– Риск слишком велик, тем более, если он не оправдает себя, – сказал тихо Фост, будто боясь за свою жизнь.

– У нас нет выбора, – Егор громко сглотнул.

Он дернул изо всех сил и остался доволен. Книга отстала от стены с цепями и кусками уже давно иссохшей штукатурки. Он повернулся ко всем с огромной улыбкой до ушей, уже совсем позабыв про недавний страх. – Вот оно, их спасение, – подумывал в глубине души Егор, – хотя, возможно, и нет.

Егор переглянулся со всеми. Света еле заметно кивнула. Да, давай, сейчас или никогда – означал ее маленький кивок.

Он открыл книгу. Ее белые страницы совсем не тронуло время, она просто сияла своей чистотой, что было очень странно. Ничего из того, что надумал себе Фост, не произошло, но вкус страха и какой-то горечи останется в их ртах надолго. В книге были изображены непонятные ритуалы вокруг костра, возложение людей и слова (их там было очень много), но не на русском и ни на других известных языках. Даже Фост не понял, что там написано. По его словам, он впервые видит что-то подобное.

Егор долго стоял в размышлениях, оставлять ли эту книгу, или все же выкинуть. За несколько дней они все равно не узнают, что там написано, на расшифровку уйдут месяцы, а то и годы, за это время Клауди успеет их съесть 100 раз, но все же книгу оставил.

В одном из ящиков тумбы, находящейся в этой же комнате, Егор нашел кожаную сумку, потрескавшуюся от времени, но для удобного ношения книги она вполне подойдет. Сумка удобно висела на плече, и даже при беге она нисколько не затруднит передвижение, даже с этой тяжелой книгой, которая хоть и была небольшая, но весила ни много ни мало, а целых 4 килограмма.

На улице уже давно было за полночь, в сон тянуло неимоверно, тем более после столь насыщенного дня, хотя после таких приключений можно от испуга и до конца жизни не сомкнуть глаз даже на секунду.

Егор со Светой легли на диван, а Фост устроился в углу на сене, укрывшись стареньким пледиком. Сонная пелена мгновенно их окутала, и никто из них даже не успел подумать о произошедшем, как уже спал.

8

Артем прочесывал территорию вокруг дома, как и сказал ему Егор. Он смотрел очень внимательно во все стороны, этот злобный коротыш мог укрыться где угодно. Он отошел от дома уже метров на пятьдесят. В его голову лезли разные мысли: от ужасных до более ужасных. Он думал, что сейчас повернется, а на него смотрит Клауди, щелкая своей деревянной челюстью, или же он выпрыгнет на него из-за кустов. Это все не укладывалось в его голове. Вот только что он вернулся из армии (в честь этого даже машину подарили), а тут такое творится. Самыми любимыми фильмами, скорее всего, до сегодняшнего дня, для Артема были ужасы. Он их смотрел с друзьями, в кинотеатрах, а иногда и вовсе один. При вскриках друзей он начинал ржать как осел, а те все время поговаривали: «Смотри, мол, Земля круглая». Он, конечно же, смеялся и с этого, но не сегодня. Сегодня Земля стала для него круглой навсегда. Артур даже пообещал себе, что никогда больше не наберет в строке Яндекса слово «ужасы» или что-то очень страшное вроде «мистические видео». С этого момента все… он перестает играть со своими нервишками в игру «Пощекотай меня, и я принесу потом тебе уйму удовольствия, особенно в темном углу, боясь встретить Клауди»

Артур потряс изо всей силы головой, чтобы оттуда вышла вся эта дурь. Сейчас ему нужно думать только о хорошем, только хорошее.

Он бы никогда не вспоминал прошлое, но последние события, произошедшие с ним, расположили теперь к другому мнению, и он вспомнил очень яркий момент из своего прошлого, когда со своими друзьями пошел купаться на местное озеро. Ему тогда было всего лишь десять, но уже в то время он знал, что его жизнь предоставлена ему, и отвечать за все предстоит только ему. Родители не то чтобы сильно волновались за него. Это несколько пугало, а иногда и до слез доводило Артема, но лишь иногда, совсем редко. Большую часть времени он, конечно же, пользовался этим, потому что никто не кричит ему на ухо: не делай то, не иди туда и что-то в этом роде. Он гордился тем, что, в отличие от его друзей, ему была предоставлена полная свобода. «Возвращайся домой, во сколько душа пожелает, а хочешь – и вообще не возвращайся», – читал на лицах своих родителей Артем.

