— Что? — спросила я слабым, неуверенным голосом.

— Тебе нужно уйти. И не оглядывайся.

Я попыталась прийти в себя.

— Но... но, что насчет оставшейся части моей татуировки?

— Я говорю не о твоей татуировке, и ты знаешь это.

— Тогда о чем ты говоришь? — спросила я, делая непонимающий вид, чтобы спасти то, что осталось от моей разрушающейся гордости.

— Я говорю о тебе. И обо мне. Об этом. О нас.

— Нет никаких нас.

— Будут примерно через тридцать секунд, если ты, черт возьми, не уйдешь отсюда.

— Что, если я не хочу уходить? — Я была в замешательстве. Он говорил, что он хочет меня? Или, что он хочет, чтобы я ушла?

— Я не спрашиваю.

— Почему?

— Почему что?

— Почему ты хочешь, чтобы я ушла?

— Потому что такие парни, как я, меняют таких девушек, как ты.

— Таких девушек, как я?

— Невинных девушек.

— Что, если я не невинная?

Его губы исказились в кривой усмешке.

— О, ты просто сама невинность. Я могу практически почувствовать это в тебе. Милая, чистая, нетронутая. И, если быть честным, я бы не хотел ничего лучше, чем ощутить это на кончике языка.

— Тогда что останавливает тебя?

Я наблюдала за ним, упорно борющимся с... чем-то.

— У меня нет времени и желания, чтобы быть вовлеченным в разрушение еще одной чьей-то жизни.

— Что заставляет тебя думать, что ты бы разрушил мою жизнь?

— Ох, поверь мне. Я бы сделал это.

— Но...

— Но ничего. Сегодня вечером я буду хорошим парнем, который тебе нужен, а не тем, которым я был. Несмотря на то, хочешь ли ты этого или нет. Я прошу тебя уйти, Слоун. Но я обещаю тебе, — обещаю тебе — что, если ты снова переступишь этот порог, я не дам тебе снова уйти.

Я разрываюсь на части между пьянящим восторгом и суровым отказом.

— Хейми...

— Иди, маленькая девочка, — сказал он мягко. — Иди, прежде чем я передумаю.

Глава 6. Хейми

Я проснулся от настойчивого жужжания. Сделав удар в сторону звука, я услышал грохот телефона, ударившегося о пол. С затуманенными глазами я перегнулся на край кровати, чтобы посмотреть на него. Несколько раз моргнув, мне удалось сфокусироваться на ярком экране. Я заметил две вещи. Во-первых, сейчас только без пятнадцати одиннадцать. Это, черт возьми, слишком рано, для кого-либо, чтобы звонить мне. Каждый, у кого есть мой номер телефона, знает, что я работаю ночью и сплю до позднего утра. Во-вторых, это мой старший брат Риз, который без сомнения желает узнать все свежие новости.

Я проклинал все на свете, пока наклонялся с кровати, чтобы достать свой телефон. Я нашел телефон и вернулся на место, затем большим пальцем провел по экрану, чтобы ответить на звонок.

— Что?

— Ты все еще в кровати?

— Черт возьми, да, я все еще в кровати. Ты знаешь, обычно я не ложусь раньше трех часов ночи.

— Ты спишь уже больше семи часов, слюнтяй. Скоро ты будешь в порядке.

— Я не сразу отправляюсь спать, мудак.

— Черт подери, ты вечно недовольный. Ты, должно быть, пил.

Риз всегда жаловался, что выпивка делает меня злым. Я предполагаю, что, может быть, он прав. Я почувствовал, что будто бы я смогу пробить кулаком стальную стену.

— Чего ты хочешь? — спросил я, игнорируя его замечание. Его счастье, что он забыл об этом.

— Просто проверяю... все ли в порядке.

— Все в порядке. Никаких изменений.

— Ты хоть дальше продвинулся?

— Ты говоришь это так, как будто легко сблизиться с этими людьми, когда это все, что угодно, но только не так просто. Они по своей природе подозрительны. Это то, что они делают, кто они есть.

— И я уверен, что ты не внушаешь доверия надежного парня.

— Что, черт возьми, это значит?

— Ты, чернильная кожа. Ты в шаге от того, чтобы стать преступником в глазах некоторых людей.

