3) формирование армии должно производиться в одном из указанных районов, под прикрытием германских оккупационных войск;

4) армия должна будет комплектоваться: а) местными русскими офицерами и добровольцами, б) переправленными при помощи германцев из Петербурга офицерами и добровольцами, причем многие из них предварительно должны быть освобождены из тюрьмы, в русскими военнопленными, находящимися в лагерях Германии;

5) командующим армией, с диктаторскими полномочиями, должен быть назначен русский генерал с популярным боевым именем, причем желательно было бы назначение генерала Юденича, генерала Гурко или генерала графа Келлера;

6) денежные средства на содержание армии должны выдаваться заимообразно германским правительством русскому государству;

7) все необходимое для формирования армии, как то: вооружение, обмундирование, снаряжение и продовольствие, должно отпускаться германскими военными властями русскому командованию;

8) в одном из городов оккупированной области перед началом формирования должен быть созван Русский монархический съезд, имеющий своей задачей выделить из своего состава Временное правительство России;

9) армия по окончании формирования должна быть приведена к присяге законному царю и Русскому государству;

10) задачи армии: а) наступление на Петербург и свержение большевизма, б) поддержание законной власти, в) водворение порядка во всей России;

11) все установления политического характера должны быть выяснены на Монархическом съезде и утверждены избранным Временным правительством;

12) германские войска участия в подавлении большевизма не принимают, но следуют за армией для поддержания внутреннего порядка и престижа власти[9].

Эти условия были устно переданы гауптману Э., который отправился в г. Ковно для представления их германскому главному военному командованию.

Ротмистру фон Розенбергу от имени гвардейской офицерской и монархической организаций было поручено отправиться в Псков и приняться за организацию прочной связи с Петроградом, начать подготовку всего необходимого для приема прибывающих офицеров, установить контакт с местными политическими и общественными деятелями и ознакомиться с местными условиями жизни, настроением русских офицеров, интеллигенции, городского населения и крестьян.

К моменту приезда Розенберга в Пскове жило много офицеров, значительная часть которых была захвачена спекулятивной горячкой, контрабандными делами и т. п. Наиболее воинственные элементы из находившихся в Пскове офицеров поспешили еще раньше оставить город и уехать на юг России, оставшиеся же в скором времени от поиска заработка перешли к широким поискам наживы и увязли в захватившей своими щупальцами весь город спекуляции.

Городская интеллигенция в лице чиновников, педагогов, врачей, большого количества адвокатов, враждебная вообще диктатуре пролетариата, не отличалась тогда особыми качествами настоящего российского патриота. Безволие, мягкотелость и, наконец, простое проявление трусости были отличительными чертами псковской интеллигенции. Разговоры с этой частью населения об организации вооруженной борьбы с большевизмом хотя и принимали характер вполне сочувственной беседы, однако ничего реального на первое время не давали. Наиболее организованной частью населения Пскова было вообще купечество, но и оно вследствие закрытия некоторых старинных фирм было представлено новым поколением небольшой ценности в патриотическом отношении и не желавшим сразу принять непосредственное участие в формировании Северной армии. Даже впоследствии, когда формирование белой вооруженной силы стало фактом и проводилось через специально созданные русские вербовочные бюро, помощь городской буржуазии, таких, например, ее представителей, как миллионер П. Д. Батов и купец И. И. Жиглевич, по мнению самих деятельных участников формирования, была далеко не достаточна[10].

Настроение рабочих города и крестьянства по району отмечалось опять-таки самими творцами Белой армии в следующих знаменательных выражениях:

В Пскове Розенберг завязал связь с бывшими членами Гос. думы Г. М. Дерюгиным, H. Н. Лавриновским, А. П. Горскиным и местным общественным деятелем Б. Б. Линде. На первом же совещании было постановлено, что руководство политической и общественной стороной предпринимаемого дела будет осуществляться указанными лицами, а военную и административную работу должен был по-прежнему выполнять ротмистр Розенберг.

Со стороны германского командования миссия Розенберга встретила полное сочувствие. Германским пограничным войскам было отдано приказание пропускать через границу русских офицеров, следующих из Советской России по заранее установленному паролю: «Nordabschnitt» («северный отрез»); который был сообщен конспиративным контрреволюционным организациям в Петрограде.

К числу таких организаций принадлежала «Великая единая Россия», которая поддерживала постоянную связь с формирующейся в Пскове Северной армией через курьера, некоего Шуберта. При его посредстве велись переговоры с официальным представителем «правого центра» Винтер-Свистуновым, почему следует заключить, что в то время и «правый центр» не был в стороне от практического содействия белым формированиям в Пскове[12].

Для приема прибывших русских офицеров при штабе б-й германской запасной дивизии в Пскове было создано русское комендантское управление, во главе которого стал ротмистр Каширский со своим адъютантом штаб-ротмистром Петровым. Сюда направлялись все офицеры, перешедшие демаркационную линию. Они получали удостоверения на право жительства в городе и ношения офицерской формы. Вскоре было открыто общежитие для офицеров и было разрешено пользоваться германским гарнизонным офицерским собранием, где можно было получать дешевый завтрак и обед.

15 сентября 1918 г. в Псков вернулся гауптман Э. и сообщил, что главное германское командование на востоке принимает условия формирования русской армии на северо-западе России, но требует созыва в Пскове монархического съезда, который должен со своей стороны подтвердить желательность германской помощи. Расходы по организации такого съезда немцы брали на себя.

Для созыва съезда в Пскове в Киев срочно выехала делегация в составе Г. М. Дерюгина, H. Н. Лавриновского, А. П. Горскина и капитана фон Дитмара. С той же целью были командированы отдельные лица в Петроград и Москву. В частности, в Петроград поехал бывший «губернатор Г.», которого германцы переправили через границу как своего курьера. В белогвардейском стане началось оживление. Вслед за делегацией, выехавшей в Киев, к генералу графу Ф. А. Келлеру были командированы ротмистр 16-го гусарского Иркутского полка А. К. Гершельман и обер-лейтенант фон Гаммерштейн, которые должны были информировать Келлера и просить его принять командование над добровольческой армией, формировавшейся в Пскове.

Однако дело со съездом не ладилось. Вскоре из Киева прибыл один из делегатов – А. П. Горскин и сообщил, что в качестве политического центра, где намечается план дальнейших действий, является г. Киев и что только там может решиться судьба России, почему вопросы формирования русской добровольческой армии на севере его и делегацию больше не интересуют. «Все будет уже закончено, когда вы только начнете», – закончил свою информацию А. П. Горскин.

Прибывшие же из Киева Гершельман и Гаммерштейн сообщили, что офицерство, живущее в Киеве, сочувственно отнеслось к идее формирования добровольческой русской армии на северо-западе и что почти все гвардейские офицеры изъявили безоговорочное свое желание вступить в ряды Северной армии, операции которой будут направлены на Петроград.