Хоть ему и была предоставлена абсолютная свобода, как и многим детям, но он, в отличие от них, держал себя в своих же стальных клешнях. Он никогда не позволял себе взять бутылку или сигарету в руки, он даже не смотрел на них, хотя его постоянно подталкивали к этому: «Да ладно тебе, че ты как не свой. Все свои, попробуй только, хоть пригуби», – твердила вечно компания, в которой водился Артем, но он отчетливо знал, что только он пригубит, как его сила воли лопнет, и он пойдет по стопам своих предков. А этого ему совсем не хотелось, аж до боли не хотелось.

Один раз, пообещав себе, что, если прыснет хоть совсем чуть-чуть алкоголя или табака, то сразу убьет себя. Артем много раз слышал, как говорили люди о его родителях, и он никогда не заступался за них, он сам был как все люди, а иногда даже поддакивал им, потому что правда есть правда, от нее никуда, а перечить ей – это все равно, что на расстоянии отрицать разлуку.

Итак, Артем с друзьями уже сидел на берегу в одних плавках. Солнце обжигало его плечи, и этот нетерпеж «побыстрее бы уже в воду» просто измучил его. У него кружилась голова, но сам он никак не хотел туда лезть. Заглядывая по очереди в каждое из лиц своих друзей, он искал в них взгляд, который уже твердил: сейчас, еще секунду. В одних из глаз он нашел то, что искал.

Артем приподнялся и толкнул мальчика на год старше его. Он сразу догадался и вместе с Артемом ринулся к воде. Секунду спустя там уже была вся их орава. Они веселились во всю свою мочь. Над большим теплым озером стоял крик этих неугомонных детей, которые толкали и притапливали друг друга, и от этого они смеялись все сильнее и сильнее. Артем расталкивал всех в свое удовольствие (а это дурачество приносило ему уйму удовольствия). Как же не сделать это, когда так и хочется стиснуть зубы и изо всех сил толкануть как можно глубже.

Артем отплыл от группы, чуть ближе к середине и остановился. Он так давно хотел проверить свои силы, чтобы переплыть весь ставок, а сейчас это чувство просто раздирало его на куски, и через несколько минут он был полностью охвачен им, поэтому, уже не смея отступить, он лег горизонтально на воду и изо всех сил погреб руками и ногами, как пловцы которых он часто видел по телевидению на различных соревнованиях (такие передачи и внимательное изучение техники знаменитых пловцов сформировали у Артема некое понятие, как все-таки правильно и быстро плыть).

Он проплыл несколько минут, а ему они показались изнурительными часами. Артем перестал грести руками и ногами, остановился и качался в воде как буек… все же он немало проплыл (чуть дальше середины), что, естественно, не могло не радовать. Он оглянулся на берег, там на него вовсю таращились люди, в том числе и удивленные лица его друзей. Его это побудило к новым действиям, прибавило много сил, но… не успев пошевелиться, он почувствовал, как по его ногам что-то проскользнуло. – Рыба, – подумал он, – хотя, нет, они скользкие, как и змеи, тогда что это? – удивился Артем, – блин, – он остановился, искренне выругавшись, он понял – сети.

Вот тут он не на шутку встрял, тем более, когда от переживаний он дернул ногой и тем самым запутал обе. А тут вода, в отличие от прибрежной зоны, была не теплая, а холодная (от постоянного быстрого течения). А от холодной воды, как знал Артем, хватает судорога. Он сам много раз видел, как это происходит, когда синеет тело, и человек не может двигаться. А он еще так молод… и погибнуть сейчас… это даже не укладывалось в его голове. Как же так?

Его тело потихоньку теряло энергию от усталости. Холодная вода уже дала знать о себе, тело Артема постоянно вздрагивало, губы посинели как у утопленника. Он снова глянул на пляж, люди продолжали смотреть на него, как на дурачка, иногда посмеиваясь и переговариваясь.