– Докопался-таки до смысла…

– Да не надо было ни до чего докапываться. Все законы – вот они! Вокруг! И не лупай глазами! Не смотреть надо, а видеть! И не ищи того смысла, который реален для другого измерения и другой формы бытия. Здесь, – только через тернии к звёздам! Но через тернии, а не через кровавые сопли! И знаешь, что я думаю? Когда это социалистическое извращение разрушат, то подёргаются, подёргаются в уже вроде бы более логичном капитализме и его звероскотинизме и опять вернутся к той же любви, к тому же добру и бескорыстию. Через религии, марксизмы-ленинизмы, демократии – неважно! И так будут прыгать до тех пор, пока окончательно от шерсти не избавятся. Потому что смысл бытия осучес… осуществляется только через живое общение, а не через хапанье. И качество общения друг с другом и миром – наш счёт перед собой и этим… как его… ну пусть Богом. Даже не уходят с постов и работы на пенсию чаще всего оттого, что подсознательно или сознательно боятся потерять иллюзию своей полноценности в общении. А некоторые как уходят, так и дуба дают. На производственном, узко профессиональном уровне вроде бы самореализовались, а на человеческом не успели. Или не смогли. Или не хотели. А человеческий – главное! Вот Лев Толстой это понял…

– Еще бы!

– Но промахнулся!

– Да-а?

– Ещё как промахнулся, хотя и был граф! А может быть, как раз и потому, что был граф! Он только на человеческое в человечестве ориентировался. А людей-то – раз, два и то сомнительно! В кого ни ткни – или зверь, или скотина. В большей своей части! И никто не хочет этого признавать в открытую. Все притворяются людьми. Но до первого шкурного интереса. И тех, кто Лёвушкино мировоззрение приняли за абсолютную истину, жизнь несчастными и сделала. Порвали их в одночасье ближние, да ещё и в душу нахаркали! С Христом то же самое получилось. Тот тоже непротивление проповедовал и всепрощение. Прекрасно и замечательно! Но только для людей! А для тех, кто есть и кто хочет всё-таки стать ЧЕЛОВЕКОМ должно быть сначала конечно «Возлюби ближнего, как себя самого!», а потом обязательно «Не позволяйте злу торжествовать!». С любовью, но воздаяние! И карающее и оно же вознаграждающее! И главное неотвратимое! И никаких правых и левых щёк! Безнаказанность рождает вседозволенность, а вседозволенность беспредел и разрушение. Гибель! А милосердие и прощение к врагу может быть только к поверженному! Это же элементарно! Свернули всем мозги так, что прописные истины – опять новость! Так вот вроде бы увидели ребята истину, определили смысл существования, а методы и способы реализации этого смысла у них оказались пшиковые. Пустые номера! Не стыкуются с тем, что есть! Мало почвы для зерна! Не прорастает! Так же и коммунисты. Одним махом захотели всех сделать одинаково счастливыми. Причём тут наоборот – плюнув именно на всю мизерную, но всё-таки человеческую в нас часть. Поголовно! Как скотину! Насильно! Где все – ноль. И вождь и дворник. И у них, и у графа, и у Христа ни черта не вышло!

– С коммуняками что-то не похоже…

– Да всё! Конец! Уже давно началась агония. Никому не нужна болтология! Поступки нужны! От которых этому человеку, или этому живому существу, или этому уголку природы будет хорошо и радостно. Каждый день! Каждую минуту! Чтобы это перешло в привычку, в характер, в судьбу. В генетику! Тогда не нужно будет постигать истину – она станет очевидна. Но это для тех, кто хочет быть ЧЕЛОВЕКОМ. А для остальных – только уголовный и гражданский кодекс!..

Перед машиной мелькнул какой-то зверёк, и Аполлон притормозил.

– Вот пробежала какая-то тварь, и я автоматически притормаживаю. Это же элементарно! Это же так естественно! Но и поступки поступкам – рознь! Какую пользу и радость приносили истинные комсомольцы тем, что жгли себе пятки, готовя себя к мукам борьбы и испытаниям? А? И это бы ещё ничего! Пусть бы они были готовы умереть за идею – это, в конце концов, дело личное и интимное. Но их готовили к тому, чтобы убивать за идею. Вот где ужас!..

– Комсюки и коммуняки!.. Сами себя сожрали и всех заставили это делать. Ненавижу! Ненавижу их люто! Их слепоту!..

– Ты? С каких пор?

– Всегда!

