Сравним этот афоризм с заголовком статьи в "Правде" во времена начала Горбачёвских реформ - "Не поступимся принципами". Та статья, по советской традиции послужила сигналом номенклатуре противодействовать реформам и дискредитировать её в глазах народа. Где теперь Китай в промышленном развитии, а где мы. Вот цена недостаточной гибкости, упёртости в идеологических заблуждениях правящего класса.
Не менее прогрессивным и эффективным для Китая было решение об обязательной ротации руководства страны. Непростое решение. Причём не столько для носителя верховной власти, сколько для его окружения. Окружение теряет при смене лидера больше всех. Сохранить своё место при новом руководстве также сложно, как и пробиться наверх в первый раз.
Это показательный пример. Без расточительных издержек на демократические процедуры был устранён главный недостаток системы абсолютизма - безболезненная смена верховной власти, причём в оптимальные сроки. В результате, Китай на протяжении длительного времени успешно развивается, достаточно гибко и оперативно решает возникающие проблемы.
Проблемы внешней конъюнктуры, внутренние противоречия между старым и новым экономическим укладом не привели к нестабильности в стране. Хотя и там идеология номенклатурной экономики тормозит развитие, всё же ситуация не выглядит такой безнадёжной, как перед развалом Советского союза.
Сторонники советского реванша много говорят о том, что объективных причин для развала Советского союза не было. Что дела в экономике были не так плохи. На это можно возразить очевидным аргументом - при недостатке гибкости система ломается всегда. Это могло произойти ещё позже. И последствия тогда были бы ещё хуже. Винить в этом коммунисты должны в первую очередь свой непрошибаемый догматизм и явно недостаточную самокритичность.
Сейчас в китайском руководстве обозначился тренд к отказу от принципа ротации. Что это - личные амбиции нынешнего руководства, или сложная международная обстановка - пока сказать сложно. В трудные времена даже в странах с устоявшимися демократическими традициями руководители страны задерживались у руля больше установленного срока. Как скоро Китай снова сможет вернуться к объективно установленной необходимости ротации будет видно. Тогда можно будет сделать и вывод и о том, можно ли сформировать устойчивые политические традиции директивно, без формирования механизмов сдержек и противовесов, которые демократическим системам не позволяют скатиться к разрушительным проявлениям неограниченной власти.
11.3. Традиционная демократическая система.
На критику сложившейся в России политической системы часто отвечают, что у нас слишком молодая демократия, что ещё не сложились демократические традиции. С этой точки зрения интересно рассмотреть качество современных политических систем сложившееся в демократиях с давней историей. Первое, что бросается в глаза, не так всё хорошо с ротацией руководителей стран. В Германии вообще нет ограничений по количеству сроков правления Канцлера. Во Франции, долгое время президентский срок правления составлял 7 лет. То есть два срока - 14 лет. Это слишком большой срок. Только совсем недавно, с исторической точки зрения, срок президентского правления был уменьшен до пяти лет. А ведь попытки уменьшить срок правления предпринимались несколько раз на протяжении довольно длительного времени.
В целом можно сказать - задачу вовремя произвести ротацию верховной власти в стране даже с устоявшейся демократией решают не очень хорошо. Вопрос оптимизации срока правления решается всё той же субъективной волей первых лиц в системе управления, как и в коммунистическом Китае. Никакие демократические механизмы, не влияют на оптимизацию избирательных циклов.
Ещё один недостаток традиционных демократий, который очевиден - полная незащищённость от внешних вмешательств. Во Франции американцы с завидной регулярностью, практически демонстративно, устраивают репутационные скандалы с главными, не устраивающими их претендентами на должность президента, что постоянно позволяет приходить к власти максимально преданным США кандидатам. И за такой длительный срок в электорате, так и не сформировалось неприятие такого бесцеремонного поведения зарубежного партнёра. В других европейских странах не лучше. Стать президентом, не поклявшись в преданной любви к Америке, практически невозможно.
Ситуация в Европе слишком напоминает положение накануне нападения Гитлеровской Германии на Советский Союз. Вся демократичная Европа была на стороне агрессора. Даже в странах, потерпевших поражение от Германии, марионеточные правительства были вполне легитимные, имели поддержку электората, и участвовали на стороне Германии в боевых действиях. При том, что аморальность и преступная сущность нацизма была очевидна и без Нюренбергского приговора.
Таким образом, главный механизм обратной связи, через выборы добиваться решения злободневных для населения задач, не работает. Слишком много возможностей выдавать за волю народа интересы политических махинаторов с низким нравственным уровнем.
В целом можно сказать, что основной инструмент демократии с помощью денег, закулисных махинаций подкупа и интриг, влиять на политику страны стал чрезвычайно опасен и разрушителен. Если в первых буржуазных революциях этим инструментом пользовалась национальная буржуазия, интересы которой, как правило, совпадали с интересами отечества, то, в последующем, эти инструменты оказались эффективным оружием в руках тех, чьим интересам колониального сбыта ресурсов сильное национальное государство только мешало.
Реакция на новые проблемы современного мира у демократических систем Европы явно заторможенная и брать такие системы за образец для подражания в настоящее время вряд ли целесообразно.
11.4. Полуторопартийные политические системы.
Такой термин стали применять к политическим системам, в которой одна партия постоянно находится у власти. Формально у других политических сил есть право участвовать в политической борьбе. Но реальной политической конкуренции нет. То есть, нет механизма обратной связи, через который работа власти направляется на актуальные задачи. С формальной точки зрения это большой недостаток. Но если учесть, что на сегодня принцип политической конкуренции не работает на пользу и в странах развитой демократии, то отсутствие неоправданных надежд на неё заставляет руководство доминирующей партии проявлять политическую волю, брать ответственность за решения проблем на себя. Вести себя по-хозяйски, как сказали бы в экономике. Так принято в системах с доминированием "ручного" управления. Это становится плюсом полуторопартийной системы. Такие системы, как и однопартийные, обеспечивают хорошую политическую стабильность на протяжении длительного времени. Вместе с тем, в отличие от однопартийных систем абсолютистского толка, идеологические штампы не оказывают на хозяйство страны значительного разрушительного воздействия, как это было, например, в Советском Союзе. Такие системы достаточно гибки. Так в Японии, в конце концов, полуторная система трансформировалась в полноценную многопартийную систему. Причём без революционных деструктивных потрясений, которые так характерны многочисленным Российским реформам начиная с 19века до наших дней. Трансформация в многопартийность в Японии положительно сказалась на борьбе с коррупцией, процветание которой следует отнести к недостаткам полуторопартийной системы.
Полуторопартийные системы более восприимчивы к рациональным идеям конструктивной оппозиции, чем системы с обострённой политической конкуренцией. С этой точки зрения такие системы благоприятная среда для формирования технократического способа правления, теоретически наиболее оптимального, но на практике трудно реализуемого. Слишком много возможностей выдавать за профессионализм деятельность чиновников в интересах узкой группы лиц. Наверняка все сталкивались с чиновниками, которые на указание недостатков их работы, в ответ говорят - вы в этом ничего не понимаете.
