Сиделка невысокая, светловолосая, голубоглазая девушка лет двадцати была как яркий луч солнца в темном царстве моих страхов. Нет, конечно, я не всегда понимала, что она говорит, но ее подвижная мимика в те не многие минуты моего бодрствования давала возможность не замкнуться в своем отчаянии. Она приходила довольно часто, сначала просто сидела рядом, заботливо ухаживая за мной, и даже иногда рисовала мои портреты. Рисунки, надо отдать должное ее мастерству, мне очень нравились. Ее богатое воображение переносило меня, поистине, в прекрасные места. Я была и в лесу с его вековыми деревьями и утопающими в высокой траве тропинками. И на берегу чудного озера со всеми его обитателями. Но чаще всего она меня рисовала на склоне восхитительных по своей красоте гор. Жестами я просила оставить хоть один рисунок мне, но художница лишь с печальным взглядом постоянно качала головой, не желая расставаться со своими работами.

Приходил высокий седовласый мужчина, который пытался задавать каверзные вопросы на тему моего добровольного здесь появления. Но толи я слишком образно ему отвечала, толи таких выражений просто не существует в этом мире, в общем, он меня не понимал. А по-другому послать его не получалось, наверно, совесть мучила.

Ухаживающие за мной представители местных аборигенов, почти ничем не отличались от людей, но различия все же бросались в глаза. Чрезмерная бледность и красного цвета глаза моего лекаря, какая-то звериная грация и крестовидный зрачок седовласого мужчины не позволили мне отнести их к человеческим существам.

Распознать четвертого постоянного посетителя я так и не смогла. Невысокий не более полуметра ростом, он отличался повышенной лохматостью. Шерсть темно синего цвета, закрывала его буквально с головы до ног, или что там у него есть, оставляя на виду лишь большие обвислые уши, да раскосые эльфийские глаза яркого сиреневого цвета.

Были и еще посетители, которых мое сознание не отметило, не предавая им большого значения.

Сколько провела времени, находясь в прострации, не знаю, пока, наконец, однажды мое «я» и собственно я сама встретились и уже не расставались. Осталось только набраться сил.

                - Кто Вы? Как сюда попали? - Ооо, я их даже понимаю!!! Вот только как ответить на этот самый простой вопрос?? Нет, кто я - я знаю: Я - Лера. Валерия Андреевна Новикова, тридцати лет от роду, не замужем, детей нет, работаю в обычной конторе, обычным главным бухгалтером, параллельно веду еще несколько контор. Но вот где я и как сюда попала - ответов на эти вопросы у меня нет.

                - Где я? - не самый простой вопрос в моем положении. Ответ меня просто добил:

                -  В приграничье.

Что? Где? А по простому можно:

                - Где?

                - В Анкор-Вилле,

Я даже никогда не слышала о таком месте,

                - Анкор-Вилл... - я попробовала на языке слово. Нет, не знаю. -  Что это? Где? На границе с кем?

                - Это приграничье.

Разговор напоминает общение глухого и слепого: мы явно не понимаем друг друга.

Тяжело вздохнув, провела языком по губам, во рту все пересохло, и посмотрела на своего собеседника, может, догадается, и стакан воды предложит?

                - У Вас зубы сточены, - осторожно начал он, - не помните, как это произошло?

                - Зубы? - я пробежалась языком по зубам, ну да клыки сточены, но так было всегда, сколько себя помню.

                - Восстановятся, конечно, правда, не сразу.

                -  Они с детства такие, сколько себя помню.

                - Странно, - задумчиво посмотрел на меня

Мои глаза снова стали закрываться, уже уплывая в страну снов, я услышала чей-то разговор:

                - Тебе кто разрешил рот раскрывать?

