июля 1803 года. В этот день Думкопф должен был вылететь. Город Швабштадт с утра принял праздничный вид. На домах были развешаны флаги, здание ратуши было украшено зеленью, а жители города были одеты в лучшие платья. Всем хотелось видеть, как герр Думкопф взлетит на воздух. Правда, полет Думкопфа над Швабштадтом каждый мог видеть из своего окна, но всем хотелось увидеть, как Думкопф оторвется от земли. Поэтому уже к 10 часам утра все жители собрались на площади возле ратуши, толкали друг друга, становились на цыпочки, вытягивали шеи. а некоторые смельчаки влезли даже на фонарные столбы.

Посредине площади, в отгороженном месте качались два огромных мягких шара. Они казались двумя круглыми горами, оторвавшимися от земли и повисшими в воздухе. 12 человек во главе с брандмейстером держали шары за канаты.

В этот день был довольно сильный ветер, и шары рвались то влево, то вправо. Когда шары рвались влево, народ, стоящий слева, с руганью отступал назад. Спустя минуту шары рвались вправо. Люди слева кричали «хох» и шли за шарами, но шары поворачивали обратно, храбрецы опять разбегались.

— Держи, ребята, крепче, — кричал брандмейстер, наваливаясь на канат.

— Держим, — отвечали ребята. Ребята откидывали головы назад, упирались каблуками в землю, но шары медленно тащили их за собой. Вдруг в толпе раздались крики:

— Едут! едут!

Толпа расступилась, и к шарам подкатила нарядная коляска. Но тут один из шаров двинулся в сторону коляски — прямо на коней. — Держи! держи! — кричал брандмейстер. Было уже поздно, лошади с фырканьем повернули коляску и понесли.

— Стой! стой! — кричала толпа.

Кто-то схватил коней под уздцы, и кони стали. Из коляски вышли: бургомистр, доктор Вундеркинд и герр Думкопф.

— Ура! Думкопф! — крикнула толпа.

Думкопф снял шляпу, раскланялся во все стороны и важно направился к шарам.

Дойдя до шаров, Думкопф влез на бочку и сказал, обращаясь к толпе:

— Многоуважаемые граждане города Швабштадта, — сказал он, — прошу обратить внимание: вот перед вами два воздушных шара. Всем видно? Хорошо! Шары, как видите, простыми веревками привязаны к широкому кожаному поясу. Этот пояс я надену на себя, шары поднимут меня на воздух, и, махая руками и ногами, я полечу, как муха.

— Как муха! — сказал бургомистр.

— Как муха! — крикнули в толпе.

— Я полечу в Вормс и обратно, — продолжал Думкопф, — 15-го июля в 12 часов пополудни я вернусь назад.

— Он вернется назад, — сказал бургомистр.

— Ура, — крикнули в толпе.

Думкопф кивнул брандмейстеру и сказал:

— Внимание! — сказал он, — я надеваю пояс и лечу!

— Разойдись! — крикнул брандмейстер, когда пояс на Думкопфе был застегнут. Толпа подалась назад, и места стало больше. Шары продолжали мотаться из стороны в сторону, то волоча Думкопфа по земле, то поднимая его на аршин кверху. Думкопф что-то кричал, но вокруг стоял такой шум, что слов не было слышно. Бургомистр бегал за Думкопфом, но Думкопф, размахнувшись по воздуху, летел прямо на бургомистра, и бургомистр бежал обратно.

— Тише! — кричал он, но толпа шумела все громче.

— Слушайте, что говорит Думкопф! — кричал бургомистр. Толпа ревела.

— Он говорит: «бросай канаты», — сказал доктор Вундеркинд.

— Бросай канаты! — крикнул бургомистр.

— Бросай канаты! — крикнул брандмейстер.

— Обождите! — долетел голос Думкопфа.

— Обождите! — крикнул бургомистр.

— Обождите! — крикнул брандмейстер.

Но шары уже неслись над площадью.

— Да здравствует Думкопф! — орала толпа, бросая вверх шапки.

— Держите меня! — кричал сверху Думкопф.

