Литмир - Электронная Библиотека

Я бросился к провалу, сходу падая на живот и хватая руку, тщетно ищущую опоры. Я тянул её изо всех сил, от натуги суча по полу ногами, стараясь не потерять шаткое равновесие и не свалиться в свою очередь вниз. Когда уже две ободранные руки по локоть показались над краем, я, не выпуская их, подполз ближе, нащупывая и подтягивая к себе исцарапанные голые плечи.

Вот тут-то я и понял, что что-то здесь не так. Сразу можно было догадаться, что руки мужские – значит, Ильнура. Ёжик тёмных волос тоже говорил об этом. Но где же одежда? Конечно, что-то могло сорваться при страшном падении. Но не всё! И где тогда хоть лоскуты?

Ещё не осознав ужаса своего положения, я тихо просипел: «Ильнур?». Тело дёрнулось и откинуло голову. Впервые за всё это время меня пронзил настоящий, жестокий страх, не смягчённый шоком и здравомыслием.

Стальными, почти белыми радужками в контрастно-чёрном ободке на меня смотрел парень. Но знаком он мне или нет, понять было трудно. Лицо его ниже переносицы было содрано, и во влажно-блестящем красном месиве темнели две дырочки дыхательных путей, под которыми расплывался чудовищный мертвецкий оскал.

Уже не сдерживаясь, я заорал вовсю, пытаясь вырваться из чудовищной хватки. Не понятно как, но мне это удалось, и тело жалобно шкрябнуло пальцами по полу, снова срываясь вниз. А я вскочил на ноги и ошалело бросился прочь, давя в себе угрызения совести.

Подлетев к спасительной двери, я врезался в неё плечом, зачем-то успев ещё зацепиться за косяк и на миг задержаться в проёме. Свернув со стены издевательскую табличку и швырнув её на пол, я оказался во тьме, пахнущей сырой штукатуркой.

***

Подсвечивать дорогу было нечем, да и незачем. Зрачки адаптировались, и я понял, что освещение здесь всё же есть. Слабый, почти что на грани восприятия ореол лился, подрагивая, от единственной ртутной лампы в ребристом пластиковом корпусе, предназначенном, по идее, для двух таких. И всё вокруг подкрашивалось дрожащим грязно-розовым сиянием, давившем на психику.

Я стоял в начале нового коридора. Коридор был недлинный – всего метров пятнадцать, и это шокировало контрастом, ведь я мог лишь догадываться о размерах предыдущего. С обеих сторон здесь было по две закрытых двери: первая – справа, почти в самом начале, вторая – слева, немного дальше, а третья и четвертая – в противоположном конце, друг напротив друга, и после них ещё оставалось приличное расстояние до глухой торцевой стены. Тупик. Не отчаиваясь раньше времени, я пошёл к первой двери.

Шершавое полотно ДСП. Ни намёка на ручку, но зато есть пуговка замка, которая обычно ставится изнутри. Я тихонько подтолкнул дверь, и она легко откатилась внутрь, будто на совсем новеньких, только что смазанных шарнирах. Неожиданно-яркий свет ударил мне в глаза. Но я совсем не успел разглядеть, что там – всё же тоненько скрипнув, дверь закрылась. Забыв об осторожности, я раздраженно шагнул вперёд, придерживая упрямую дверь.

Маленькая комната без окон, без батарей или чего-то ещё – пустая бетонная клетка метра три на три, с единственной деталью, на которой мог зацепиться взгляд – пыльной вентиляционной решёткой под потолком. Резкий, холодный, мелко дрожащий свет шёл от трубки над дверью, и он чётко вычертил на полу мой искажённый, сплюснутый силуэт. И тень легла на нечто ещё более чёрное, стоявшее в центре комнаты.

Гроб. Поставленный на треногие табуреты, обитый траурной тканью закрытый гроб. «Прямо как в дурацких страшилках: в чёрной-чёрной комнате, в чёрном-чёрном доме…» Я крутанулся на каблуках и вылетел вон, дёрнув за собой дверь. Она громко хлопнула о косяк, заглушив вскипавшую во мне ярость.

Дальнейший осмотр коридора дал неутешительные результаты: всё заперто, и вовсе не так хило, как это было в наземной части здания. Двери в коробках удерживались замками, врезанными под оцинкованные листы стали с затейливым заводским узором. Я метался по коридору, толкаясь в них, нажимая на них ладоням, потрясая, даже примеряясь плечом. Пару раз наваливался на одну, но без толку – чтобы сломать её, явно требовались критические усилия, чего позволить я себе пока не мог. «Дело дрянь…»

Я поравнялся с первой комнатой, окончательно приходя в себя и принимая решение: «Вернусь в коридор с ямой. Там сейчас тихо. Может, преследователи ушли, и я проскочу…». Но неожиданно позади меня раздался характерный, раскатистый, хрусткий звук – щелчки поворачиваемого замка.

