Померкли солнечные зайчики.

Бьют капли по лицу безжалостно,

В глазах — предательское жжение.

Душа — в крови. Душа — ужалена.

В душе — тревожность и брожение…

И вдруг — ладонь в кулак сжимается.

И вот — встаёшь с колен решительно.

Ты, стиснув зубы, поднимаешься,

Удар наносишь сокрушительный!

Хранитель твой самоотверженно

На стороне твоей сражается —

И в прах беда твоя повержена,

И жизнь по капле возвращается…*

POV Виктор

Прошло шесть лет с того момента, как мы прочитали тот печальный дневник, после чего я высказал идею о том, что на настоящую любовь это проклятье не действует.

Странно и удивительно, что после моих слов на улице разразилась страшная гроза, которая продолжалась ровно неделю: молнии били непрестанно, ломались деревья, сносились крыши, кое-где были подтоплены дома, подвалы и гаражи. В городе объявили штормовое предупреждение. Люди предпочитали сидеть по домам, а если надо было куда-то выйти, то перебирались мелкими перебежками, опасаясь пользоваться наземным транспортом.

Потом гроза закончилась так же внезапно, как и началась. Город стал оживать, очищаться от мусора (принесённого необыкновенно сильным ветром), веток, завалов и раскиданных остовов рекламных щитов и столбов.

Однажды вечером Марина испекла яблочный пирог, и мы пригласили мою маму в гости, чтобы отметить окончание светопредставления. Мама приехала и с порога начала рассказывать нам местные новости (читай, сплетни), подслушанные в автобусе.

Нас заинтересовала та, в которой говорилось о странном исчезновении одной из могил на кладбище. Её не завалило ветками и не залило потоками воды, она просто исчезла в последнюю ночь грозы. Словно кто-то или что-то перекроили геометрию отдельно взятой части кладбища. Моя мама не придала этой новости большого значения, а мы с Мариной обменялись многозначительными понимающими взглядами. Когда мама уехала домой, мы опять посмотрели друг на друга, и именно я предложил утром съездить на кладбище и посмотреть на этот странный каприз природы.

Где-то около полудня, предварительно поездив по своим делам (сначала завёз Марину в издательство, подождал её около, потом заскочил в киоск узнать, как идут дела с продажей дисков), мы оказались у ворот кладбища. И неожиданно в моей голове промелькнула мысль, что круг замкнулся.

Купив огромную охапку хризантем (решили заодно пройтись и до могилы Арины), мы направились в сторону могилы мужа Марины и не нашли её. Сплетня оказалось правдивой.

Зато могила Арины была на месте; вся в цветах, как искусственных, так и настоящих. Мы посидели на скамейке в оградке, поставили букет в каменную вазу около могилы и поочерёдно поблагодарили Арину за всё, что она смогла сделать за нас, а также извинились перед ней. Ведь уберечь её не смогли!

По дороге и вернувшись домой, мы молчали, словно решили, что минуты молчания и поминовения должна продлиться до ночи. А когда легли в кровать,

что-то жаркое и безумное закрутилось в головах, в сердцах, и нас буквально кинуло в объятия друг друга. Я овладевал женой, а она отдавалась мне с такой страстью, которая не хотела прекращаться и насыщать нас вообще. Только стихал один огненный вал, как тут же накатывал другой. Мы оба стонали в голос, вжимались друг в друга, как пазлы, поцелуи переходили в жадные непрекращающиеся укусы.

Только под утро, когда за окном уже показались первые лепестки зари,

мы уснули, запутавшись в объятиях.

А через неделю Марина сообщила мне и моей маме, что беременна.

И вот сейчас я - счастливый отец двух мальчишек. Я жду их из школы (Марина приведёт их скоро). Я готовлю ужин, но не простой, а праздничный с тортом и шампанским (ну, а сорванцам, понятно, бабушкин сок).

Мне позвонили из издательства и сообщили, что решено опубликовать ту старинную рукопись (название романа будет “Семь шагов”) под двумя фамилиями: моей и Марининой.

_____

*Отрывок из стихотворения Арины Забавиной “Преодоление”