Над домами дул сильный ветер. Когда шары поравнялись с крышей, ветер с силой рванул их в разные стороны. Канат между ними натянулся, и Думкопфа подкинуло вверх, но в тот же миг левый шар взлетел на сажень выше правого. Думкопф потерял равновесие, перекувырнулся и повис над площадью вниз головой. Толпа ахнула. Однако, шары выровнялись и полетели дальше. Все видели, как Думкопф усиленно машет руками и ногами. Тут ветер рванул с новой силой, и кверху взлетел левый шар.

— Упадет! — крикнул кто-то в толпе. Но шары снова выпрямились. Подхваченные ветром, они быстро понеслись вперед, взлетая вверх, спускаясь вниз и снова взлетая. Они все отдалялись и все уменьшались. Вот они стали с орла, — с ворона, — с дрозда, — с чижа. Вот они сверкнули за рощей и скрылись.

На крыше дома стояли двое мальчишек — Фриц и Куно и тоже следили за полетом Думкопфа.

— Полетит, — говорил Фриц.

— Не полетит, — говорил Куно.

— Вот он полетел! — закричал Фриц, когда Думкопф поднялся на воздух.

— А сейчас он упадет! — крикнул Куно, когда Думкопф перекувырнулся и повис ногами вверх.

— Летит! — крикнул Фриц, когда шары выпрямились.

— Падает! — крикнул Куно, когда один из шаров снова залетел вверх и Думкопф снова повис вниз головой.

— Полетел! — закричал Фриц, когда шары, подхваченные ветром, понеслись вперед.

Думкопф летел очень быстро и становился все меньше и меньше. Вот он уж стал величиною с муху, а шары с грецкий орех. Мальчишки бегали по крыше с места на место, приставляли к глазам руку, смотрели в кулак.

— Вот он! — кричал Куно.

— Это не он, — это птица, — кричал Фриц.

— Нет это он — Думкопф! — кричал Куно.

— Да он уж спускается! — закричал он вдруг.

— Где спускается? Что ты врешь! — крикнул Фриц.

— Вон! над рощей! — крикнул Куно.

— Это не Думкопф — это галка! — крикнул Фриц.

— Сам ты галка! — сказал Куно и толкнул Фрица в бок.

— Эй, куда забрались? — раздался голос снизу, — слезай сейчас же!

Мальчишки приумолкли и слезли вниз.

В тот же день, в городке Вильдэ, за десять километров от Швабштадта, все жители были испуганы страшным криком:

— Летит! — кричал рыжий извозчик Ганс.

Он несся по городу на своем дилижансе и стегал кобылу кнутом. У гостиницы «Двух ослов» дилижанс остановила густая толпа. Извозчик соскочил на землю и, размахивая руками, принялся что-то рассказывать. Но никто ничего не мог понять. Понятно было только, — что кто-то летит. Но кто летит, куда летит, зачем летит, — понять было невозможно.

Наконец из толпы выступил булочник Магенбаух. Схватив извозчика за грудь, он его хорошенько встряхнул и сказал:

— Если ты, болван, мне сейчас же не скажешь, кто летит, то — видишь? — И показал ему кулак, величиной с дыню.

— Вот я и говорю, — сказал извозчик, — что еду я по дороге из Брокена. Вдруг навстречу мне бежит человек и кричит: «Летит!»

— Ну? — грозно сказал булочник Магенбаух.

— Вот я и говорю, бежит человек и кричит: «Летит! летит!» Я его спрашиваю — кто летит? А он и говорит: «Сам не знаю, кто, а только иду я мимо городских огородов и вижу — бегут крестьяне и кричат: „Летит! летит!“»

— Ну? — повторил булочник.

— Я их спрашиваю, кто летит? А они и говорят: «Сами не знаем, а…» — Булочник Магенбаух размахнулся и хотел ударить извозчика. Но вдруг он становил руку и задумался. Все обступили Магенбауха.

— Господа, — сказал вдруг Магенбаух, — да вы знаете, кто это летит?

— Кто? — спросили шепотом стоящие вокруг.

Булочник Магенбаух сделал шаг вперед, грозно посмотрел на извозчика, уперся руками в бока и произнес не особенно громко, но так. что все ясно слышали: