— На самом деле? На чем?

— Да, действительно, — с ухмылкой сказал он, — на мне.

Я заулыбалась. Я была в восторге не только от того, что смогу почувствовать пистолет в руке, наконец-то, — но и что смогу прикасаться к Хейми... да, пожалуйста!

— Звучит интересно.

Губы Хейми изогнулись в улыбке, он опустил стул в горизонтальное положение и сел на него.

— Тогда приготовься сделать затенение. И поторопись, малышка. Время идет.

По какой-то причине, меня не обижало то, что Хейми называл меня «малышкой». В любом случае, больше нет. Это стало своего рода лаской. Сексуальной. Провокационной. Как малышка, которую он хочет научить чему-то плохому. И, вообще-то, так и было. Может быть, из-за этого мне не было обидно.

Прежде чем приступить к работе над татуировкой, я просмотрела все детали, как учил меня Хейми — от алкоголя и бритвы до стерильных игл и бутылок с пигментом, и подготовки электромагнитной машины, которую он предпочитал использовать для затенения, — я заметила мелкий тремор своей руки. Я не знаю, это волнение или нервозность, или жгучая жара, которую я чувствовала от взгляда Хейми на мне, когда я работала (потому что я знала, что он на меня смотрел), но из-за чего-то я разволновалась.

Я выкладывалась на все сто, прежде чем обратить свое внимание на него. Он сидел лицом ко мне, без рубашки. И смотрел на меня. В ожидании.

— Я хочу, чтобы ты поработала вот здесь, — сказал он, указывая на ребра, на которых уже есть чернила. — Я же сказал, что хотел бы добавить здесь немного штрихов. Это хороший способ, почувствовать пистолет, прежде чем отправляться на чистый лист. — Я кивнула, и, посмотрела на его талию и плоский живот. — Таким образом, я смогу руководить тобой. Научить тебя. Показать тебе, как это делать. — Я подняла на него глаза. Его сильные руки были напряжены, голос хриплый, а двусмысленные слова прозрачны.

— Тогда, непременно, покажи мне.

Хейми растянулся на боку. Его взгляд, и зажигательные слова преследовали каждое мое движение, пока я готовила его кожу к татуировке. Когда я закончила, он сел.

— Возьми этот шейдер¹³ и иди сюда.

Я сделала, как он просил, подкатив к нему столик, и взяв инструмент в руку, прежде чем взглянуть в его лицо.

— Что теперь?

Хейми обнял меня за талию, подтянул меня к расставленным своим ногам в виде буквы V и обнял мои пальцы. Он положил наши переплетенные руки себе на бедро и оперся на выпуклую мышцу, скрытую под материалом его обтягивающих джинсов.

— Почувствуй вес инструмента в своих руках, нужно использовать его как карандаш или кусок угля. Затенение — самый легкий способ начать. Просто позволь пальцам двигаться естественно, плавно. Назад и вперед.

Он начал гладить мои бедра плавными маленькими кругами. Я прилагала все усилия, чтобы сосредоточиться на пистолете и на том, что говорил Хейми, но мои мысли постоянно возвращались к маленьким кружочкам на моем теле. К его пальцам. И что они со мной делали. Куда это привело. И куда это может привести снова.

— Тебе нравится то, что ты чувствуешь? — спросил он. Я повернула голову, чтобы посмотреть на него. В его глазах был жар. Он больше не говорил об инструменте. Он думал о чем-то еще. О чем-то гораздо более интимном. И о многом другом.

— Мне нравится то, что я чувствую.

— Я знал, что тебе понравится, — хрипло ответил он. — Ты готова?

— Да, — сказала я, снова говоря о гораздо большем, чем-то, что я собиралась сделать в ближайшие пять минут. — Еще как готова.

— Тебе лучше быть готовой, — ответил он многозначительно. — Потому что я эгоистичный ублюдок, и всегда получаю то, что хочу. Даже, если придется взять это самому.

Интересно, он все еще подумывал утащить меня в ванную? Потому что, если это так, то я хотела, чтобы он знал, что я в игре. Я пойду. Куда бы он ни пошел, я пойду.

— Это по-прежнему эгоистично, если кто-то хочет, чтобы ты его взял?

— Я не знаю. Но думаю, что мне уже наплевать.

— Тогда возьми. Возьми то, что хочешь.

