— Нет! — этот крик, вырвавшийся из моего рта, мало чем напоминал человеческий. Он больше был похож на крик раненого загнанного животного, которое поняло, что ему не выбрать из ловушки охотника.
Последнее что я запомнила, это то, что земля на могильном холмике, засыпанная розами, резко рванулась к моему лицу.
POV — Виктор
Я сквозь дрёму услышал, нет, даже не услышал, а почувствовал, что Марина зашевелилась. Вот она потянулась. Вот села на постели, вот загремела очень осторожно ампулами. Всё происходило как-то тепло, по-домашнему. Но потом что-то изменилось в худшую сторону. Я выпрямился в кресле и открыл глаза.
Марина смотрела, не мигая, в пустоту, прямо перед собой. Чёрный зрачок заполнил всю радужку, щёки стали бело-голубоватые, губы закушены. Она завернулась в плед, как в последнее спасительное средство, и дрожала.
Я, плюнув на условности и хорошие манеры, одним рывком пересел к ней на кровать, притянул её к себе на колени, обнял и крепко прижал к груди. Почувствовав моё тепло, она сама ещё теснее вжалась в меня и зашептала: — Нет, это неправда! Ты умер! Так не должно быть!
Я понимал, что, если заговорю с ней сейчас, она испугается ещё больше, да, просто не услышит меня. И продолжал просто сидеть, сильно сжимая её в объятьях и тем самым согревая. Через некоторое время я почувствовал, как её тело понемногу начинает расслабляться. Она выпуталась из пледа, закрыла руками лицо и горько расплакалась.
Я молчал, не утешая, давая ей возможность самой справиться с чем-то, так сильно гнетущим её. Наконец, рыдания прекратились. Она подняла на меня глаза и смущённо попыталась сползти с моих колен и вывернуться из моих объятий. Я её не отпустил, а прижавшись губами к её уху, тихо произнёс:
— Я не отпущу тебя. Я помогу всем, чем смогу, ничего не требуя взамен. Просто поверь мне и разреши помочь!
Она замерла и больше не пыталась вырваться. Она сейчас напоминала раненую дикую птицу, которая сама пришла за спасением к людям, но до конца не уверена, можно ли им верить.
— Это очень страшно и непонятно, Виктор! Я должна с этим разобрать сама! Ты хороший человек, и я не хочу впутывать тебя в свою запутанную и непонятную жизнь! — она вздохнула и немного расслабилась в моих руках.
— Я был втянут в твою жизнь в тот самый момент, когда впервые тебя увидел. Так что успокойся и расскажи мне, чего ты так боишься? Что случилось на кладбище?
— Сначала ты объясни мне, где мы? — уже практически спокойно попросила она и посмотрела мне прямо в глаза.
— Мы у меня дома. Когда я нашёл тебя, ты лежала в обмороке на могиле. Я тебя поднял, посадил в машину и привёз к себе, попросив маму вызвать нашего домашнего доктора, которая, осмотрев тебя, сделала тебе два укола поддерживающих витаминов и сказала, что у тебя нервный срыв на почве физического и морального истощения. Она посоветовала дать тебе выспаться и отдохнуть. И, нет, предвосхищая твой вопрос, я не отвезу тебя домой. Ты поживёшь здесь и выполнишь все предписания доктора. Кстати, я слышу, что мама суетится на кухне и скоро позовёт нас ужинать.
— Ты знаешь, что ты — сумасшедший авантюрист? — улыбаясь, произнесла Марина. — Да когда твоя мама узнает, сколько мне лет, она тут же вышвырнет меня отсюда.
— Ты совсем не знаешь мою маму. Кстати, она тоже была старше отца. Но это не помешало прожить им счастливо до… его смерти. — Я сказал это севшим голосом, потому что очень любил отца и до сих пор скорбел по его безвременному уходу.
— Извини! Я не знала и не хотела тебя расстроить! А ещё больше я бы не хотела причинять неудобства вам с мамой!
В этот момент я услышал мамин голос: — Марина! Виктор! Спускайтесь! Ужин готов!
— Ну, что я говорил! Поверь, у меня лучшая в мире мама. Вставай!
Марина откинула плед и встала с моих колен. Она прошла в ванную. Я слышал, как зашумела вода. Потом женщина вышла, уже посвежевшая и причёсанная.
— Я готова. Но, может, после ужина ты всё же вызовешь мне такси?
Я отрицательно покачал головой, взяв её за руку. И мы спустились в гостиную на первом этаже.
POV Марина
Пока мы спускались по лестнице, я вдруг осознала, как спокойно и тепло мне рядом с этим мальчиком. Потом опять нахлынуло беспокойство из-за встречи с его мамой. Но отступать было поздно.
Виктор открыл дверь в гостиную и пропустил меня вперёд
Я вошла, произнесла: «Добрый вечер!» и замерла в восхищении, не дойдя до накрытого стола.
Вся гостиная была залита светом множества маленьких и больших свечей. Их свет отражался от хрустальной люстры, от столовых приборов, переливаясь всеми цветами радуги. Около стола стояла приятная седая женщина в синем костюме и с улыбкой смотрела на меня.
— А Виктор прав! Ты — очень красивая! Рада познакомиться и поприветствовать тебя лично! — мягко, по-доброму произнесла женщина. — Проходи, присаживайся за стол. Меня зовут — Ирина Павловна!
Выйдя из оцепенения, я увидела, как Виктор подошёл к маме, поцеловал её в щёку, потом отодвинул ей стул, на который она тут же села. Потом он отодвинул стул, стоящий рядом со стулом его мамы и сказал, обращаясь ко мне: «Присаживайся!» Я подошла к своему месту и села. Виктор обошёл стол и сел напротив меня.
Ирина Павловна открыла большую супницу и начала накладывать всем по очереди мясо с тушёной картошкой. Виктор тем временем взял бутылку вина, стоявшую на столе, начал её открывать. Потом разлил вино по бокалам.
Ирина Павловна подняла свой бокал и сказала: — Предлагаю выпить за знакомство!
Мы сдвинули бокалы вместе. Раздался нежный звон, и его эхо отразилось на вздрогнувшем пламени свечей.
— Марина! Не стесняйся! Накладывай себе салат, бери нарезку!
— Спасибо, — сказала я и начала есть, только сейчас осознав, насколько голодна.
Мы ели молча, пока Виктор опять не разлил вино по бокалам и не произнёс: «За здоровье всех присутствующих!» Мы опять сдвинули бокалы и выпили.
Ирина Петровна посмотрела на меня и произнесла: — Марина, не надо смущаться! Чувствуй себя как дома! Я уверена, Виктор поможет тебе решить все проблемы.
Я отложила вилку, опустив глаза в свою тарелку, и тихо, почти про себя, произнесла: — Ну, это вряд ли!
Ирина Петровна тоже перестала есть, внимательно посмотрела на меня и тоном, не терпящим возражений, произнесла: — Пожалуйста, расскажи нам всё!
Сил сопротивляться и отнекиваться у меня не было. И я рассказала этим, уже не чужим для меня, людям историю своего брака, причину смерти мужа, описала своё состояние после похорон, и, наконец, то, что случилось на кладбище.
Закончив рассказ, я обхватила себя руками, потому что мне опять стало холодно и опустила голову, чтобы спрятаться от взглядов.