Весь подобравшись, чуть ли не съёжившись в комок, я обернулся. Звук прекратился, и в дальнем конце коридора, в судорогах умирающей люминесцентной лампы, после небольшой драматичной паузы начала откатываться дверь, показав контуры маленького скрюченного силуэта.

– А что ты тут забыл?.. – раздался издевательский скрипучий голос.

«Нет! – чуть вслух не заорал я. – Тебя не может здесь быть!» – и попятился от буйной старухи.

– Куда пошёл? Туда нельзя! Ишь, расходился тут, а?..

Сгорбленная, сухонькая бабуся проворно ковыляла ко мне, невзирая на хромоту, энергично переваливаясь с боку на бок, проворно перенося вес на одну ногу и тут же рывком подтягивая вторую. А я уже упёрся спиной в запертый выход и судорожно шарил руками позади себя. Но тщетно я ковырял ногтями дверь, накрепко засевшую в коробке после моего хлопка. Напрасно. Я даже не успел отстраниться, ускользнуть вбок – бабка подскочила ко мне, схватив за грудки, и сверкнула на меня снизу-вверх злобно прищуренными глазами.

– Куда, мил мой, куда?!

Я больше не пытался быть галантным и со всей силы толкнул её. Это инициировало такой взрыв ярости, что мне стало страшно. Поднявшись враскоряку с пола, оттопырив для баланса тощий зад и воинственно взвыв, бабка пошла на меня, хищно выставив вперёд пальцы с чёрными от грязи ногтями. Я постарался избежать атаки, уходя влево, но прыткая старуха, с грохотом врезавшись в дверь, всё же успела вцепиться в меня.

Её триумф был впечатляющим. Взревев ещё мощнее, она с титанической силой рванула меня к себе. Я полетел вперёд, опрокидывая и противника. Мы повалились в незапертую дверь, ушедшую назад под весом наших тел.

К счастью, удара челюстью об пол я избежал, успев выбросить вперед руки. Но в целом приложился неслабо. Я сразу рванулся вверх, ведь сумасшедшая бабка уже ползла по мне, подбираясь к шее колючими грязными пальцами. Но тут что-то тяжёлое сшибло меня вниз – сильнейшее головокружение, как при сотрясении. Ползком пятясь назад, елозя задом по щербатому бетону, дёргаясь и пинаясь в попытке сбросить с себя цепкое тело, я оказался у табуретов. Ещё немого, и я бы их обрушил, неминуемо получив по черепу чьим-то последним пристанищем. Но я успел-таки извернуться, отпрянуть в сторону, снова падая на бетон и ударяясь об него затылком. И почти сразу над моим лицом нависли мерзкие старушечьи челюсти – оскаленные, блестевшие слюной, клацавшие остатками зубов.

Я крепко схватил и отбросил от себя настырное костлявое тело. Вопя, оно вывалилось в коридор, и мне не оставалось ничего, кроме как перекатиться на живот, кое-как встать на колени, дотянуться до начавшей закрываться двери и поторопить её, смачно хлопнув ей о косяк. Затем я судорожно подполз к ней и подпер её спиной.

Дверь тут же заплясала под ударами. «Откуда у старухи столько силы?» – думал я, болезненно вздрагивая, мотая всё ещё кружащейся головой и рассматривая свои разодранные в кровь пальцы: «Один, два, три… Вроде бы не двоятся, норм». Но чувствовал я себя паршиво. Было такое ощущение, будто бы я с похмелья. Тем не менее, пришлось кое-как подняться, не переставая давить на дверь и цепко проехавшись по ней спиной.

– Ну хватит уже! – сипло крикнул я. – Ну что я вам такого сделал? Перестаньте!»

И я бессмысленно уставился на гроб, не представляя, что ещё предпринять. «Я в комнате без окон, с одной единственной дверью, в которую ломится безумная старуха. Передо мной – «коробка с сюрпризом», из которой в нынешней ситуации может вылезти что угодно…» Тяжело всхлипнув, я с трудом задавил в себе приступ истерического смеха. «Стоять так и ждать, пока бабка вымотается, или, может, отойти? Дать двери открыться, а старухе – повалиться внутрь? А потом выбежать вон, попытаться выбраться в большой коридор?». Я почти уже понял, что буду делать, когда стук в дверь прекратился. Вместо этого послышался шорох шарящих по ней пальцев, а затем – звонкий двойной поворот замка. Мой враг вспомнил о защёлке на миг раньше меня.

7
{"b":"604605","o":1}