— О, точно, — сказал я с усмешкой. — Звучит знакомо.

— Я не говорил, что чувствую то же, что и некоторые люди.

— Ну, тогда «некоторые люди» могут поцеловать мой морщинистый зад.

— Слушай, я позвонил не за тем, чтобы затевать ссору. Просто... просто держи меня в курсе.

— Хорошо, — выдавил я, до скрежета стиснув зубы.

— И избавляйся от развязности.

— Заткнись, придурок, — выругался я, прежде чем повесил трубку.

Я вытянул руку, на достаточное расстояние, чтобы отключить телефонный разговор. Я уверен, как только я протрезвею, я буду чувствовать себя дерьмом от этого разговора, но прямо сейчас мне просто плохо.

Риз — хороший парень, и я люблю его. Вообще-то мы неплохо ладим. Нормально. С тех пор, как я переехал в Атланту наши отношения стали немного напряженными. Мы все находились под огромным стрессом. Потеря Олли изменила все.

Уже уставший от своих мыслей, я быстро сел. Слишком быстро. Моя голова закружилась и боль запульсировала в висках. Я прижал ладони к ним и сжал, желая, чтобы это прекратилось.

— Черт тебя подери, Слоун, — выругался я в пустоту спальни.

Я виню ее. Сто процентов. Какого черта она думала, приходя в мастерскую, вся такая милая и невинная?

Но я знаю, что это не так. Сладостью и невинностью я могу управлять. Это никогда не привлекало меня. Сладость и невинность, смешанные с этой природной сексуальностью, которой она обладает, — то, что искушает меня. Искушает по-плохому. Есть небольшой блеск в ее глазах, который говорит, что она хочет мне показать себя порочной, а не хорошей. И, о, как я мог показать ей порочность. Я мог показать ей порочность так, как она никогда прежде даже не представляла.

Но девушка, как она, заслуживает лучшего. И испорченность — это все, что у меня есть. Это все, в чем я заинтересован. Особенно сейчас. Это значит, что мне нужно держаться подальше от нее. Мне нужно перестать наслаждаться ею. Но я не привык отказывать себе в том, чего хочу. Включая женщин.

Слоун, должно быть, будет первая.

И это нравится мне меньше, чем я думал.

Игнорируя пьяное головокружение в глазах, я встал и направился в душ. Холодный душ.

Глава 7. Слоун

Единственная вещь, о которой я могла думать, когда открыла глаза, так это то, что сегодня четверг. А это означает, что завтра пятница. Что не будет занятий. А значит, я смогу выспаться.

Я перевернулась на другой бок и посмотрела на часы. Через три минуты зазвенит мой будильник. Это четвертое утро, когда я просыпаюсь раньше будильника, потому что меня раздражает его звук. И четырнадцатое утро, когда я просыпаюсь с мыслями о Хейми.

Прошло уже три недели, когда я видела или разговаривала с ним в последний раз. Когда он сказал мне, чтобы я ушла. И я ушла. Не смотря на то, что не хотела этого делать. Я хотела остаться, изучить то, что увидела в его глазах, почувствовать его прикосновения. Узнать все то, о чем он намекал, но так и не сказал.

Но я не сделала этого. Я ушла. А теперь каждое утро сожалею о своем решении.

Я откинула одеяло в сторону и пошла в душ.

Меньше, чем через час, я уже сидела на пассажирском сиденье в грузовике Сары.

— Отлично, ты не могла найти машину с еще большими колесами? — заворчала я, пытаясь изо всех сил выйти из машины.

— Я деревенская девушка. А это то, чем девушки занимаются в деревне.

— Я тоже деревенская девушка, но у меня нет такого огромного грузовика.

— Это потому что, твой отец не задумывался о том, что женщина должна уметь управлять такими грузовиками.

Она переключила передачу и подъехала ближе к тротуару. Она оставит меня здесь. Это то, о чем как раз думал мой отец.

— Откуда он знает. Я думаю, что он просто набрал в Google «как стать леди», когда умерла мама и абзацы из разных статей, которые он смог найти, объединил в одну, по которой и воспитывал меня.

Сара повернула ко мне свою белокурую голову с копной кудряшек, и сузила свои голубые глаза.

— Все-таки, ты, наверное, права, но он проделал превосходную работу над тобой. Ты леди, это точно.