– Это лабиринт, – быстро сказал Теодор. – Вы не дослушали. Дальше ещё интереснее.
– Я весь внимание.
– Накагаки отрезал кусочек от разросшейся плесени, и поместил его в другую чашку с лабиринтом.
– Аферист.
– Не то слово. И плесень добралась до лакомства значительно быстрее и не ветвилась, как в первый раз. Она ЗНАЛА, где находится сахар.
– Умная.
– Как этот дом.
– Как вы.
– И как вы.
Теодор показал Виктору жилище. Рассказал о назначении комнат, показал спальни.
– Элизабет предпочитает ночевать в своей отдельной спальне.
– Не думаю.
– Что значит "не думаю"? Я знаю. Я специально проектировал это пространство.
– Оно напоминает все остальные. – Виктор саркастически опустил уголки рта. У него тоже имелись в арсенале выразительные губы.
– Это плохо?
– Нет. Просто я не могу понять, зачем такие подробности? Вы хвастаетесь? Фрейд бы этого не одобрил.
– Просто хотелось показать спальню Элизабет. Только и всего. Если вам не нравится, мы можем поболтать на другие темы. О картинах Моне… например. Или немного выпить. Что вы пьёте? Водку?
– Нет. Коньяк.
– Разумный выбор.
– Добавляю в него мятный ликёр.
– Не лишено. Боюсь, у меня нет мятного ликёра. Кюрасао не подойдёт?
– Нет.
– Жаль.
Повисла пауза. Через комнату "пронёсся" виртуальный ветер, панели изменили цвет, трансформируя пространство и сотрудничая с тьмой. Виктор подумал, что в этом доме всегда глубокий вечер. "А на улице утро… кажется". Он потерял ощущение времени. Незаметно посмотрел на часы.
– Торопитесь? – Хозяин заметил. – Я, признаться, собирался соснуть полчасика… уж полночь близится…
– Нет, не тороплюсь. Мы ещё не поговорили о главном. Нам надо решить, как мы поступим с Элей. Она хочет…
– Вот и не нужно спешить! – перебил Теодор. – Что за юношеские пароксизмы? Я ещё не показал вам подвал. А он, уверяю, заслуживает внимания.
– Подозреваю, его проектировали тоже вы.
– Почти. Это сделал Микеланджело. В пятнадцатом веке.
На удивлённый взгляд гостя, хозяин расхохотался и добавил:
– Шучу. Конечно же, я! Пойдёмте.
Подвальный этаж, по-настоящему, удивил Виктора. Эти помещения были сложены из больших отёсанных камней и напоминали… замок. Классический средневековый замок с коваными подставками под факелы, цепями, крючьями, истёртыми ступенями, стрельчатыми потолками. Вокруг имитации окон мастера вырезали орнаменты. Присутствовало великое множество деталей, оживляющих интерьер и сообщающих ему историческую достоверность.
"Идиотизм! – подумал Виктор. – Всё наперекосяк. Недаром Элька сбежала отсюда".
Ему подумалось, что дом следовало перевернуть. Нижний этаж замечательно бы смотрелся среди лесов, а "японская плесень" – так он назвал верхние этажи, – нормально бы чувствовала себя под землёй.
– Как вам? – спросил Теодор.
– Уютно, – сдержано отреагировал гость. – Вы здесь поёте песни? Разжигаете камин и устраиваете застолья с вином и стрельбой из лука?
– Нет. – Хозяин не понял шутки или не захотел её замечать. – Здесь я работаю. Видите?
Теодор повёл рукой, и только теперь Виктор приметил, что несколько комнат имеют серые стальные и очевидно бронированные двери. Вдоль стен тянутся громоздкие связки кабелей. "Словно кишки в чреве дракона".
– Мы так и не познакомились, – напомнил хозяин. – Мы стали одной семьёй…в каком-то смысле. Было бы неплохо узнать друг друга.
– Согласен.
– Меня вы знаете. Теодор Ильич Капланский. Непризнанный учёный и признанный бизнесмен. Прошу учитывать такой порядок приоритетов. А вы?
Виктор молчал.
– А вы?
– Виктор Андреевич Кудрявцев. Товаровед. В любом порядке. Последний муж вашей первой жены.
– Остроумно.
Теодор взял Виктора под руку. Они пошли по коридору. Виктор коснулся пальцами камня и удивился, какой он приятный на ощупь.
– Это средиземноморский ракушечник, – отреагировал Теодор. – Солнечный камень. Сохраняет тепло даже в нашей северной глуши.
– Кстати о глуши, – вспомнил Виктор. – Недалеко от вашего дома я видел оленя. Труп оленя. Он валялся у дороги…
Невольно припомнилась раздувшаяся туша. Развороченный череп, вывалившиеся на траву мозги. Вокруг глянцевой закровавленной раны копошились жирные черви.
– Виноват! – произнёс Теодор.
Он положил ладонь на грудь. От этого жеста стал похож на маленького пажа, который кается перед своим разгневанным господином.
– Виноват. В моих угодьях случился гон. Олень трубил, словно безумец. Несколько ночей я терпел, потом пристрелил нарушителя спокойствия.
– Вы ходили на охоту?
– Не совсем. У меня есть крупнокалиберная винтовка с оптическим прицелом. Когда олень оказался в поле зрения, я… пум!
С неожиданным проворством Теодор коснулся лба своего собеседника, давая понять, что именно произошло с оленем.
– Печально, – ответил Виктор.
– Почему? Олени дерутся за своих самок, вы разве не знали?
– Кажется.
– Можно считать, что мы вступили в единоборство. Я победил.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
