- Никак. У тебя легче, и вообще, не честно, почему первый вариант всегда труднее второго, и я...
- Ясно, я поняла.
- Слушай, а чего ты отличница?
- Ну... Потому что учусь хорошо.
- А тебе нравится?
- Да. Я пойду в столовую, пока, встретимся на физике.
Я уже собиралась уходить, как вдруг опять услышала голос Сайфера.
- И еще, мне просто интересно.
- Что?
- Откуда ты знаешь о диезпх и октавах?
====== Таинственное исчезновение снежочка. ======
Весь оставшийся день я ходила и напивала эту песенку. Она ко мне просто прилипла. Но всё же меня не покидало смутное чувство того, что я уже где-то слышала первые слова припева. Но где?
Последним уроком была американская литература. Было так скучно, что даже я едва отсидела. Сайфер сидел возле меня и что-то исправлял в записях. Теперь его ноты выглядили не так аккуратно, как до этого, зато мелодия стала звучать лучше.
Когда мисс Багс, учительница литературы, повернулась к классу спиной, чтобы что-то написать на доске, я спросила у Билла:
- А что ты теперь будешь делать с песней? Запишешь?
- Если честно, я даже не знаю. Наверное, нет. Просто буду напевать, может, когда-нибудь где-то сыграю.
- Ты играешь?! На чем?
- Да на разном.На виолончели, на кларнете, на скрипке, ну, может ещё немного на бас-гитаре, на банджо могу потрынькать, если надо. А вообще больше всего люблю фортепиано.
- Ух ты! А чем ещё увлекаешься?
- Танцевать люблю. Стихи писать. А еще рисовать, ну и пою, конечно.
- Ого! А споешь после школы? Пожалуйста!
- Ага, пфф, размечталась!
Ненавижу литературу. Ну, вообще люблю, но ненавижу, когда она у нас последним уроком. Мисс Багс любительница задерживать нас ещё на “пару минуточку”, которые обычно длятся раза эдак в четыре дольше.
В общем, когда нас наконец распустили по домам, в школе кроме нас почти никого не было. Кому охота задерживаться в пятницу?
После того, как урок закончился, Уилл чуть ли не первым влетел в гардероб и, не останавливаясь, схватил куртку и выбежал на улицу.
Мы с Моникой и Биллушкой (хихи) поспешили за Сайфером, и, когда оказались во дворе гимназии, увидели такую картину:
Уилл стоял посреди двора и ронял слезы на голый асфальт, время от времени всхлипывая и вытирая глаза голубой перчаткой.
Мы с Моникой переглянулись и посмотрели на Билла. Он закатил глаза и развел руками.
Мы с Мони подбежали к голубоглазому.
Моника обняла его и спросила, почему тот плачет. Уилл ещё раз всхлипнул.
- А... Снежочек? – проговорил он, сжав губки, как маленький ребенок, у которого отобрали игрушку.
Мда. Я никогда не видела, как плачет Билл, зато Уилла в таком виде я наблюдала уже в третий раз за неделю.
Я вздохнула и тоже обняла Сайфера. с
- О Господи, Уилл, снежочек же растаял не навсегда. Снег ещё выпадет. Зимой. Потерпи немного.
Краем уха я услышала прыснувшего Билла, но не подала виду.
Уилл ещё немного поплакал, но потом успокоился.
Я спокойно доехала домой и сделала уроки. После этого я легла на кровать и начала снова напевать ту песенку. И тут я замолчала.
Затем нахмурилась.
После этого мой рот расплылся а улыбке .
...“I can’t decide”...
====== Бриджит ======
Звонит будильник. Уже семь тридцать, а вставать ой как не хочется. Суббота, как-никак!
Я еле продрала глаза и пошлепала на кухню. По пути заглянула в комнату Ники. Она спала, правда как-то странно – ее ноги лежали на подушке, а одеяло лежало на полу.
Я подошла к постели своей спящей сожительницы и укрыла ее. Ники не пошевелишась. Я знала: утром её и пушечный выстрел не разбудить не сможет.
Я вышла из комнаты и тихонько прикрыла за собой дверь.
Но, когда я а конце концов достигла кухни, меня ожидал сюрприз. Там уже хозяйничала моя другая сожительница. Бриджит.