– Ну, во-первых, настоящих коммунистов и комсомольцев вырезали, постреляли и сгнобили давным-давно, а эти – потомки тех, кто выжил оттого, что молчал в тряпочку, голосовал «за», да охранял в лагерях и сажал. А во-вторых, как же тогда твой социализм?

– Да похоронили вместе с лучшими – всё лучшее. В Швеции, Дании, Швейцарии, Норвегии, Нидерландах, Англии и даже в Сингапуре признаки социальной защищёности уже давным-давно есть! Без этих болтунов… Вот их добренькой болтовнёй и вымощена дорога в ад. Не знаю – легко ли твоему доброму дядюшке…

– Легко быть только покойником! И то это гипотеза!..

– Вот! Делаешь добро – отвечают злом. Даёшь взаймы – не возвращают. Да ещё и начинают тебя же и ненавидеть как кредитора. Как свидетеля своей слабости. Тьфу!..

– Но ты же всё равно продолжаешь давать и улыбаться как ни в чём не бывало?

– А как же! Грешен! Каюсь! Тоже совершаю насилие. Но над собой! Вот тут действительно, – «Через тернии…». Так и хочется сказать: «Что ж вы, ребятки?..». Но я не Бог. Вот и делаю вид, что не помню и не понимаю ничего. Да и что толку от нотаций? Мизер! Среда!.. Система!.. Ситуации!.. Карёжится ЧЕЛОВЕК! Раздавливается! Превращается в грязь, в слизь. В протоплазму! Это же сколько усилий надо прилагать сегодня, чтобы всегда оставаться хоть каким-то ЧЕЛОВЕКОМ и окончательно стать им завтра. Конечно ты прав! Тем более, что тут есть и моё, и Нюмино, и… Да о чём говорить? Я тоже не могу сокрушить эту зверину. Но могу хоть что-то сделать кому-то. Пусть для меня невыгодное. И делаю! И никакого предпринимательства в этом не вижу. Хотя кто его знает… Мелькает иногда почти коммерческая мысль: «что посеешь, то и пожнёшь!»… Пусть думают, что вот, мол, дурак, но пусть и почувствуют, что от этого дурака им хорошо и радостно. Где-нибудь, да проблеск и появится. Не может не появиться! Хотя сегодня я на полном серьёзе готов был убить.

– Неужели мог?

– Мог!

Последнее слово было сказано так, что Аполлон обернулся.

– Действительно… – пробормотал он озадаченно.

Джипы носились по городу, как очумелые. Один из них как-то даже пристроился к самоделке, и ещё немного – и друзья были бы опознаны. Но всё обошлось. Аполлон вовремя вывернул в какой-то проулок и каскадёрским методом ревущего форсажа и зигзагов ушёл от преследования.

– Всё! Надо на пять-десять дней залечь куда-то! – на другой день после погони сказал он. – Я узнал, чьей компании эти джипы и кто в нас ножички метал. Бес! Это кликуха некоего Олжаса – сынка большой партийной кучи! Этот так просто не отвяжется.

– К Светке! Едем к Светке в «Олимпиец»! – сразу предложил Федя. – Она же всё время нас приглашает!

– Точно! Ей как раз музыкант нужен. Я и поиграю, – обрадовался Аполлон.

– А я так вообще как сыр в масле там буду… – по кошачьи облизнулся Федя.

Тут автор позволит себе сделать небольшой прыжок назад для кое-каких пояснений. Помните, как на базе завода герои попытались набрать полные легкие воздуха и размахнуться, да… да ни черта не получилось! И не у них одних. Попробуйте и вы, и у вас тоже ничего не получится. Потому и квёлые все, что с самого детства только наберёшь воздуха да попытаешься хоть что-то своё, а тебе – шарах! Да ещё и со всех сторон, вплоть до изнутри, ни к селу ни к городу, всё той же самой замороченной многострадальной совестью.

Конечно, в клубе дела более или менее наладились. Продолжая кадровую политику доктора, Аполлон насытил штат руководителей кружков опытными профессионалами. И хотя для этого пришлось пойти на финансовый риск и нарушения, так как, в основном, это были совместители, а платить им надо было как основным работникам, но зато результат был налицо. Однако, как только в клубе дело пошло, интерес к нему упал. Мало того! Считая, что его программа тут практически закончена и самореализация исчерпана, Аполлон стал даже подумывать об отъезде из Алма-Аты. Собственно, и на Капчагай-то он поехал, чтобы напоследок посмотреть – что это за хвалёное взморье, которое под боком и которое он ещё не посетил.