- Ты пришел спросить про того парня, что утром из окна выбросился? - Равнодушно бросил Дуглас, не переставая что-то писать у себя в журнале.

- Ты правильно догадался. А он что, выбросился? Не выпал? - Альфа внимательно смотрел на доктора, между тем ощущая беспокойство, что как бы поступок этого Алена не отразился на репутации Ноэля. Ибо Дуглас при удобном случае понесет по свету, что у парня сумасшедшие друзья и, значит, и сам он явно не в себе.

- Окно было закрыто. У нас не лето, если ты не заметил. Слабый, еле держащийся на ногах парень открывает окно и лезет на подоконник. Зачем?

- Может, покурить…

- Покурить?! - Резко переспросил Дуглас, одарив Стюарта таким взглядом, что парень запнулся и начал разглядывать пятнышко на рукаве, - Он только в себя пришел и сразу полез убиваться.

- Пускай. Так что с ним?

- Перелом ноги, трещины в ребрах, включая застарелые, отбиты кое-какие органы, но не смертельно. Думал, будет серьезное сотрясение мозга, но обошлось. Когда мы его осмотрели, оказалось, что у него травм гораздо меньше, чем я предполагал изначально. В общем, жив. И даже весел. - С подчеркнутым презрением в голосе рассказывал доктор. - Если говорить о психическом состоянии… Сомневаюсь что он нормален. Проверили на наличие наркотиков в крови - нет. При этом лежит и улыбается как безумный. Там кровля давно ручкой помахала. Идиотушка. Короче, жить будет, если только опять не захочет из окошка выйти.

- А он как-то объяснял, зачем он это сделал?

- Никак и не объяснял. Что-то начал лопотать про пророка, спасение, ангелов сизокрылых… Обычный бред. Но я так понял, что это он уже после удара головой об асфальт достиг “озарения”. А что было до этого, я не знаю. Мы тогда еще не успели познакомиться.

Дуглас состроил презрительную гримасу, но Стюарт решил расспросить все до конца, раз уж приходится участвовать в столь неприятном разговоре.

- То есть предположений никаких нет? А с чем его привезли сюда?

- С чем? С выкидышем на поздних сроках. Его привезли из одной теплой страны, находящейся на берегу Тихого океана, где он проходил лечение в частной клинике. Точнее, в той клинике его продержали пару дней, а как только он пришел в себя, отправили к нам.

- Выкидыш? Теперь понятно, почему он так себя повел… - Стюарт сочувственно закивал, однако Дуглас перебил его.

- Ты бы его видел. Такое впечатление, что он имел сотню партнеров. Точнее, сотня партнеров его имела…

- А… Ты как это определил? - шепотом спросил альфа.

- По растянутости половых органов, остаткам смазки и запахам тела.

- Может, его изнасиловали?

- Как можно изнасиловать проститутку? Не заплатить что ли? - Дуглас засмеялся своей удачной по его мнению шутке, однако его брат не разделял веселости.

- Ты клевещешь на человека…

- Клевещу? А с кем он был на этих островах? Кто отец не родившегося ребенка?

- Это еще ничего не значит.

- Значит. И это не все. Знаешь, какая у него одежда? Медбратья говорят, что одна кофточка стоит целое состояние. А между тем у него за душой ни копейки. Иначе он не был бы у нас. И что-то богатый жених его не навещает. Его вообще никто не навещает.

- Может, богатый жених не в курсе? - осторожно предположил Стюарт.

- Богатому жениху глубоко плевать, где сейчас одна из его шлюх. Шлюха получила кофточку за оказанные нехитрые услуги и дальше свободна. Ваш Ален жил на содержании, либо работал проституткой. Не особенно заботясь, что находится в положении. А кофточки, видимо, из той категории, что были на твоем женихе, помнишь?.. Интересно, если устроить медицинский осмотр Ноэлю…

Договорить Дуглас не смог. Стюарт, на мгновенье ослепленный яростью, со всего размаха ударил парня в челюсть, так, что тот буквально слетел со стула и ударился головой о стену.

- Заткнись! Еще раз хоть что-то услышу о Ноэле, я тебя забью, как собаку!

Дуглас со стоном поднялся, но отвечать на удар не стал, только с возросшей ненавистью посмотрел на брата.

