Литмир - Электронная Библиотека

– Что это?

– Очищенный ацетон. Медицинский. Расслабляет мышцы, обостряет ум.

Я сказал, что не буду пить эту дрянь.

– Как хочешь, – ответил он равнодушно.

– Ладно, слушай… это случилось на третьей или четвёртой доставке… не помню точно…

…Пришлось потереть лоб и напрячься, но я так и не вспомнил. Детали начинали ускользать из памяти. Рыба сказал, что это нормально и не критично: "Излагай суть, детали проявятся позже. Так всегда бывает".

– Суть, – повторил я и задумался. – Суть в том, что на той доставке заказчик пожелал встретиться в ресторане "Гранд Будапешт". Эта кашеварня, ты наверняка знаешь, расположена в самом центре Сити. На пересечении улицы Магомедова и Коммунистического проспекта. Неслабо, правда?

Рыба согласно кивнул, заметил, что в "Гранд Будапеште" замечательно готовят куриный паприкаш. "Готовили, во всяком случае. И гуляш у них неплох. По-венгерски. Если запивать его минеральной водой".

Хм… оказывается, он не всегда был алкоголиком. Впрочем, чего я ожидал? Когда-то он был ведущим инженером, почти пророком… но обо всё по порядку.

– Гуляш-муляш-паприкаш… я ничего этого не попробовал.

В голове постепенно просыпались картины той доставки. Появлялись детали. Как будто оператор подкручивал объектив, и размытое изображение становилось чётким. Я почувствовал волнение, словно мне вновь предстояло войти в пурпурный зал этого ресторана.

Ослабил ворот.

– Идея мне сразу показалась бредовой. Как можно спрятаться в таком людном месте? Как можно остаться незамеченным? Притом, у меня и костюма-то приличного не было, понимаешь, о чём я? Но что мне было делать? Желание клиента – закон. Погладил рубашку, постирал джинсы, почистил зубы, и пошел.

– Понимаю. Это, как выписка из "Правил жизни для супергероев": корреспонденция должна быть доставлена любой ценой. Даже ценой собственной жизни.

Я попросил его не молоть чепуху, а потом согласился, сказал, что Рыба прав. Прибавил, что мне больше нравятся наши старые "несупер герои". Например, Д'Артаньян: "Один за всех и все за одного!"

Рыба рассмеялся и ответил, что это потому, что я работаю один.

– Одиночка! Когда работаешь в коллективе, лучше придерживаться другого правила: или ты его, или он тебя.

– Как крысы?

– Как волки, – исправил Рыба и попросил продолжать.

– Оделся-причесался, даже одеколоном пшикнулся… забежал в супермаркет, попользовал французский пробник.

Речь зашла о парфюмерии, и я невольно оглянулся, попытался представить каково здесь было раньше, в этой пивнушке? В витринах вспыхивали разноцветные огни, профессионально улыбались модели. Ходили дамы в мехах, и девушки-сотрудницы в красивых передничках порхали, как бабочки: "Вам помочь? Желаете выбрать? В этом сезоне популярны цветочные ароматы, но для вас они слишком легковесны. Попробуйте вот этот парфюм, в нём доминирует нотка сандала!"

"Вот мне и засандалили по самые гланды".

– …Метрдотелю "Будапешта" наврал, будто я брат посудомойки, что иду на кухню – он впустил, хоть и гундосил про чёрный ход. Сложнее, оказалось, справиться с распорядителем зала. Ему я открыто сообщил, что мне назначена встреча с Александром Грассом. Так звали моего получателя. Пингвин-распорядитель долго мурыжил, задавал вопросы: "Да что? Да зачем? Да как же так?"

"Как такое возможно, чтобы – распорядитель закатывал подведённые глазки, – Александр Грасс знался с таким… как вы?"

"Хочешь сказать, с таким оборванцем?" – Мне захотелось двинуть ему в челюсть. Я давно отработал этот удар: нужно приблизиться вплотную и коротко поддать раскрытой ладонью, тогда не останется следов и на камерах не будет понятно, что произошло.

Наконец, распорядитель прошел в зал, "дабы лично осведомиться у дорогого многоуважаемого господина Грасса действительно ли он ожидает не совсем респектабельного молодого человека".