— Будь осторожна, с желаниями, малышка.

— Я не хочу быть осторожной.

Хейми наблюдал за мной несколько долгих секунд, прежде чем выпустить мою руку.

— Тогда покажи мне, что у тебя есть.

Отпустив меня, Хейми вытянулся на столе, а затем повернулся на бок, лицом ко мне. Я села на стул и опустила стол, пока мой «холст» не достиг нужной высоты. Инстинктивно, как будто он знал, что мне нужно (я уверена, что он это делал, всеми возможными способами), Хейми двинулся к краю, в нескольких дюймах от меня.

Теперь моя очередь спрашивать у него.

— Готов?

— Черт, да!

Я окунула кончик своего пистолета в черные чернила и поставила ногу возле педали на полу. Находя удобное положение для своих рук, я наклонилась к Хейми, держа оружие менее, чем в дюйме от его кожи. Я сделала глубокий вдох и нажала педаль, предварительно подталкивая гладкую кожу Хейми к острому концу.

Он не дергался и не произносил ни звука, но я чувствовала, что его мускулы под инструментом и моими руками сжимались в ответ на первый укол иглы. Я останавилась, но через мгновение, почувствовала его спокойствие, и продолжила.

Мне понадобилось немного времени, чтобы привыкнуть к инструменту, и применить его на коже, уловить ритм рисования и обтирания, рисования и стирания. Гладкая и тугая кожа Хейми была идеальным холстом. Его сформированное тело чувствовалось прекрасно под моими руками. Через несколько минут, я перестала, замечать, что я делала, а моя растушевка чудесным образом преображала его татуировку.

Не знаю, как долго я склонялась над Хейми, но взглянув на его лицо, я заметила что-то. Его глаза, смотрели на меня — они светились. Мы были как родственные души, я чувствовала и была уверена в этом, и Хейми тоже. Мы оба любили искусство. Это поглотило нас обоих. Такое счастье, спрятаться в этом от реальной жизни, от своих секретов.

Я в очередной раз вспомнила слова брата, о том, что Хейми трудно раскусить. И мне стало интересно, какие секреты есть у Хейми.

Глава 24. Хейми

Я не был удивлен, что Слоун в искусстве татуировки была как рыба в воде. Я понял это с первых же дней. Меня больше удивляло то, что делали ее чувственные руки с моей концентрацией. И это недопустимо. Я здесь только по одной причине. Это был отвлекающий маневр, и я знаю, что мне это не нужно. И все же это случилось.

Прагматик говорил во мне, чтобы я освободился от своего идентификатора и вытащил его из своей системы, чтобы я мог сосредоточиться над тем, что мне сейчас необходимо. Не на женщине. И уж точно не на этой женщине. После нескольких секунд своих размышлений, я принял решение. Для этого не потребовалось слишком много убеждений. Старик во мне пускал слюни, намекая на кровь в воде. Я почувствовал, как он подкрадывался вслед за мной, поднимая свою уродливую, гедонистическую¹⁴, эгоцентрическую¹⁵ голову. И только в этот раз я поприветствовал его.

Я тут же почувствовал укол совести. Но постарался задавить это чувство, напоминая себе «Жить, без сожалений».

— Тебе нужно позвонить домой и предупредить, что задержишься, сегодня вечером на работе, — сказал я Слоун.

Она подняла голову, и ее глаза встретились с моими глазами. Без лишних вопросов Слоун сказала:

— Хорошо. Насколько поздно я буду?

— Это зависит от тебя. Но ты обязательно будешь дома до рассвета.

Я увидел по ее лицу, что она не сильно была взволнована моим ответом, я ведь предупреждал ее раньше, что ни с кем не остаюсь до завтрака. Это должно закончиться, прежде чем мы уедем отсюда сегодня.

— Хорошо, — сказала она снова

— Почему бы тебе не начать собираться? Я попрошу Джилл закрыть салон.

— Я думала, ты никому не даешь закрывать салон кроме себя.

— Сегодня я сделал исключение.

Теперь я решил спустить своего внутреннего зверя с цепи, мне не терпелось как можно быстрее убраться отсюда. Со Слоун. Она хотела расправить свои крылья, показать миру, что она взрослеет. Я могу помочь ей с этим. Я помогу ей повзрослеть. Правильным путем. И очень быстро.