- Потом сам увидишь…

- Не увижу. Это не Ноэль испорчен! Это ты испорчен! Ты жалкий, завистливый и озлобленный человек. Ты лузер, который ненавидит себя за то, что родился бетой, что не можешь иметь детей. И за это ты ненавидишь весь мир и особенно омег, потому что у тебя никогда не будет потомства. И слава богу! Такие как ты не должны размножаться!

- Заткнись! Слышишь! Заткнись! - взгляд Дугласа стал мутным. Он взял со стола перьевую ручку и замахнулся ею на Стюарта. - Еще слово и ты пожалеешь что народился на свет! Вон отсюда!

- Да пошел ты… - В ответ альфа смачно плюнул на пол и вышел из кабинета, оставив дверь открытой.

========== Глава 29 ==========

Прошло несколько дней. Ален шел на поправку. Его постоянно навещали Ноэль и Стюарт. Оба, встречаясь иногда с Дугласом, предпочитали его не замечать, будто не были знакомы. Доктор отвечал тем же.

Ален, действительно, постоянно улыбался, но эта улыбка была какая-то грустная, улыбка мученика. Ноэль смотрел на бледное осунувшееся лицо друга с темными кругами под глазами, впалыми щеками и едва заметными ранними морщинами, и очередной раз думал о том, как же жестока и непредсказуема жизнь. Еще полгода назад этот самолюбивый, гордый, занозчивый омега был уверен, что все лучшее в мире создано исключительно для него, а теперь он боялся и вспомнить о своих амбициях, не то чтобы воплотить их в жизнь. Однако Ноэль не злорадствовал. Чувствуя внутреннюю боль омеги, он не касался тем, которые могли бы его как-то травмировать. Не обсуждалось прошлое, не задавалось никаких вопросов. Стюарт также старался не касаться ничего того, что могло бы быть болезненным для парня. В итоге тон беседам всегда задавал Ален.

Однажды, когда Ноэль очередной раз сидел у койки друга, Ален вдруг сделался каким-то необычайно серьезным и задумчивым. Было видно, что он хочет о чем-то спросить, но не уверен, что его поймут правильно. Ноэль тоже сделался сосредоточенным и внимательно посмотрел на Алена.

- Тебя что-то мучает?

- Да… Вопрос один. Очень серьезный. Хотя, я не уверен что ты поймешь правильно…

- Говори. - Ноэль перебил парня. Тот замолк, глядя куда-то в стену, потом произнес.

- Только ради бога, об этом никому…

- Нет, не буду.

- Ноэль… А ты веришь, что есть высшие силы? - Ален говорил хрипло, стараясь не смотреть на друга.

- Верю.

- Это хорошо, что веришь. Они существуют… Но, знаешь, что? Я… Я ведь пропал. Пропавший.

- С чего ты взял? - испуганно спросил Ноэль и коснулся руки Алена. - Откуда такие мысли? Да и что значит, пропавший?

- Я отдал им сына, я отказался от него… - омега замолчал, силясь не заплакать, - он спасется, а я - нет. Я не имею права на спасение.

- Ален, ты что? Что ты городишь?

- Ты не понимаешь, - парень всхлипывал, - я очень грешен. Я глупый был… А теперь надо за все платить. Я не знаю, зачем мне держаться за жизнь. Сначала я был рад, что мой сын будет в раю. Но мы с ним никогда не встретимся. А кроме него у меня никого нет. И ничего не будет. Меня ждет десятки лет одиночества.

- Тише, тише… - Ноэль притянул друга к себе и стал поглаживать, успокаивая. - У тебя будут еще дети, будет семья…

- Не будет. У меня бесплодие.

- Тебе поставили такой диагноз?

- Поставят.

- Откуда ты знаешь?

- Ты не поймешь… Но мне хочется рассказать, я не могу держать в себе, мне очень плохо.

Ноэль развернул к себе друга и посмотрел в бледное лицо. За время пребывания в больнице глаза Алена, казалось, стали еще больше, и теперь хорошенькая мордашка производила жутковатое впечатление. Вызывающая красота приобрела мертвенность, а выражение огромных стальных глаз на поллица казалось, носила печать какой-то кары и… откровения. Откровения безумца. Иногда и Ален не был уверен, в порядке ли Ноэль, как, например, сейчас. Сумбурный рассказ друга не вызывал доверия, но показать свои сомнения омега не мог.