Грасс мне сразу понравился. Быстро соображает мужик. Он бросил на меня всего один взгляд, и через секунду врал распорядителю напропалую. Сказал, что я – бригадир команды скаутов, в которой состоит его дочь. Сообщил "по секрету", что я "матёрый специалист" – так он выразился, – и посоветовал извиниться, если распорядитель меня чем-то обидел.

"Не советую задевать этого парня. Он крут!"

Услышав такую рекомендацию, распорядитель завял, как осенний капуцин, вздыхал так, будто ему оттоптали ласты. Провёл меня в зал, усадил, придвинул стул, помог заложить салфетку, спросил, комфортно ли моей попке? Щелчком пальца призвал ко мне официанта… Жополиз.

Когда официант удалился (оставив передо мной блюдо размерами с половину футбольного поля), Грасс спросил, как мне показалась его шутка?

"Я решил, что быть мастером бойскаутов не так уж и печально. Кроме того, это надёжное прикрытие. Зачем прятать то, что утаить невозможно? Такие вещи нужно выставлять напоказ. Это моё жизненное правило".

Я не согласился, однако сказать ему об этом не решился. Просто подумал, что парень слишком задаётся, и долго он не протянет. Так и получилось: Грасса задушили кевларовой нитью – голову почти отрезало, она болталась на позвоночном столбе, как кегля болтается в пустом ведре. Жуткое зрелище.

Но это случилось много позже, а пока я сидел напротив весёлого жизнерадостного мужика с красиво уложенной шевелюрой. Торопился съесть как можно больше. Не каждый день курьера угощают в "Будапеште".

"Принесли?" – спросил Грасс.

Я потянулся к потайному карману – Грасс взглядом остановил меня. Он демонстративно взял салфетку, медленно вытер руки и положил её, смятую, на стол. Хитрец, он хотел, чтоб я сделал то же самое, только моя салфетка должна была лечь рядом с флешкой внутри. Минуты три я жевал, напустив на себя беспечный вид, и даже икнул, для правдоподобности. Потом взял салфетку, незаметно вынул из кармана флешку. Оставались сущие пустяки: сунуть малышку в салфетку и положить "пакет" на стол.

"Не надо! – сдавленно прошептал Грасс. – Кажется, у нас проблемы".

Пока я возился с салфеткой, ситуация круто переменилась.

Распорядитель зала возмущённо кудахтал, пытаясь сдержать у входа двух полицейских. Один из этой парочки был в штатском, но кобура под мышкой и начищенные тупоносые ботинки наглядно демонстрировала профессию. Распорядитель старался изо всех сил, елозил на пупе, но два копа с пушками это вам не мальчик-курьер в потёртых джинсах.

Признаюсь, я запаниковал.

"Надеюсь, для таких случаев у вас предусмотрена процедура?" – беззаботно спросил Грасс.

Он держался молодцом. Ни улыбка, ни поза, ни оттопыренный мизинчик – ничего не изменилось. Картина маслом: "Сытый господин столуется в своё удовольствие и ему плевать на весь остальной Мир. Бабки в биткоинах, полиция прикормлена, в церкви стоит персональная свечка. Неугасимая, как вечный огонь."

Только в глазах появилась тревога.

Процедура? Кажется да. Процедура существовала.

Второе правило курьера гласило: "Если корреспонденция не может быть доставлена, она должна быть уничтожена".

Флешку можно сжечь, разбить молотком, утопить, окунуть в кислоту. В моём случае – проглотить. Не скажу, что этот метод лучший – ради информации курьера могут "вспороть", как плюшевого мишку… Такие случаи мне известны.

Но вы же не станете меня упрекать, что я не сорвал с Грасса его дорогущий ботинок и не начал лупить им по флешке прямо в обеденном зале?

Я сунул флешку в рот и, – вот, дрянь! – она прилипла к пересохшему горлу, как дерьмо прилипает к рифлёной подошве гриндерсов.

Подумал, что сдохну от удушья прямо здесь и сейчас, под продолжительные аплодисменты двух копов и восторженные взгляды полусотни жующих зрителей.

2
{"b":"604661","o":1}