- О, смотрите, кто объявился! – провозгласила я.
Обычно семнадцатилетняя Бриджит ночевала с парнями и весь день гуляла на месте лице, лишь изредка вспоминая о том, что она, как бы, снимает жилье и не обязана день и ночь бродить по улицам Чикаго без пристанища.
У Бриджит светло-рыжие волосы и изумрудно-зеленые глаза с оранжевыми ресницами. Бриджит любит яркую одежду, в особенности розовые и красный цвета, и даже дома ходит в несменных белых лосинах до колен и цветастых майках.
- О, здрасте. Мира, с какого перепугу ты здесь в половину восьмого? Я тебя разбудила? Блин, а я же старалась так тихо себя вести! – проговорила она, ловко взбивая вентчком яйца в миске, – ну, раз уж ты уже тут, будешь омлет?
- Нет, спасибо, – вежливо поблагодарила я, доставая из холодильника коробочку с творогом и упаковку шоколадных хлопьев.
Через несколько минут
- И этот гад мне такой говорит: “Я тебе ничего не должен”! Ну вот свинья, правда, Мира?
Я что-то пробулькала с полным ртом творога. Мне было всё равно, что там Бриджит говорил Рон.
Я думала о другом.
О экскурсии.
Когда я доехала на пустой маршрутке до школы, я увидела всех наших возле огромного двухэтажного автобуса.
Я сделала глубокий вдох и вышла из маршрутки.
====== Великая битва в автобусе. ======
Во дворе гимназии толпился весь наш класс. Все сонные и злые на весь мир. Я подошла к миссис Джилс, и куратор вычеркнула меня из списка.
Я прибыла как раз вовремя. Двери автобуса раздвинулись в разные стороны.
Все плохое настроение тут же испарилось. Мои высокоинтеллектуальные одноклассники с криками на фиг знает каком языке гурьбой двинулись к транспортному средству, толкая друг друга, стремясь поскорее занять места на втором этаже.
Знаете, вот в таких вот ситуациях можно реально узнать друг друга получше. Например, я поняла, что Диадема умеет визжать как резаная, а Сайферы, Дороджен и ещё пара парней — настоящие джентльмены. Они пропустили всех девочек вперед. Правда, потом Билл сразу после этого подрался с половиной парней за место на втором этаже автобуса, но не суть.
Мы с Моникой сели на первом этаже, сзади, у окна, и я вытащила из кармана телефон и наушники. Я закачала бесову кучу новой музыки из фильмов или просто новые хиты года.
По нам не удалось нормально послушать музыку. Не успела я распутать наушники, как почувствовала что-то у себя на голове.
Я протянула руку и схватила что-то липкое и шуршащее. Когда я поднесла это что-то к глазам, я увидела пустую упаковку из-под чипсов.
Я поднялась на колени и посмотрела назад.
Сзади нашего сиденья располагалась лестница на второй этаж автобуса, и я успела заметить два ярко-желтых кроссовка, которые поспешно поднимались наверх.
Я закатила глаза и смяла упаковку в шуршащий мячик, который как раз помещался в моей ладони. Затем я спряталась за креслом и затихла.
— Что это ты делаешь? — ошарашенно произнесла моя подруга, на что я ответила пальцем у губ.
Пару секунд я сидела молча. И тут в меня что-то полетело.
Я в мгновение ока ловко поймала это и в тот же миг запустила обе вещи обратно.
Послышались голоса и шаги. И вот уже в следующую секунду в меня полетели три или четыре бумажки из-под конфет. Но через миг они летели уже в другую сторону.
И вот уже автобус превратился в поле боя: клан против клана, день против ночи. Первый этаж против второго этажа. Земля против неба.
Всюду слышадись крики типа «так нечестно!» и «Эй, это мои доритос!», победные возгласы тех, кому удалось засунуть грязную салфетку кому-то в рот. Фу. Кто-то включил музыку из фильма “Триста спартанцев”.
И тут автобус остановился на обочине дороги. Злой водитель вышел к нам и начал орать, чтобы мы все убрали, иначе он вышвернет нас всех вон.
Мы немножко поныли, а потом собрали весь мусор. Водитель остался доволен, но сказал, что если кто-то ещё ктнет хоть одну бумажку, мы пойдём пешком.