                - Но, Сор, ты видел у девочки зубы? - раздался возмущенный голос, - надо же узнать кто с ней так, лично морду набью и хвост начищу

                - Она моя, и морды бить и хвосты чистить буду сам. Ты меня понял? Еще раз пасть раскроешь - заткну так же, сам

                - Да понял я тебя, понял

Странно, если про меня разговор, то меня уже давно девочкой никто, кроме родителей, не называл в мои-то тридцать лет. От Глеба слышала: «моя леди» когда злится, и «радость моя» во всех других случаях. Почему радость? Говорит, что моя улыбка освещает для него весь мир. Бред, конечно, но такой приятный. И кто такой Сор?

Проснувшись рано утром, я, наконец, поняла, что все, належалась. Пора вставать. Оглянувшись по сторонам, и никого не увидев, зацепилась взглядом за свое отражение в зеркале. Н-да, мордашка какая-то бледная, заморенная. Я попыталась встать. Ура, у меня получилось! Немного постояла, держась за столбик кровати, чтобы не упасть от радости движения - ножки дрожали. Видно надолго я расставалась с собой. Попробовала сделать первые шаги, и пол приветливо понесся навстречу. Меня успел подхватить мой, ну не знаю еще один лекарь? приблудный гость?

                - Зря вы так резво вскочили, может, надо было кого-нибудь подождать? - раздался вкрадчивый голос. Странно я никого не видела в комнате, да и не слышала, как двери открывались. Он что был здесь все это время?

                - Кого ждать-то? Мне домой надо, на работу. И так, сколько времени здесь провела, кстати, где это я? - вопрос продолжал меня остро интересовать.

                - В Анкор-Вилле

                - Да, это я помню, но где это? - я может, географию плохо помню, но такой город (населенный пункт) точно не знаю. - Давно я здесь?

                - Достаточно

                - Достаточно для чего? - глядя на загадочную улыбку моего визави, поняла, отвечать мне никто не собирался.

Теперь, находясь в трезвой памяти, я могла, как следует разглядеть своего собеседника. На вид лет сорок, высокий, волосы светлые, длинные; глаза цвета стали, и, хотя он улыбался, глаза оставались холодными, взгляд жестким. От такого взгляда по спине в одну и другую сторону промаршировала армия мурашек; вот интересно, как можно так улыбаться одними губами? Подбородок квадратный, волевой; руки сильные, знаю потому, как держит на вытянутых руках, и даже не морщится, а я девушка далеко не субтильная. Одет он, я бы даже сказала, по-домашнему, светлые свободные брюки, рубашка, скорее туника, длиной до середины бедра, верхние пуговицы расстегнуты. Весь этакий рубаха-парень, свой человек.

Я осторожно положила руки на плечи мужчины, и, не увидев каких-либо возражений, обхватила его шею покрепче. А запах... ммм... какой приятный: миндаль с ноткой ванили. Парфюм? Шампунь? Он явно не собирался ставить меня на пол, а я не только сама не попросила об этом, я даже голову на плечо положила, чтоб мне удобнее было. Сколько прошло времени не знаю, но опустили меня только, когда за дверью послышались голоса. Не теряя времени даром, попыталась задать многочисленные вопросы, но не успела, почувствовав на своих губах его руку. Он обвел контур моих губ, чуть сжал подбородок, слегка приподнимая голову и оставляя указательный палец собственно на губах. Взгляд, которым одарил мужчина, мне не понравился, вот совсем не понравился. Рука убралась только с наступлением тишины за дверью.

                - Интересная малышка. Зачем же ты здесь? - вопрос был чисто риторический. Я чувствовала, что ответа он вовсе не ждал. Скорее так мысли вслух. -  Спрашивай, я же вижу, что тебе не терпится поговорить

                 - Рассказывай - не осталась в долгу, потому как после этой демонстрации все мои мысли разом улетучились из головы, и банально не знаю с чего начать, да и стоит ли вообще спрашивать, и выразительно обвела рукой помещение.

                 - Ну, хорошо, - он мягко рассмеялся, - Анкор-Вилл, приграничье, мы находимся между Светом и Тьмой, отбиваем атаки и тех и других

                 - Не поняла? Вы постоянно воюете?

                 - Что? С чего ты взяла?